Юлия Гордон-Off - Святая Мария [СИ]

Смысл в том, что в патруле миноносцев из-за какой-то заминки возник довольно большой просвет, а до сектора контроля ближайшего крейсера далеко, в эту "дырку" мы сейчас лезем. И так как суда сами поджались к главным силам, то с этого сектора сможем подойти к хвосту линии и скопившимся там пароходам. Мы со своей скоростью в тридцать с лишним узлов, по отношению к ползущему на восьми узлах каравану, стремительны как молния. Вот было почти десять миль до едва видимых огоньков у горизонта, а через двенадцать минут уже три мили и всего три минуты до выхода на циркуляцию боевого курса. При этом мы в досягаемости наших торпед будем проходить мимо трёх пароходов, но хода торпеде на предельной дальности порядка полутора минут и мы окажемся на фоне ярких взрывов в самой ближней к эскадре точке курса, и запросто успеем наполучать гостинцев. Поэтому пароходы мы будем ловить на выходе, а первыми стрелять по подставившимся асамоидам и замыкающему линию "Фусо", хоть он здесь самое слабое звено и нам неинтересен, но так уж легли карты. Аппараты переведены на левый борт, заходим со стороны головы колонны, вот оставляем слева огни двух пароходов, вот ещё один до него всего четыре кабельтова, скороговоркой докладывает Волков. Для Гагарина сейчас момент истины, его первая атака, представляю, как он напрягся сейчас в баковом отсеке у открытого люка с выставленным в него концом трубы с затаившейся в ней взрывчаткой и ещё спящими винтами, готовыми взбурлить воду в своём единственном коротком плавании. Какая же ерунда от напряжения в голову лезет, ведь я сейчас отдала управление Николаю, а сама пасу пространство во все стороны, готовая ускориться, чувствую все четыре торпеды, транслирую картинки, которые даёт Клёпа…

— Баковый – огонь! — и буквально через пять секунд. — Ютовый – огонь!..

— Баковый! Торпеда вышла нормально! Труба и борт чистые!

— Ютовый! Торпеда вышла! Труба и борт чистые! — это Кляйнгард лично картавит в трубку. Про себя успеваю усмехнуться форме доклада, видимо на заре минных пусков какая-то торпеда за что-то зацепившись повисла на борту и все минёры испытали такое искреннее изумление этому факту, что на память о пережитом осталась такая форма доклада. Тем временем пока две торпеды устремились к двум последним асамоидам, их в темноте не отличишь, но по традиции построения эскадры это должны быть "Токива" и "Ивате", и на последнем раньше держал флаг младший флагман контр-адмирал Мису, но возможно, что сейчас там совсем другие персонажи.

Мы проскальзываем дальше, и нам красиво подставляет борт крупный транспорт тысяч на восемь-девять тонн, по нему производит пуск Миллер, доворачиваем и ещё в одного он же пускает вторую торпеду из палубных аппаратов, доклады следуют как положено, без пороховых пускателей мы обходимся без искр и хлопков, только громкое шипение стравливаемого воздуха, а в кормовом отсеке уже должны быть Гагарин и Кляйнгард, ведь всё равно справа целей ни одной. "Новик" ложится на борт в правом повороте, подхватываю пятую торпеду, на пределе дальности есть третий пароход, пуск и мы сквозим в темноту. Через полминуты звучит первый взрыв, вернее мы его сначала видим вспышкой, позже докатывается взрыв, за ним одновременно взрываются второй асамоид и первый пароход, за ними второй и, отстав по времени, третий… Хлопают суматошные залпы, но куда палить в темноте, а лучи прожекторов нас не нашарили, мы уже почти в пяти милях от броненосцев и спокойно ложимся на параллельный курс, миноносцы должны были бы пройти в миле между нами и эскадрой.

Все, кто может до мельтешения перед глазами всматривается в бинокли на происходящее сбоку и чуть позади. Я, благодаря Клёпе вижу и так, хотя Николай не отказывает себе в удовольствии смотреть и своими глазами. Мы сбавили ход и наблюдаем, как весь караван практически встал, только линия малым ходом понемногу уходит, хоть и сбросила ход до самого малого. Прошло сорок минут после атаки, когда резко опрокинулся и затонул замыкающий броненосный крейсер, которого мы условно обозначили как "Ивате". Два транспорта затонули ещё раньше, третий не желает тонуть и плавает поплавком кормой в небо задранным пером руля, всё хорошо подсвечивают со скопившихся вокруг спасателей. Наши этих подробностей не видят, но опрокидывание заметили, и его сопровождает дружное негромкое "Ура!". Предпоследний, который условно "Токива", борется за живучесть и, похоже, успешно, так как хоть просел и с креном, но дал ход и теперь догоняет линию узлах на пяти.

С пароходов выгрузилась куча народа, скорее всего солдат, если многочисленные торчащие палки – это винтовки "Арисака тип тридцать восемь.", похоже, правда десант и армия генерала Ноги. А вот с того, который ещё плавает поплавком, в воду прыгали лошади. Их очень жалко, шансов доплыть до берега у них практически нет, и они ни в чём не виноваты. Но если бы они добрались до места высадки, то со всем лошадиным старанием стали бы возить японских кавалеристов и офицеров, таскать пушки и телеги со снарядами и продовольствием, так что другого выхода у нас всё равно нет.

А эта скученная компания пароходов так и манит, как последнее на тарелке пирожное зовёт его надкусить, тем более, что особого риска вроде нет, броненосцы умудрились почти выйти за пределы прицельного огня, а если мы ещё развернёмся и подойдём сзади, то там только один крейсер похожий на "Читозе" из эскадры адмирала Дэвы, с которым можем даже попробовать разобраться на отходе. Всё! Решено!

— Лево руля, полный ход! Доклад по минным аппаратам! Артиллеристам приготовиться работать по транспортам и если миноносцы к нам сунутся, то по ним! Задача не столько потопить, сколько повредить как можно больше целей! Всё, господа! К бою!

Все аппараты уже давно заряжены, к орудиям выстроились цепочки подносчиков, всё спокойно и деловито. Весь бой ни разу не видела Верещагина и нашего пассажира, но не маленькие, да и опасности не было, в нашу сторону прицельно сегодня пока ни одного выстрела. Ещё примерно восемнадцать минут и с четырёх миль наша палуба взрывается грохотом залпов и окутывается пороховым дымом. Когда стреляют вперёд боковые баковые пушки, то на мостике очень не сладко ведь мы спереди и сбоку от уреза их стволов, но что поделать, надо терпеть. Подправить успеваю только часть снарядов, но и не подправленные в такой толчее находят свои цели. Осколочно-фугасные снаряды в сто двадцать миллиметров для гражданских пароходов это очень весомые доводы. Сорвался с места "Читозе" и пытается сблизиться и по нему открывает огонь наша единственная не задействованная правая ютовая пушка, ведь сектор в котором расположились пароходы, позволяет нам стрелять в них четырьмя орудиями из наших пяти. Всего десять минут стрельбы и по полсотни снарядов на ствол, а на транспортах уже два отчётливых взрыва, разваливших корпуса, на четырёх полыхают пожары, а команды и пассажиры набиваются в шлюпки, ведь в торговом флоте нет такого опыта борьбы за живучесть и с пожарами, как на военных кораблях, тем более, что мы сблизились уже до мили и гвоздим на выбор, несмотря на ночь. Два миноносца разнесли в клочья, а ещё два уже не думают об атаке, а тушат пожары или затыкают пробоины.