Оксана Щербатая - Светлое прошлое, или Полный Назад!

— Так я пойду, Николай Иванович? — спросила Мышка робко и с ощутимым уважением в голосе: собеседника она, похоже, уважала. Его роль в истории казалась ей скорее грустной, чем негативной: он старался быть полезным стране, но возможности были невелики, он ничего не мог сделать единолично.

— Нет, голубушка, вы останетесь! — Николай Иванович улыбнулся, но произнёс эти слова с нажимом, — пока я не изучу все принесённые вами материалы, или что там есть в этом конвертике, вы из этой машины не выйдете! Возможно, мне стоит вас задержать и препроводить по одному адресу, как иностранную шпионку? Не бледнейте, я не стану этого делать! По чистой вашей речи слышу, что происхождения и местожительства вы нашего, советского. А кто вас послал: ЦРУ, МИ-8, Моссад или некие местные доброжелатели, — возможно, вы этого сами не ведаете, так как лично меня никто сюда въяве не звал. Может быть, и с вами — такая же история. Хотите узнать, каким манером меня сюда позвали, и это в день президентских выборов? Мне трижды снился один и тот же мучительный сон, подавляющий волю. Словно мне приказали быть здесь в определенный день и час! Даже некоторые ваши приметы были указаны!

Мышка слушала его, пораженная. Во-первых, ее удивила подобная откровенность и простота одного из местных лидеров в обращении с нею, совершенно незнакомым ему человеком; во-вторых, поразил сам способ доведения информации о будущей встрече.

Получается, что на психику Рыжкова было оказано давление. Причем с этой целью использовалось некое полевое воздействие, наверняка, с помощью доселе неизвестных науке приборов, которые, выходит, существуют, но засекречены от общественности.

И сама она является лишь недоумевающей пешкой в руках совершенно неведомых сил, непонятно к чему стремящихся и готовых в своих интересах с легкостью прибегнуть к подавлению человеческой воли.

Как-то неуютно стало Мышке от такой мысли, что она, возможно, отнюдь не на силы добра работает. И не в ее силах разгадать их замыслы!

Да, ее семье позарез были нужны средства к существованию, а таких денег ей больше нигде бы не предложили.

Не совершила ли она ошибку, согласившись на это авантюристическое путешествие? Ведь цель поездки пред ней вначале не открыли: все стало ясно только вчера, когда Мышка уже ничего не могла изменить, будучи поставлена перед открытием: она — в прошлом!

То, что ее встреча должна состояться ни с кем иным, как с самим Николаем Рыжковым, она узнала лишь сегодня, вскрыв очередной пакет с инструкциями. Неужели нельзя было заранее поставить ее в известность, что к чему?

Не слишком уважительно ее наниматели относятся к душевным переживаниям своих агентов! Впрочем, как и все организации подобного типа. И кем ей стоит считать себя в этом мире? Курьером? Шпионкой? Разведчицей? Или контрразведчицей, деятельность которой, однако, ничуть не изменит уже сложившийся расклад?

— Что здесь может быть, как вы полагаете? — спросил Николай Иванович в некоторой нерешительности, указывая на конверт в руках Мышки. Почему-то ему не хотелось даже брать в руки адресованное ему послание.

У кандидата в президенты возникло нелепое опасение, что содержимое конверта может быть опасным. Конечно, бомба сюда не войдёт, но вдруг, к примеру, тут спрятаны споры сибирской язвы? Или некий сильнодействующий яд, убивающий при вдыхании? Или…? — Возможно, вы откроете ЭТО сами? Будьте так любезны!

Мышка вздрогнула: ей велено было всего лишь передать в руки пакет с документами и тут же уходить. Она просто не могла находиться здесь в тот момент, когда Рыжков приступит к ознакомлению с содержимым конверта. Почему? Да потому, что в подвеске из изысканных стразов Сваровски, игриво свисающей с ее жемчужных бус, выдающих в ней отъявленную модницу и весьма недалекую особу, — укреплена крошечная, в полтора миллиметра, видеокамера, работа которой была активирована Мышкой еще на подъезде к Тушинскому аэроклубу.

Ее нанимателям требовалось подтверждение реального выполнения ею порученного задания. Доказательствами должны были стать мелькающие кадры пейзажей за окнами такси, первые фразы с Рыжковым и передача конверта лично в руки Николаю Ивановичу. Никаких доверительных бесед и, тем более, принятия Мышкой участия в изучении переданной документации, организаторами встречи не предусматривалось. Как быть?

— Если вы немедленно не вскроете этот пакет, я просто верну его вам обратно и уеду по своим делам. — Мужчина был настроен серьёзно. — Поймите: я не могу доверять тем, кого не знаю. Надо мною и так уже поставили незаконный эксперимент, вызвав меня сюда в неурочное время. Если вы хотите уйти, не присутствуя при вскрытии бумаг, значит, мне есть чего опасаться.

Мышка мысленно топнула ногой: камера продолжала работать! Как ее отключить незаметно? Нет такого способа! Однако, если она уйдет сейчас, совсем провалит задание; возможно, ей не выплатят вторую часть обещанного вознаграждения. Если она останется, вновь нарушит инструкции, но реципиент все же получит возможность узнать, с какой целью был приглашен.

Пришлось выбирать из двух зол меньшую. Она попыталась открыть конверт, но не тут-то было: бумага казалась такой гибкой, целостной и не рвущейся, словно являла собой некий неизвестный материал. Это была бумага лишь по виду. Мышка и так, и так пыталась вскрыть конверт, — все напрасно! Она не могла нарушить его целостность!

В итоге Николай Иванович извлек из бардачка автомобиля крошечный перочинный ножичек, открыл его и протянул Мышке не без некоторого колебания. Неловко она приняла подношение и аккуратно попыталась разрезать конверт по боковой линии, стараясь быть осторожной, чтобы не повредить документы.

Однако, нож даже не входил в бумагу, но скользил по ней, словно по ледяной горе. Чуть не заплакав с досады, Мышка со вздохом возвратила своему визави игрушечный ножичек и беспомощно развела руками.

— Не могу! Чудеса какие-то! — она была готова заплакать: так удачно все прошло, благополучно добралась, и ОН приехал вовремя, и — на тебе!

Но, убедившись в том, что девушка действительно пыталась вскрыть послание, нисколько не опасаясь скрытых внутри опасностей, Рыжков взял конверт в руки и попробовал сам его открыть.

И тут произошло чудо: ему даже не пришлось брать нож в руки! Как только пальцы Николая Ивановича соприкоснулись с поверхностью конверта, немедленно возникло невидимое ранее место склейки, располагавшееся сзади, как раз в том месте, где обычно заклеивают конверты! Мышка переглянулась со своим взрослым собеседником.

Неизвестно, какая мысль пришла в голову ему, но она решила, что здесь некто использовал технологию считывания ДНК или дактилоскопических данных: конверт явно был изготовлен для того, чтобы его мог открыть только адресат! Рыжков хотел было приложить усилие, чтобы разорвать место склейки, но этого не понадобилось: оказалось, что ничто более не препятствует извлечь документы из внутренней полости конверта. Словно он и не был заклеен!