Александр Забусов - Войти в ту же реку [= Перевёртыш] [litres]

– На. На доски постелишь. Выпил?

– Да.

– Давай сюда кружку…

Что-то подобное от них и ожидал. Легкий флер сонливости исчез, когда дверь отворилась и на пороге освещенного проема из-за приспущенных век смог рассмотреть две женские фигуры в плащах. В носу даже засвербело от приятного запаха женщины, а мысли кругом пошли, и все в сторону дикого желания обладать ею. Что за… Услышал шепот, в котором узнал повелительные нотки своей каждодневной «мучительницы».

– Уверена в результате?

– Сама зелье готовила. Ляжешь рядом, когда вдохнет мазь на твоем теле, проснется. Кроме животных позывов к сношению, остальные чувства уйдут на задний план. Средство проверенное. Главное, утром ничего даже не вспомнит.

– Хорошо. Подсвечник на пол поставь, и ожидайте за дверью.

– Слушаюсь.

Почувствовал, как на одеяло рядом с ним улеглась. Тело голое, гладкое и прохладное. Подсунулась под самый его бок, обняла. Вдохнув запах ее, чуть тут же и не кончил. Что за черт, чем же ее намазали, что мозг готов стать придатком сексуального раба при этой даме? Как неудобно с одной-то рукой. Задергался. Услышал:

– Тише. Тише, милый.

Твою дивизию! Зарычать охота. А что бы было, если весь чай выпил? На грани потери контроля над личностью прокусил нижнюю губу. Боль принесла облегчение. Обнял. Если б в одежде лежала, легче было бы. В сумерках, создаваемых скудным пламенем свечи, ладонь наткнулась на упругую девичью грудь с огрубевшим соском. Резко поменял положение тел.

– Ми…

Зажал ладонью женщине рот, чтоб даже запищать не смогла. Приблизив лицо к самому уху, шепнул:

– Не дергайся.

Поняла. Затихла, лежа голышом прямо на нем, одетом. Ощутил, что даже расслабилась в его объятиях, если можно назвать то, что он пристегнутой к стене рукой двигать не мог, а потому лишь ногами «облапил» ее голое тело. Запах от нее шел одуряющий, хотелось впиться губами ей в губы и целовать. Целовать ее прекрасное лицо, ее кожу и грудь. Тряхнул головой, отгоняя наваждение сексуального плана. Это ведь ее чем-то натерли, чтоб мужчина дурел и вожделел только одним желанием обладать ею. «Медовая ловушка», но зачем? Зачем такие сложности, если он и так в их полной власти?

Спустил ладонь со рта на ее шею, чуть сжав запястьем, тем самым показав, что в случае чего, как цыпленку шею свернет в один миг. Снова прошептал, стараясь дышать через рот, чтоб не вдыхать «наркотик» приворотного притирания:

– Зачем пришла?

Шепот в ответ.

– За твоей любовью.

Интересный поворот событий. Это получается, что палач влюбился в жертву? Так только в романах пишут. А самое главное, в течение двух дней эта гадюка в женском обличье вряд ли воспылала любовью к почти неизвестному ей мужчине. И возраст у нее не тот, и характер тем более. Не блажит, с определенной целью заявилась. Однако…

Прервал рассуждения, почувствовал, будто под черепную коробку сразу четыре гвоздя вогнать попытались.

– Ой!

Сжал горло, подавил готовый вырваться крик боли. Отпустил, после того, как дышать стала более-менее ровно. Это она его сознание под контроль взять попыталась, да не судьба. Как и Зоримира, напоролась на дедову «мину». Молодец дедуля, такую защиту поставил, что даже волхва спасовала. И ему на пользу пошло, состояние влюбленности сдуло словно ветром.

– За любовью, говоришь? Очень интересная у тебя любовь. От такой любви дети точно не родятся. – Справился о самочувствии: – Больно?

– Уже нет. Что это было?

– Дедушкин подарок. Чтоб такие ушлые девы мозги не засирали.

– Хам!

– Присутствует. Даже спорить не буду. Для чего ты здесь?

– Отпусти.

– Нет. Ответишь, отпущу.

– Совру.

– Так я с тебя клятву твоей богини возьму. Обманешь, силу потеряешь.

– Ладно, правду скажу. Все равно твой урок в этих лесах жизнь прожить. Вящий разрешение дал замуж за тебя пойти.

– Ему-то зачем это надо? Да и тебе тоже?

– Со мной проще, я вдовая. А князю перевертыши нужны.

– Всем нужны.

– Да. Только я одна догадалась, что если от тебя ребенка родить, все намного проще будет, а ритуал инициации нам теперь известен.

– Ну т-ты змеюка подколодная…

– А я тебе верной женой буду, – затарахтела, чуть повышая голос. – Много детей тебе нарожаю.

Снова зажал шею. Зашептал на ухо:

– Тихо-тихо! Я тебе тоже маленькую тайну открою. Вернее, ее половинку. Вы о перевертышах и десятой доли правды не знаете, и Сварогом клянусь, вряд ли узнаете от меня.

Дернулась так, что едва перехватить успел. Виноват сам, расслабился от задушевного разговора с потенциальной суженой.

– Еще раз дернешься, шею сверну. За дверью кто есть?

– Там Зоримира и двое ракшатов, а ты прикован и под замком.

– А как насчет того, что ты в залоге?

– Моя жизнь, по сравнению с жизнью народа Белой Расы, ничего не стоит.

Это, скорее всего, так и есть. Все, что хотел, узнал. Повел большим пальцем по коже женской шейки. Шея нежная, кожа на ней гладкая да теплая. Вон под пальцами жилка бьется, пульсирует. Могло показаться, что ласку проявил. Нащупал нужную точку, вдавил в нее палец, дождался того, что волхва отключилась от реальности, на время ушла в небытие.

Женское тело отвалил от своей груди, уложил на доски топчана. Ничего хорошего от людей, к которым занесла нелегкая, ждать не приходится, поэтому… Подсел под самое кольцо, расслабил руку, закованную в «браслет», прошелся по суставам кисти, с прилежанием и осторожностью «вынимая» кости из «сумок». Достаточно. Пролезет!

Действительно пролезла. Наручники повисли на стене, а он вправил все на место. Проверил, как действует «клешня». Порядок в войсках разведки! Так. Теперь выбраться. Что имеем? Канделябр со свечой, вернее медный подсвечник, одна штука. Накидка волхвы по типу плаща с капюшоном, в котором на «случку» заявилась, тоже одна. Всё? А чего не имеем? Э-хе-хе! Ничего больше не имеем. Нищие мы в этих стенах. Что ж она дуреха, никакого оружия с собой не брала? Хотя чего это он? Чего ждать от бабы с колдовским образованием и нехорошими наклонностями?

Напялил накидку, капюшоном прикрылся. Свечку в сторону, погрузив камеру в темноту, подсвечник в руку. Как кастет сгодится. Присунулся к самой двери, затихарился в низком старте. Ему на освещенную половину проще выскочить, чем тюремщикам со света в темноту заскочить. Работаем! Поскребся ногтем в дверное полотно. Услышал голос Зоримиры, задавший вопрос:

– Уже?

Не мудрил, ответил:

– Да.

– Отворяйте.

Шум щеколды оповестил о скором открытии двери. Первой, кого увидел, была ворожея. Отпущенной пружиной разогнулся в прыжке. Одним движением руки втолкнул женщину в камеру и тут же провел удар подсвечником в голову ракшата, вставшего за ее спиной. Точно в висок попал. Труп, без вариантов. Да и второй замешкался. Попытался что-то у пояса нашарить. Этим свое положение и усугубил. Снова подсвечник как оружие сработал. И этот готов. Обернулся к девушке. Та успела только на колени встать, упершись руками в земляной пол. Лицо удивленное, глаза между светом и тенью толком ничего не видят. Встал над ней, раздумывая, как поступить.