Юлия Гордон-Off - Война [СИ]

Как раз перед нашим выходом в море приехала икона Порт-Артурской Божьей Матери. И мы сходили на большую торжественную службу. Я сама никогда не видела изображение этой иконы, и она меня потрясла. Почему-то я была уверена, что это будет что-то каноническое, похожее на растиражированное изображение Казанской или Тихвинской, но не такая сюжетная в полный рост композиция. Чем-то она мне очень напомнила скульптуру Родины-Матери у входа на Пискарёвское мемориальное кладбище, только вместо венка в руках полотно с ликом Спаса. Колокола артурского храма звонили целый день, люди выходили с какими-то удивительно просветлёнными лицами, ради одного этого воодушевления и эмоционального подъёма стоило привезти эту икону…

Возможно, из моего рассказа у вас сложится впечатление, что вся война на море сводилась к выходам "Новика" и паре рейдов Владивостокского отряда крейсеров. Это совершенно не так. С прибытием Макарова жизнь в базе забурлила, наши миноносцы и контрминоносцы каждый день уходили в поиск или отгонять японцев. Застрявшей костью стоял вопрос островов Эллиота, было почти достоверно доказано, что у японцев там база, эти же данные получили от поднятых из воды моряков с потопленных дежурных японских миноносцев, но специфика района такова, что вокруг островов очень сложная навигация и постановкой пары минных банок можно с гарантией заблокировать возможность крупным кораблям пройти к ним, а наши разведывательные выходы миноносцев упирались в то, что их от островов отгоняли крупными миноносными силами, но только миноносцы могли на этих мелководьях вести разведку. Наш контрминоносец "Властный" под командованием лейтенанта Карцова при возвращении из разведывательного рейда к северному берегу Шандунгского полуострова встретился с двумя японскими истребителями и вступил с ними в бой и японцы несмотря на своё практически двукратное превосходство в огневой мощи и тоннаже вынуждены были уйти, а потрёпанный "Властный" своим ходом сумел дойти до Артура. Принявший отряд "богинь" Вирен тоже выходил и на подходах к Чемульпо имел бой с двумя японскими крейсерами, которые укрылись за островами, а наш отряд из-за наступавшей ночи не смог их преследовать и вернулся. Судя по данным нашего поиска, Камимура с главными силами спрятался в Сасебо. Но это не мешало японцам уже дважды попытаться затопить брандеры на фарватере Артура, к счастью успешными действиями и своевременным обнаружением эти попытки были пресечены, а побережье и мели вокруг Артура обзавелись несколькими новыми ориентирами в виде мачт и корпусов затопленных пароходов. Такой наглости, как перекидной обстрел японцы уже себе не позволяют, но и наша эскадра ещё не может похвастаться хорошей выучкой. Пока всё словно замерло в шатком равновесии и очень хочется верить, что наше удавшееся минирование бросит весомый камешек на нашу чашу весов.

С Макаровым согласовали наши цели – порты Нагасаки и Симоносеки, а ещё по дороге погонять и потопить всё, что нам не понравится. Машины перебрали, Новицкий нарадоваться не может и нахваливает качество немецкого производства. На кормовой якорной палубе, это два участка в носу и корме, которые почти на метр ниже верхней палубы и отделены от неё волноотбойниками, по бокам от шпиля и люка для погрузки торпед в кормовой отсек, проложены две линии направляющих рельсов и установлены по пять мин с каждого борта. То есть достаточно открыть в леерном заграждении калитки, снять защитные колпачки с рогов взрывателей и даже один человек может подкатывать мину и вываливать её за борт. Потому что мины установлены на литых чугунных тележках-якорях на колёсиках, которые едут по рельсам, а уж механизм постановки на взвод у мин регулируется от немедленного в течении пары минут, пока якорь тонет и мина встаёт на заданную глубину, до срабатывания через несколько дней в широком временном интервале. По сути, эти мины почти не уступают по эффективности более поздним донным минам с кратным механизмом срабатывания. С учётом того, что придуманное японцами в эту войну сбрасывание мины с якорем вместе с ящиком, в котором она транспортируется, было почти ноу-хау этого времени, такие мины, как у нас – это вообще фантастика. Я ведь уже говорила, что здесь постановка мин – это тяжкий, долгий и очень рискованный труд! Так что можете понять Николая и Макарова, а если всё у нас пройдёт как задумано, то оценить эту удачу будет очень сложно. Кстати, Макаров привёз с собой начальника контрразведки флота, правда так и не удалось пробить устоявшиеся штампы, и уговорить его взять на это место профессионала из жандармов, но мы свели лейтенанта с хорунжим Некрасовым Степаном Ивановичем, может хоть в таком симбиозе родят что-нибудь полезное для дела. А почему я вспомнила про них, потому, что в цехах, где сделали нам эти мины был введён невиданный на флоте режим секретности и запрета совать в эти цеха нос. Возможно, что это ещё и повод ловить на живца, не наше это дело, но что-то меняется и это радует.

А мы, наконец, в море! Стою на крыле мостика, чувствую, как внутри радуется Николай! Клёпа заразилась общей суетой выхода, с утра успела наловить рыбы, наелась, обтёрла об мои щёки свой рыбный клюв и теперь радостная летит впереди нас. Погода уже как в Балтике летом. Свежая палуба блестит, машины гудят внизу и винты выбрасывают пенный бурун, радостное настроение чуть портит ругань Василия Ивановича, который кого-то распекает на юте, что "не очень хорошо" принайтовлены мины, а они такие заразы, что если рванут… (дальше непереводимая игра слов с использованием идиом морского фольклора и различных аспектов размножения). Над головами вьётся по ветру предмет зависти всего флота наш Георгиевский вымпел. Дежурных японских миноносцев сегодня нет, может их отогнали, а может, просто не пришли. Вообще, словами очень трудно передать всю эту гамму ощущений. До Симоносеки нам почти семьсот миль пути. Правда ещё не ясно куда мы пойдём сначала и даже как именно пойдём, в том смысле, что постараемся это сделать тихонечко на мягких кошачьих лапках или наоборот максимально демонстративно. В обоих вариантах есть свои плюсы и свои минусы, пока окончательное решение не принято, и мы просто наслаждаемся йодным запахом моря и ветром в лицо. Как счастливая примета появились дельфины, это не наши черноморские афалины, но встреча с этими теплокровными всегда радует душу моряка, как выяснилось, и мою тоже.

Назавтра решили завернуть к Чемульпо и с огромным удивлением застали активную суету с выгрузкой снабжения для армии Куроки. Из охраны порта только несколько миноносцев, которые мгновенно исчезли в северном мелководном фарватере, а вот пароходам это сделать сложнее и мы устроили практически учебные стрельбы как в тире по неподвижным целям. На рейде команды всё сразу поняли и начали спускать шлюпки, поэтому мы начали громить тех, кто стоял под разгрузкой у причалов. Надо отметить оперативность и смекалку японцев. Они не стали ремонтировать порт, они просто по мелководью на сваях соорудили длинные причалы, на которые и шла выгрузка, а часть разгружалась в лодки и уже с них на берег. Оборзевший англичанин решил проскочить мимо нас на выход, но ему помешал снаряд в нос под ватерлинию, как-то он сразу передумал и вылетел на мель, где начал спускать шлюпки. Ни с кем мы здесь разговаривать и разбираться не собираемся, здесь непричастных нет в принципе. На всякий случай высоко в небе дежурит Клёпа, осматривает подходы. Кроме обошедших острова и удирающих миноносцев никого не видно.