Владислав Савин - Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт

Кажется, русский вождь хочет внутри партии особый орден основать? И предлагает туда вступить адмиралу Лазареву и моему рыцарю, а Анна уже? Ой, а мне бы хотелось, я бы все отдала… а что я могу, что умею? Пока лишь – моему рыцарю быть оруженосцем, ему спину защищать! Но я научиться постараюсь. Всему, что потребуется! Советская Россия – это такая огромная и могучая страна, больше, чем Римская империя была когда-то, чем вся Европа сейчас! И стать уже в ней «дворянским сословием» – да пусть называется иначе, от этого не изменится суть! – и чтобы мои и Юрия дети к нему принадлежали – знаю, что у советских нет такого наследования, но ведь у нас будет больше возможности воспитать и обучить своих детей, чтобы они истинно принадлежали к высшим? За такое – стоит бороться, стоит жить!

Вождь обращается ко мне?! И спрашивает, готова ли я принести присягу? Да я только ждала этого! Что я должна делать? Если я что-то не умею – то научусь!

А оказывается, я умею многое! Мой муж мои способности и достоинства перечисляет – русбой, стрельба, в том числе скоротечные огневые контакты, преодоление усложненной полосы препятствий (это дом-лабиринт), хорошо плаваю, ныряла с аквалангом («знакома с самим Кусто» – это тот забавный француз?), умею обращаться почти со всеми видами советского, немецкого и итальянского пехотного оружия (в отряде коллекция была богатая, и из всего пришлось пострелять). Нет квалификации «снайпер», «минер», «парашютист». Зато есть кроме боевого опыта работа в городских условиях, «она же у Лазаревой там вторым номером была и задачу полностью выполнила».

Теперь спорят, что «младшего лейтенанта все же слишком – так давайте сразу сержанта госбезопасности? [60] Напомню, что в АИ на 1944 год сержант ГБ равен армейскому лейтенанту. » Пришли к согласию, спрашивают, готова ли присягнуть немедленно. Зачем откладывать? Юрка рядом встал, тихо подсказывает:

– Повторяй за мной!

Это что, выходит, я уже русский офицер? Всего лишь сержант – а у Лазаревой чин капитана? Но она ко мне подошла как к равной поздравить – и обняла в присутствии всех.

– Есть мнэниэ, что это будет политически правильно, что в охоте на фюрера участвовала уже не просто партизанка Гарибальдийской бригады, а сержант ГБ. За что и получит награду. Так что приказ будет – с того числа. И кроме прочего, вам будет положено денежное довольствие за весь период, а то такой красивой быть, наверное, дорого обходится. Ну, это все вам товарищ Смоленцев объяснит.

Мадонна, мне к награде от его святейшества еще и русскую медаль или даже орден дадут?

– Но главная ваша задача сейчас, товарищ Смоленцева, это родить своему мужу достойного сына. Хотя если будет дочь, тоже хорошо. Скажите, а кем будут ваши дети – русскими или итальянцами?

А разве Северная Италия не станет одной из провинций СССР? А дети, конечно же, по отцу, так ведь принято! Но я хотела бы, чтобы они и по-итальянски говорили свободно, и в Рим могли приехать как к себе домой. Там ведь мой брат Марио, а их дядя, остался, он в Корпусе народных карабинеров сейчас служит. И очень хотелось бы узнать про отца, он из Африки вернулся, или… Он там лишь с англичанами воевал, не против вас!

– Это ваше право – приезжать домой в дружественную Италию, в свободное от службы время. И вопрос последний, не вступит ли ваше решение в противоречие с католической верой? Вы ведь католичка, товарищ Смоленцева?

О, да, но Церковь меня на то благословила! И разве мое посещение собора и выполнение обрядов будут мешать исполнению моих светских обязанностей перед мужем и вашей страной? Я присягнула – и намерена сдержать клятву.

А то, что я обещала отцу Серджио? Стоит ли думать о том, что будет лет через пятьдесят? Ведь исполнить ее я могу, лишь если буду умирать от старости, в своей постели! А мне девятнадцать – и жизнь прекрасна!

И кто знает, как изменится мир? Ведь если я проживу столько же, как моя тетушка София, то это случится в 2014 году!

Контр-адмирал Лазарев Михаил Петрович.

Москва, Красная Площадь, 16 июля 1944 г.

Только завершился Парад Победы.

В общих чертах все повторяло кадры из нашей истории, нашедшиеся на компе Сан Саныча. Думаю, что Сталин здраво рассудил и тут ничего не менять. Тем более, в отличие от того дождливого дня, погода стояла на загляденье солнечная. Парадные расчеты действующей армии шли, как и там, по порядку фронтов, с севера на юг, от Карельского до Закавказского. Печатали шаг еще нестарые ветераны в парадной форме, с блеском орденов и медалей, сжимая в руках новенькие «калаши». Реяли знамена прославленных воинских частей – прошедших, как объявляли репродукторы, от Москвы, Ленинграда, Сталинграда до Берлина, Вены, Рима. Гремела музыка – как привычные уже этому времени марши, так и песни иной эпохи: «День Победы», «Как, скажи, тебя зовут», «От границы мы землю вертели назад». А сколько не дожило до этого дня, в том числе и наши – Андрюха Каменцев, Сергей Куницын… Погибли за то, чтобы Победа – «одна на всех, мы за ценой не постоим».

Здесь участвовали и иностранцы – как правило, шли после того из фронтов, в составе которого воевали. Поляки Берлинга, Первый Белорусский. Словаки, Второй Украинский. Итальянцы, гарибальдийцы – Четвертый Украинский. Причем только у них была привилегия идти под свою музыку. Какую? Ну конечно же, «Лючия»!

– Грацио! – крикнула им наша Лючия с трибуны. – Спасибо вам, друзья!

И еще что-то на итальянском – когда строй проходил мимо. И рослые парни в разукрашенных мундирах вдруг повернули головы, как по команде «равняйсь», и приложили руки к головным уборам. Приветствуя ту, кто не только стала живым талисманом Гарибальдийских бригад, но и участвовала в поимке самого Гитлера, за что Сталин вручил девчонке-партизанке советский орден Красного Знамени, в дополнение к ордену Святого Сильвестра, полученного из рук самого папы. Лючию, которая стала женой дважды Героя Советского Союза майора Смоленцева, командовавшего поимкой фюрера (и получившего за это вторую Золотую Звезду). И которая уже ждет сына-наследника от героя (даже это было гарибальдийцам известно). Откуда – спросите у святых отцов. Поскольку бравые гарибальдийцы были в большинстве не только коммунисты, но и католики.

– Мои поздравления, синьора, – скажет позже кардинал отец Серджио, полномочный посол Святого престола в Москве, – сегодня вы, без всякого сомнения, самая знаменитая из женщин Италии. Насколько мне известно, там сейчас не только на севере, но и на юге самое частое имя для новорожденных девочек – это ваше.

Лючии – Красное Знамя. Брюсу – вторую Золотую Звезду. А ведь в иной истории дважды Герои в войну в большинстве лишь летчики были – по крайней мере, для флотских исключения можно по пальцам перечесть, одной руки. Вспомню лишь катерника Шабалина и морского разведчика Леонова… армейцы еще были, и даже партизаны – Ковпак и Федоров. А трижды Героев было двое – пилоты, Покрышкин и Кожедуб. Первый и тут трижды – за Керчь, Днепр и Зеелов. А вот Кожедуб пока лишь дважды, и вторая тоже за Зеелов. Знаю, потому что в Георгиевском зале я стоял с ними в одном строю – тех, кому «всесоюзный староста» Калинин вручал награды за последние сражения уже завершившейся войны.