Сергей Суханов - Перелом. Часть 3 [СИ]

В итоге к началу лета мы получали 250 тонн синтетического топлива в сутки. К тому же мы отладили оснастку и автоматы для производства этого оборудования - реакционных камер, труб, насосов, фланцев, уплотнений и прочего, так что смогли вводить по однокубовой установке в неделю - к концу лета мы производили уже 600 тонн искусственного топлива в сутки, затрачивая на него 2 000 тонн торфяного полукокса в качестве сырья и еще 4 000 тонн - в качестве топлива - добыча торфа и изготовление из него кокса шли круглые сутки - ведь только для получения искусственного топлива было необходимо добывать 20 000 тонн торфа, а ведь торф использовался нами и для других целей - по этому показателю мы почти приблизились к довоенной добыче, когда в БССР добывали 30 000 тонн в сутки.

Помимо искусственного жидкого топлива у нас были и другие виды и источники топлива - спирт, бензол, ацетона, скипидар, горючие сланцы, нефть. Кстати, проблему потребления топливного спирта не по назначению, то есть вовнутрь, решили просто - стали добавлять вещество, вызывающее рвоту - сначала это были просто отвары на основе чабреца, баранца и других народных средств, а потом из них выделили нужные вещества, сейчас уже начали их синтезировать. Ну и наркомовские сто грамм, чтобы не оставлять народ без естественного релаксанта.

Но постепенно мы отходили от всех этих суррогатных видов топлив - спирт слишком набирал воду, что было особенно опасно зимой, когда она могла замерзнуть в самых неподходящих местах, ацетон, скипидар - просто опасны для человека, к тому же это ценные химические продукты, как и бензол.

И у нас было чем их заменить. Как я уже упоминал ранее, к началу 43го мы добывали 120 тонн нефти в сутки - на шатилковском месторождении - сто километров на северо-запад от Гомеля. К концу лета 1943го мы добывали там уже 500 тонн нефти в сутки - Могилевский труболитейный завод поставлял ежемесячно десятки километров труб, так что поиск новых залежей шел постоянно. Ну а Речицкое месторождение, обнаруженное в сорока километрах на запад от Гомеля, сразу стало давать еще сто тонн в сутки - там был близко фронт, а нефть залегала почти на километр глубже, хотя там ее было больше. Итого по нефти у нас была добыча 600 тонн в сутки, или чуть более двухсот тысяч тонн в пересчете на год с перспективой дальнейшего роста - пока это был всего один процент от добычи СССР перед тем, как был потерян Кавказ - впрочем, на нужды РККА по нашим сведениям шло порядка двадцати процентов выработанных нефтепродуктов.

Для ее переработки мы вводили в строй небольшие НПЗ, которые вырабатывали топливо уже из нефти, причем нам очень пригодился опыт по производству синтетического топлива, благо технологии и оборудование у нас были теми же самыми. Мы могли перерабатывать нефть в топливо светлых фракций на 80% (СССР - максимум половину) - даже мазут, даже гудрон и даже битум - повторю, для гидрогенизации главное - это чтобы был хоть какой-то углерод, а уж соединить его с водородом, чтобы образовались более легкие топливные фракции - это вопрос достаточности топлива для подогрева и устойчивости аппаратуры к высоким давлениям и температурам. В принципе, могли бы перерабатывать и все 100% добываемой нефти, но там уже становилось слишком сложно выдавливать последние крохи. Так что к концу лета производство топлива из нефти почти догнало производство синтетического топлива - четыреста тонн в сутки против шестисот. И дальше эти объемы будут только расти.

Пока же мы производили порядка тысячи тонн авиатоплива - бензина, спирта, бензола и прочих продуктов - чуть более четырехсот тысяч тонн в годовом исчислении - не сравнить с почти двумя миллионами тонн, что производились восточнее - и это только бензин, без учета суррогатов - по авиабензину у нас было в десять раз меньшее производство, мы много летали на спирте и бензоле. И этого количества хватало только на одну полную заправку нашего авиапарка в сутки - всего-то три тысячи самолетов, включая учебные. Так что приходилось повертеться. К счастью, интенсивные боевые действия велись не каждый день, поэтому за периоды затишья топливо накапливалось на базах - к летним боям 1943го года мы накопили топлива на три месяца боев исходя из двух заправок каждый день, что с учетом ежедневного производства давало три заправки.

Но и эти крохи мы растягивали как могли - наши самолеты вылетали как правило с неполными заправками. Штурмовики обычно работали по конкретным целям, выслеженным нашей разведкой - наземной и воздушной, причем чем дальше, тем чаще мы использовали малые штурмовики на базе дооборудованных Аистов - за один вылет они могли совершить только пять-шесть ударов по целям, в отличие от "взрослых", которые могли сделать до пятнадцати ударов, но зато Аисты требовали в три раза меньше топлива, а практика показывала, что в среднем бою штурмовик и совершает порядка пяти ударов - три удара приходится на тот период, пока атакующие по земле подразделения доберутся до немецких позиций, и еще два-три - на отражение контратак и по подходящим резервам.

Истребители в основном вылетали по целям, обнаруженным радиолокаторами, и только сопровождение штурмовиков или транспортников требовало полной заправки - долететь, при необходимости - отогнать и отбиться. Как такового постоянного дежурства истребителями в небе, в отличие от РККА, практически не было - только над районами интенсивных боевых действий, когда в воздухе постоянно висели штурмовики, работавшие по земле, и прикрывавшие их истребители. Впрочем, и в РККА в последнее время все чаще переходили на нашу тактику, и также из-за увеличения количества РЛС - что наших, что собственной разработки. Из-за этого отсутствия постоянного дежурства немцы все-таки могли наносить удары по нашим наземным войскам, если летели на низкой высоте, где их не видели локаторы. Но тут уже срабатывала моя паранойя по поводу войсковой ПВО - установленные чуть ли не на каждой телеге крупнокалиберные пулеметы, бронированные ЗСУ-23-2 - все эти средства постоянно бдили за выделенными им секторами неба и чуть что начинали палить по каждой тени - только за лето мы таким образом сбили семьдесят два немецких истребителя-штурмовика, а уж сколько их было повреждено, сколько атак сорвано - и не посчитать. Правда, сбили и четыре своих самолета - народ нервный и порой начинал стрелять раньше, чем разберется в обстановке.

В общем, по авиатопливу мы с трудом, но как-то вытягивали, да еще у немцев было захвачено порядка двадцати тысяч тонн авиационного бензина - пятая часть нашего годового производства. К тому же с уничтожением и захватом немецких аэроузлов потребности в вылетах истребителей существенно снизились, пусть и на время - снова экономия топлива. Так что до зимы как-нибудь дотянем, а зимой немец летает менее охотно, да и сейчас уже начинались затяжные осенние дожди, поэтому интенсивность полетов явно снизится. Справимся.