Роман Тюрин - Скрамасакс

Осматриваясь, наблюдаю картину: на деда наседают двое, один уже пеший. Неподалёку — другой татарин, с торчащим из груди обломком стрелы, пытается отпихнуть от шеи нашего волка. Рядом остывает его товарищ — мальчишка попал тому прямо в глаз. Аника натягивает лук и всадник, атакующий старика, сваливается с лошади. Снова в глаз — снайпер, однако. Дед, своей дубовой, узловатой клюкой отбивает выпад последнего и, завершая движение, попадает ему прямо в висок. Слышится хруст проломленного черепа, воин падает плахой и тишина…

— Вот это удар! Научишь так же меня? — спрашиваю старика, увидев в лепёшку расплющенный шлем. Разбрызганные мозги вперемешку с кровью красочно дополняют сей натюрморт, зрелище, скажу вам — то ещё.

— Так, это… научил уже вроде как…

— Значит, ты его упокоил при помощи силы? Впечатляет… что же — будем стараться.

Лесное побоище заняло всего пару минут. Оставив меня с Аникой собирать трофеи, дед с Беляшом отправился в лес.

Пяток лошадей, личные вещи, оружие, несколько кожаных кошелей, всё, как и давеча, лишь один предмет, лежащий в мешке убитого мной противника, резко выделялся на общем фоне — это была катана (самурайский меч) в комплекте с заплечными ножнами.

"Странно, что она тут делает? Япония за тридевять земель. До страны восходящего солнца, в местных реалиях — как до луны. Или я чего-то не знаю, и такой тип оружия был распространён не только там, но, например, в Сибири?.. Что толку гадать, позже попытаю деда, авось объяснит…" — разглядывая меч, резюмировал я.

До чего же красивый клинок. Длинная рукоять, перекрученная кожаным шнурком, лезвие, на глаз, сантиметров семьдесят и никаких украшений. А вот, железо — дымчатое да с разводами, вроде, дамаск, хотя, могу ошибаться — данный вид стали с Японией как-то не вяжется. В отличие от вычурно вульгарной Касимовской сабли, катана — воплощала аскезу и благородство.

Кстати, дед, увидев у Аники трофейный клинок, попросил оружие закопать, предварительно выковыряв из рукояти рубины. Мальчишка хоть и нехотя, но согласился — это показалось мне странным, но с другой стороны — возможно суть Касимовской сабли была страшней чем у Гришкиной и старик, таким образом, решил её уничтожить…

Все дела сделаны, трупы утоплены, кони навьючены, трофейно-похоронная команда отдыхает. Прохор ещё не вернулся, а у меня в голове вовсю разбушевалась любопытная свинка — очень интересно узнать историю катаны, увидеть, как та попала на Русь.

"Ну, хорошо… одним лишь глазком, а если пойдёт что не так, сразу выброшу…" — не устояв под напором, соглашаюсь с внутренней хрюшкой глянуть на сущность оружия.

Если у скрамасакса была белая дымка, у сабли чёрный туман, то у меча проявилось голубое свечение: "Что обозначают все эти цвета и состояния? Туман и дымка практически идентичны, а вот свечение, хоть и слабое, это совсем другое. Надо поинтересоваться у старика — пусть объяснит, раз вызвался в учителя". — Катана оказалась старой — много с ней упражнялись, а вот убийств, я ни одного не почувствовал, была парочка самоубийств — сэппуку, в принципе, всё.

Как она появилась в этих краях, я так не увидел, поскольку, не понял каким образом из чувств, получаемых при открытии сути, выстроить чёткую картину истории: "Ещё один вопросик наставнику, — ставлю галочку, — Не забыть бы".

Повертев меч в руках, сделал пару известных оружию приёмов и, полюбовавшись на голубое свечение, с сожалением засунул клинок в ножны: "Что-то я побаиваюсь — вдруг какое проклятие, харакири это вам не хухры, надо дождаться деда…"

Ожидая разведчиков, я принялся анализировать обретённые знания: "Надо же, как просто всё оказалось. Проникновение в суть предметов довольно занятная штука, а перенятые от них навыки предыдущих владельцев это, вообще — бомба!"

Нет, я не видел историю вещей визуально — всё на уровне ощущений, так сказать, подсознательно. Мне одномоментно становились понятны чувства людей соприкасавшихся с этим предметом. Имена и лица, страны и веси оставались неизвестны. Я так же не был в курсе о времени, когда происходили те или иные события, но каким-то образом знал и мог повторить умения бывших владельцев.

За такими, вот, размышлениями меня и застал голос деда:

— Лежебоки, вставайте, пойдём. Вокруг всё чисто, у нас в запасе есть пара дней — пока этих не хватятся. Там уж, отряд поболе пошлют…

Чуть погодя мы тронулись в путь.

— Учитель, — впервые услышав такое обращение, Прохор удивлённо приподнял брови и пристально глянул, однако смолчал. Я продолжил, — Как увязать между собой гармонию с природой и убийство её творений?

— Очень просто. Творец любит свои создания, посылая им неизбежную смерть в час, когда они наиболее к тому готовы.

Не поняв смысл сказанного, лицо моё приняло вопросительное выражение, это заметив, старик шире раскрыл свою мысль:

— Кто-то в дальнейшем натворит таких дел, что безвозвратно убьёт бессмертную душу. Кто-то совратит невинного, тем самым уничтожит не только свой дух, но и дух ближнего, примеров множество. Уже всё написано, однако человек, имея свободную волю — сам выбирает свой путь, и за него держит ответ. Господь лишь знает, чем закончится жизнь, и в своей любви, смертью вручает возможность исправиться. Запомни, твои личные чувства испытанные тут, за гранью свидетельствовать будут за или против, оправдывая или осуждая, так что, согласовывай поступки и мысли с совестью — это глас Божий данный нам для вразумления.

Ответ заинтриговал, но у меня остались вопросы, и я перескочил на другую тему:

— Объясни, почему аура вещей столь различна, у одного дымка или туман у другого свечение?

— Свечение, говоришь… — задумался дед, — А где ты видел такое, не просветишь старика?

— Вот у неё, — остановив лошадь, я достал из баула катану.

— Необыкновенный предмет, светлый, благородный… — вынув из ножен клинок, растеряно пробормотал дед. — Обычно свечение можно зреть у людей, чем праведней человек, тем сияние интенсивней, расцветка зависит от характера, наклонностей, состояния организма, много от чего.

Свечение имеется у животных и птиц, у хищников оно слабее. У предметов — большая редкость, оно передаётся исключительно от хозяина — владелец вещи должен быть очень силён. Даже у твоего скрамасакса белая дымка, дымка — нейтральное состояние, туман — злоба, сияние указывает на добро. Это грубо, на практике же — всё перемешано — присутствует и то и другое и третье. Однако зло, добро, представления весьма относительные, выдуманные людьми для собственного в чём-либо ограничения, или соответственно, к чему-либо стремления, так сказать, установленные правила. В природе таких понятий попросту нет.