Эдуард Нэллин - Эдатрон. Лесной край. Том 1 [СИ]

Так получилось, что «корона» оказалась самой полновесной монетой и была изготовлена из наиболее чистого золота и поэтому за нее давали один целый и одну десятую империала. А «быки» так вообще шли чуть не по полтора за «корону». И еще, если «корона» состояла почти из чистого золота, то, например, империал почти на десятую часть состоял из примесей. А уж про «быков» и говорить нечего. Металлургия в Северном Союзе была на самом примитивном уровне. Как добыли металл, так и напечатали монет. Но если северяне делали так, то ли по лени, то ли по своей природной тупости, то Империя печатала монеты с примесями специально, экономя драгоценный металл и еще по каким-то своим надобностям. Ольт этому не удивился, уж с чем-чем, но там, где дело касается денег, там махинации неизбежны и аферами с деньгами занимались и в его родном мире.

Помимо этих денег имели хождение и другие, ведь существовали еще и другие государственные образования, такие как, например, Вольные Баронства на северо-востоке от Эдатрона, Великая степь, расположенная далеко на Юге, королевство Розенталь и многие другие. Одни государства штамповали свои деньги, другие, не имея достаточно золота и серебра, пользовались их монетами. Конечно понятно, что свои деньги — это богатство, престиж и прочее, но простому народу было наплевать на родину денег, звеневших в собственном кошельке. Главное, что это был драгоценный металл. А уж определить и поменять одни монеты на другие в соответствии с содержанием золота или серебра мог почти каждый второй. Для этого не надо было быть министром финансов, достаточно было видеть свою выгоду. А уж ее даже последний крестьянин чувствовал за версту.

Так, что, не смотря на свою внешнюю простоту, на самом деле денежная система была довольно запутанной. А если еще учитывать, что существовали такие деньги, как золотые монеты в два раза меньше стандартных, которых так и называли «половинками», большие серебряные монеты, оценивающиеся в одну двадцатую золотой «кроны» или медные пятаки, гривенники, полкопейки и прочую мелочь, то здесь даже сам Единый голову сломит. Хорошо хоть все местные названия денег он перевел в знакомые ему денежные эквиваленты. А соответствием одних денег к другим он надеялся со временем разобраться. Тем более в каждом, уважающем себя городе, существовали меняльные лавки, которые занимались обменом валюты. Менялы занимались в основном валютными операциями, брали за услуги полпроцента от суммы и имели неплохой профит. Так же они занимались ростовщичеством, поэтому их не любили, но терпели. Что поделать — нужные люди. Рассказывая про них Карно презрительно скривил губы. Ольт так понял, что эти менялы были этаким прообразом банков. Хотя обменом денег частенько занимались и простые купцы. Ну что ж, это ему было полезно знать и несколько мыслей на этот счет он оставил на будущее.

Задумавшись, он не сразу заметил, что Карно мнется, словно хочет что-то сказать, но не решается. До Ольта сразу дошло, что вот они и добрались до главного, того, ради чего и был затеян весь этот разговор про деньги.

— И что ты маешься? Говори уже, а то как та девка. И хочется, и колется, и мамка не велит.

Карно почесал кудлатую голову:

— Тут такое дело… Я же обещал тебе рассказать кое-что интересное? Тебе это наверняка заинтересует. Так вот, у Крильта была своя казна, про которую никто в шайке не знал.

— И что? — Ольт с интересом посмотрел на сосредоточенную рожу, он надеялся — бывшего, разбойника. Он-то все ждал, когда Карно заговорит о прииске и заговорит ли вообще. В случае чего он не собирался миндальничать и решить вопрос с ним кардинальным образом. Держать за спиной потенциальную крысу и предателя он не собирался. Однако Карно сумел его удивить.

— То, что вы забрали у шайки — это так, мелочь. Настоящую казну Крильт прятал у себя. Там же и собственные сбережения. Ему, как атаману полагалась половина добычи, ну и наглел без края, куда же без этого.

— И что, много там этих сбережений?

— А вот мы сейчас и посмотрим. — Карно развернулся к атаманской землянке и, кивком головы позвав за собой, заковылял к входу, продолжая на ходу говорить:

— Крильт, он ведь был любителем выпить. Но пил только со мной, так как дела кой-какие я для него делал. Ну, а как врежет кувшинчик-другой, тянуло его прихвастнуть, какой он умный и богатый. Многое, что говорил, но главное — утром ничего не помнил, и я не распространялся. Но все, что слышал — запомнил. Так вот, ему, как атаману, отходила половина добычи, но как он делил, иному меняле в городе не стыдно было поучиться. Простым ухорезам доставалась одежда и плохонькое оружие, мол в лесу лихим людям — это самое необходимое и без этого никак, а себе забирал товар, еще и плакался, мол зачем он в лесу нужен, но ради людей мол постарается и по дешевке может сплавит куда-нибудь. Мол за мзду малую похлопочет ради общества. Еще и денег, мелочь какую-нибудь, подкидывал, а те и рады. Еще и благодарны были. Тьфу. — Карно сплюнул.

— Да, и в правду мерзопакостный человечишка был. Ну, а ты что ж? Вместе пил, слушал опять же…

— Ну а что я? На дело он меня не звал, говорил, что грабит только купцов проезжих, что деньги на восстание собирает.

— А ты прямо так и поверил? — усмехнулся Ольт.

— Да мне, честно говоря, все равно было. Как узнал, что семью потерял, что друг умер, сам умереть хотел. Только и думал, что перед смертью потрепать еще раз северян.

— Понятно. Так, и что теперь?

— Давай ка, ложе сдвинем. Тяжелое оно. Истрил, ты с той стороны заходи, там полегче.

Втроем они кое-как сдвинули с места и в правду тяжелые спальные нары. Под ними оказался деревянный люк, для маскировки присыпанный тонким слоем земли.

— Здесь Крильт и прятал свою казну. Я тут только один раз был. Крильт с шайкой все на дело ушли, вот и попросил за лагерем присмотреть. Я быстренько и прошвырнулся. Ничего не трогал. Тут ход подземный, уходит к лесу, но недалеко, шагов двадцать будет. Где выходит — точно не скажу. Так что легче будет отсюда идти. В конце должен быть отнорок, там у него все и сложено было. Придется тебе лезть, а то мне раны мешают, да и тесновато там для меня.

— Отдыхай, ранетый. — Ольту было интересно, ну как же, разбойники, клад. Он будто бы вернулся в далекое детство своей прошлой жизни и перечитывал роман вроде «Острова сокровищ». Но сейчас у него опять было детство и можно было реализовать свои мечтания. Ольт быстро выскочил из землянки и из первой же попавшейся палки и старой порванной рубахи, которую Истрил оставила на заплатки, скрутил себе факел. Зажег от костра и пошел обратно. Взрослые уже расчистили место и подняли люк, склонившись у подземного хода, стараясь хоть что-то разглядеть в непроницаемой темноте.