Роман Злотников - Лучший мир [litres]

Встреча на даче Енукидзе прошла по предполагаемому Валерием Ивановичем плану. После периода традиционных возлияний, прошедших со вполне, учитывая национальность хозяина, кавказским размахом, разговор перешёл в конструктивное русло. Большинство присутствующих, раскрасневшись вследствие обильно принятого, довольно быстро перешло от жалоб и обвинений к конструктиву. Ну, вследствие того, что с мнением, что больше терпеть произвол и столь неприкрытый вождизм, являющийся грубым попранием «ленинских принципов коллективного руководства», нет никакой возможности и с «группировкой Сталина» надо немедленно что-то делать, все собравшиеся были согласны ещё до приезда на дачу. Впрочем, подобное единодушие было вполне объяснимо. Потому как эта встреча оказалась не чем иным, нежели неким «объединительным съездом» всех недовольных. Ибо недовольство Сталиным и его «прихлебателями» зрело давно и во множестве группировок. Военным жутко не нравилось то, что Сталин урезает их требования по оснащению РККА боевой техникой. А Фрунзе этому потакает. Да и на ту боевую технику, которая всё-таки поступала в войска, смотреть без слёз было страшно. Пулемётные танкетки! Ну это же курам на смех! Во всём мире строят мощные машины, вооружённые множеством орудий и пулемётов. Французский Char B1 несёт две пушки и два пулемёта, у английского Vickers Medium пушка одна, но зато пулемётов ажно четыре. А ведь есть и более вооружённые образцы! Да даже тот же «Виккерс шеститонный», который хотели приобрести у англичан в тридцатом, и то был бы лучше, чем то убожество, которое сейчас гонят серийно советские заводы! Большинство стран, которые его закупили, уже давно их модернизировали, избавившись от двухбашенной компоновки и перейдя на одну башню с пушечно-пулемётным вооружением. И отличные танки получились! А это тупое игнорирование самых современных тенденций развития мирового вооружения? Тухачевский буквально волком воет. Немцы уже планируют ставить новые динамореактивные пушки линкорного калибра – в четыреста двадцать миллиметров – даже на самолёты! [85] Реальный факт. Динамореактивными (безоткатными) орудиями в отличие от СССР, где это было в основном прерогативой энтузиастов, пусть и поддержанных отдельными представителями руководства, у немцев занимались мощнейшие корпорации, например Крупп и Рейнметалл. И они были созданы и приняты на вооружение. Три образца – 7,5 cm LG 40 10,5 cm LG40 и 10,5 cm LG 42. Также предпринимались попытки оснастить крупнокалиберными безоткатными орудиями и самолёты, среди которых действительно был и образец калибром 420 мм. Так что Тухачевский с Курчевским, несмотря на всю критику их «идиотизма», действовали вполне себе в русле «самой современной иностранной военной мысли» того времени. А у нас это направление в полном загоне. В полном! Даже на разработку трёхдюймовок и то средств не выделили!.. Точно так же было что предъявить Сталину со товарищи и «чекистам», и «промышленникам» (хотя уж они-то, по идее, должны были быть самыми довольными, но ведь всем всегда больше хочется не столько, чтобы было сделано хорошо, сколько, чтобы было сделано «по-моему»), и «коминтерновцам». Вследствие чего уже несколько лет подряд наиболее недовольные представители всех этих групп интересов в ВКП(б) и мировом рабочем движении, каждая из которых вроде как «окучивала» свою собственную вотчину, но из-за узурпации власти «группой Сталина» не могла чувствовать себя на своей «делянке» полновластными хозяевами, постепенно организовывались и обрастали сторонниками. Не торопясь. Без особого афиширования. Обидели на съезде или пленуме какого национального или регионального секретаря или там представителя какой-нибудь «диаспоры», выбрали момент и подошли. Посочувствовали. Поддержали. Глядишь, и «латышские стрелки» в большей части уже на твоей стороне оказались. Или «польские евреи». Или «закавказцы». Или «украинцы». То есть не какие-то оформившиеся группы и фракции типа «трудовиков», «правого уклона» или «обновленцев», а вот такие группировки, представители которых были «размазаны» по всем фракциям. В том числе и по «просталинской». Издавна же заведено, чтобы земляки друг друга поддерживали. Или там друзья-однокашники. Так чего удивляться-то?

И вот на даче Енукидзе этот процесс как раз и дошёл до своего логического завершения. Все недовольные договорились объединиться и образовать силу, которая остановит скатывание партии и страны к отвратительному примитивному итало-немецко-литовскому «вождизму» и вернёт в жизнь «ленинские принципы коллективного руководства»… При которых у каждой из собравшихся на, так сказать, объединительную встречу группировок окажется куда больше возможностей продвигать свои интересы и влияние, чем нынче.

С той встречи Межлаук вернулся изрядно воодушевлённым. Уж больно серьёзные люди подобрались в новообразованной коалиции. Волевые, жёсткие, с большим опытом подпольной работы и располагающие очень большими возможностями. От военных до экономических. Да, им недоставало харизматичного вождя, и тут о смерти Троцкого можно было бы только пожалеть, но это, вероятно, было у зародившейся коалиции единственное слабое место…

Эйфория продлилась недолго. Как выяснилось, опыт подпольной работы у «группы Сталина» оказался заметно лучшим, чем у коалиции. А воли и жёсткости точно не меньше. Поэтому реакция последовало практически сразу. Хотя «коалиционеры» узнали об этом немного позже.

Сначала из коалиции выпал один из лидеров – Бухарин, который немедленно перетянул на свою сторону «экономистов» – Чаянова, Кондратьева, Бурдянского и некоторых других. Причём переход Бухарина на сторону Сталина оказался столь резким и однозначным, что вызвал настоящий шок у остальных «коалиционеров». Почти неделю наиболее влиятельные члены коалиции один за другим теряли места, ресурсы, влияние, но никак на это не реагировали. Реакция началась позже, когда пошли аресты. Но было уже поздно…

– Садитесь, заключённый. – Сержант кивнул на стоящий перед ним стул и, дождавшись исполнения приказания, продолжил, причём не грубо, а вполне себе доброжелательно: – Вы писали письмо в Президиум Верховного совета с просьбой о помиловании?

– Никак нет! – Межлаук взлетел на ноги, вытягиваясь в струнку. Причём это действие не вызвало у него никакого внутреннего дискомфорта. Приучили… А что, куда деваться-то? Даже товарищи, прошедшие царские застенки и каторгу, и то говорили, что в этих лагерях всё устроено куда как более грубо и жестоко. А его-то бог миловал.

Валера вырос в семье учителя-латыша, перед войной доросшего до статского советника и директора Новохопёрской мужской гимназии, и матери-немки, владевшей в Харькове двумя доходными домами, так что всё своё детство и юность провёл в любящей семье и при полном достатке. И хотя в РСДРП он вступил ещё за десять лет до революции, самые большие неприятности типа ареста его благополучно миновали. Возможно, потому, что сначала он принадлежал к меньшевикам, отношение к которым у царской охранки было всё-таки несколько более спокойным. В семнадцатом же, когда перешёл в большевики, он практически сразу начал занимать довольно высокие посты. Уже в восемнадцатом Валера сумел занять должность наркома финансов Донецко-Криворожской республики, в девятнадцатом – стал членом Реввоенсовета пятой и десятой армий. А в начале двадцатых он дорос до заместителя Дзержинского, в бытность того наркомом путей сообщения… Нет, на всех этих должностях он отнюдь не синекурствовал, а много и тяжко работал. Тянул воз не только за себя, но и зачастую за своих начальников. За это его ценили и двигали. Но как бы там ни было, эти должности практически всегда обеспечивали ещё и вполне себе обеспеченную и устроенную жизнь – личное авто с водителем, персональную квартиру, усиленный паёк, снабжение по повышенным нормам, а также уважение и даже, бывало, лебезение подчинённых… И вот его, такого привычного ко всему этому, прямо со всего размаху в тюрьму, в камеру, в лагерь, где властвуют уголовники, которых, как ходили слухи, запретил как-то особенно гнобить именно Сталин. Потому что вроде как его самого во время, когда он сидел в батумской и кутаисской тюрьмах, короновали в «масть» грузинские воры [86] В изученных материалах автор эту версию не нашёл, но слышал её своими ушами от одной из бабушек-репрессированных, рассказавшей, что эта версия в лагерях была общеизвестна. Бабушка, кстати, Сталина в этом совсем не обвиняла, а, наоборот, этим оправдывала. Мол, вот такой он, Иосиф Виссарионович, в молодости дал слово и всю жизнь держал. И вообще, несмотря на восемь лет лагерей, до конца жизни оставалась убеждённой сталинисткой. .