Кулак Петрович И Ада - Время Вьюги [CИ]

— Прошу прощения, что нарушила ваше уединение. Я не хотела вас разбудить, — проговорила незнакомка. Она очень сильно смягчала «р». Калладцы рычали раскатисто. Наклз сам не понял почему, но сразу подумал о Рэде или даже скорее о Виарэ. Ассоциация с морем и солнцем сделал свое дело: маг не отказал себе в удовольствии прямо посмотреть в темные глаза. Густые и явно подчерненные ресницы отбрасывали тени и не давали разобрать их цвет, но он тоже казался каким-то теплым.

— Все в порядке, не беспокойтесь, — отозвался Наклз. Губ дамы за воротником шубки он не видел, а первым улыбнуться не рискнул.

— Видите ли, сейчас такое время, что в основном в столицу возвращаются одинокие тетушки, — на этот раз у мага не осталось сомнений, что женщина улыбается. — Я терпела разговоры о внуках три часа, но всякому терпению есть предел. Еще раз извините, я не хотела вам помешать.

Глядя на ее костюм, сложно было сказать, ехала она первым классом или вторым. Наклз, впрочем, предпочитал первый не из снобизма, а потому, что там исключались попутчики. Но он, конечно, не собирался информировать даму о своих пристрастиях. В конце концов, Наклз не просил кондуктора никого не пускать. Это настолько подразумевалось, что ему и в голову не пришло что-то говорить специально.

Заявись к нему какая-нибудь социально активная особь любого пола и начни вещать, маг бы, конечно, нашел как решить эту проблему. Но на то, чтобы выставить вон красивую женщину — или уйти самому — его не хватило. Наклз вновь вежливо заверил незнакомку, что все в порядке, а она, по счастью, извлекла из ридикюля дамский роман с многообещающим названием в духе «Невинность и соблазн» и погрузилась в чтение. Маг украдкой поглядывал на ее отражение в оконном стекле. Ему мерещилось что-то неуловимо знакомое в ее наклоне головы и чуть нахмуренных бровях. Пока Наклз думал, кого же ему напоминает эта дама — а знакомых брюнеток у него имелось не так много — она поправила локон и приложила к виску два пальца, словно напряженно о чем-то размышляла. Наклз как наяву увидел Элейну, разбирающую ноты, и быстро отвернулся. Ему сделалось дурно.

Наверное, маг бы провел все оставшееся время поездки в молчании, но сумевшая удрать от словоохотливых тетушек Абигайл и сама была не прочь поболтать. Роман наскучил ей довольно быстро. Маг очень скверно помнил, о чем она его спрашивала и что он ей отвечал: скорее всего, они вели ни к чему не обязывающий разговор о погоде и столице, пустой и бессодержательный, как заседания сената. Абигайл тогда даже не представилась. Наклза это, впрочем, беспокоило мало: он большей частью вспоминал Элейну и свою не самым удачным образом сложившуюся жизнь. Болтовня соседки по купе просто шла фоном к его мыслям.

Поезд миновал предместья столицы. Разыгралась метель. Женщина пожаловалась на калладскую погоду. Наклз, глядя на вихрящуюся за окном белую муть, любезно подтвердил, что климат и вправду отвратительный. Состав, наконец, добрался до вокзала. Абигайл торопливо оправила волосы, надела меховую шапку, поднялась, подхватила ридикюль и вышла, улыбнувшись и кивнув магу на прощание. Наклз не любил толчею, а потому предпочел подождать, пока толпа покидающих поезд несколько поредеет. Выходя из купе, он обнаружил на полу черепаховую шпильку с камнем, вероятно, оброненную его попутчицей. Маг поднял ее механически, прекрасно понимая, что вряд ли когда-то встретит женщину с поразительными глазами, одновременно черными и теплыми, снова и сможет вернуть находку. Он не спеша вышел из вагона, миновал коридор, спустился на платформу и сквозь крупные хлопья снега, медленно кружащиеся над землей — все, что осталось от лютой метели — увидел свою попутчицу. Она стояла у платформы, брезгливо поджав губы, а рядом скандалил с носильщиком высокий и крупный господин лет пятидесяти в круглой шляпе. По виду — типичный чиновник средней руки.

— На чемодане было ясно написано «Фарессэ»! — вибрирующим голосом, несоответствующим внушительной внешности, возмущался господин. — Вы мне за это ответите!

Носильщик только руками разводил.

— Вы тоже хороши! — обернулся господин к Абигайл. — Могли бы и не набирать столько платьев! Все мое жалование уходит на ваши тряпки, а вы еще и не способны хотя бы элементарно проследить за своими чемоданами…

— Ничего из багажного отделения пропасть не могло, — с прохладцей возразила женщина. — Вероятно, вышло недоразумение и чемодан найдется.

— И я, занятой человек, вынужден тратить свое время!

Наклз не любил даже театра, не говоря уже о семейных сценах, поэтому быстро развернулся и пошел к кругу, где стояли извозчики. Абигайл догнала его уже там. Вид у нее был такой, словно еще чуть-чуть, и она расплачется.

— Извините, вы не могли бы мне помочь? — она нервно поправила воротник. — Я совершенно не умею торговаться с извозчиками, а Виктор, — Абигайл осеклась и нейтрально закончила: — Я не умею договариваться с извозчиками.

Вопли Виктора долетали с платформы даже сюда. С носильщиками тот тоже договариваться, видимо, не умел. А Наклз на дух не выносил скандальных мужчин.

— Разумеется, — кивнул он, испытывая желание как можно скорее разделаться со всей этой глупой историей. — Куда вам нужно?

Женщина назвала адрес и отдала Наклзу смятую ассигнацию и пару монет. С учетом дороги, этого, конечно, выходило мало. На омнибус хватило бы с избытком, но омнибусы от вокзала шли забитыми снизу доверху. Маг слабо представлял себе, как дама в длинном платье будет ехать в такой толчее. Вряд ли ее, судя по всему, муж был настолько беден, что не мог позволить себе извозчика. Скорее всего, дело объяснялось скупостью. Впрочем, Наклза это все вообще никак не касалось.

Маг подошел к ближайшему извозчику — усатому мужику в полушубке — и обо всем договорился, приплатив от себя до нужной суммы. Он торговаться тоже не умел.

Абигайл виновато улыбнулась и поблагодарила. Маг хотел помочь ей забраться в сани, но решил не провоцировать Виктора на новые приступы красноречия. Тот как раз приближался, пыхтя и волоча за собою громоздкий чемодан самостоятельно. Наклз молча поклонился даме и пошел прочь. Оглядываться он не собирался, но все-таки оглянулся: Абигайл сидела, кутаясь в меха, а Виктор, по-хозяйски развалившись рядом, что-то ей втолковывал. Темные глаза на мгновение скользнули по лицу Наклза, а потом извозчик развернул сани, и они понеслись в другую сторону. Маг поглядел им вслед. Он вообще не был завистлив от природы, а в силу профессии прекрасно знал, что задавать вопросы в духе «почему с ними, а не со мной?» совершенно бессмысленно. Согласно аксиоме Тильвара, в реальность воплощался оптимальный вариант развития событий. Он вовсе не обязательно являлся наилучшим для каждого конкретного человека в отдельности. Все эти умные соображения не помешали Наклзу, глядящему, как локоны и меховая шапочка случайной попутчицы тают в белесой дымке, испытать безотчетную глухую тоску, какая бывает после тяжелых снов.