Борис Попов - Неожиданность. Тетралогия [СИ]

— А знаешь, что главное в моих восхвалениях?

— Что?

— А то, что теперь, если родители сильно будут упорствовать, ее силой утаскивать не надо. Куда скажешь, туда и пойдет.

— Не очень-то верится.

— Ну дай бог, обойдется без этого.

Акимович уже натащил всего. Водки брать не стали, оба не любители, пиво не уважаем. Матвей высказал свою точку зрения: это для немцев. Я с раннего утра есть не особенно люблю, у квартирной хозяйки перед уходом хватанул всего лишь вареное яичко с каким-то взваром. Поэтому на местных гусей-лебедей накинулись как стая оголодавших волков. В основном наевшись, стали разговаривать.

— Да, выручил ты меня. А то сидел, горевал, не знал с чего начать, вроде уже все перепробовал — плохо дело. И тут ты — и с такой мыслью! Я бы и за десять лет такого не выдумал. Не дано. Друзья ничего путевого посоветовать не могли — одна у них идея — хватай и увози!

Я сидел и думал: как говорят французы — тысяча голов лягушек не заменят одну голову лосося. Ума у меня не вот, что палата, но всегда был склонен к нетрадиционным решениям.

— Если все получится, после свадьбы — проси, чего хочешь. Все отдам, что могу, все сделаю.

— Деньги ты мне уже заплатил, больше не спрошу. А вот помочь, когда решишь, что пора пришла, помоги.

— Если в моих силах…

— Я вот о чем: ты как биться можешь?

— Прибить кого надо? Покалечить или убить?

Моральных проблем на привычном занятии не возникло никаких.

— Нет такой заботы пока. Проблема в том, что меня самого вчера думали избить, а по дороге пытались убить.

— И как же ты вывернулся? Боец хороший?

— Воин из меня никакой. Наставника сроду не было.

— А как же все обошлось?

— Вчера ушкуйники подошли, хотели тебя развеять. Попутно отогнали двух наглецов. В дороге поймали посланные нас убить. Я двоих приложил из самострела.

— Попал?

— Это можно и без обучения, лишь бы подошли поближе. А вот дальше десяти шагов уже надо тренироваться.

Матвей заинтересовался.

— Покажешь мне, как время будет? А то в лавках вижу, а пользоваться — не пришлось. Наши говорят, что этим только разбойники орудуют.

— Есть свои плюсы и свои минусы.

— Расскажи про минусы.

— Заряжается долго, стоит дорого, стрела из лука летит дальше.

В свою пору я заинтересовался этим вопросом, читая книгу про очередного ловкого попаданца, и просмотрел в интернете несколько подборок по этому поводу. Многое узнал: арбалет упомянут еще в Библии (сам в ней такого не видел), узнал длину болта и количество шагов, на которые он улетает, и много всего интересного в сегодняшней моей жизни. У ушкуйника угас интерес в глазах.

— Зачем же он, этот самострел, нужен?

— Расскажу про плюсы. Первый: пробивает любую кольчугу, особенно, если ближе тридцати шагов.

Исчезнувший было интерес вспыхнул с новой силой.

— Неужели любую?

Прямо хотелось бросить: нехороший буду, зуб даю! Но шуточки в тюремном стиле привьются еще не скоро.

— Те, двое убитых, оба в хороших кольчугах были. Фрол их потом продал.

— А почему не ты?

— Он купец, а я певец.

Хотелось добавить для полноты рифмы: а им… В общем, настигла их нехорошая кончина. М-да, видимо, выход вчерашнего алкоголя. Вспомнилось, как в брежневскую пору, читал где-то в прессе (И — боже вас сохрани — не читайте перед обедом советских газет, — как написал в «Собачьем сердце» великий Михаил Афанасьевич Булгаков) о том, как бороться с попытками на массовой гулянке налить вам водки. Нужно встать, привлечь к себе внимание и, уняв, общий гвалт, громко объявить: абстинент! Видимо, имелось в виду, что термин общепринят, и абсолютно известен окружающим. А варианты, когда народ будет у тебя выяснять, что это за никому не ведомая лабуда и зачем ты это ляпнул, а потом весь вечер уламывать выпить рюмочку, не рассматриваются.

А наш народ, удивляющий весь мир своими особенностями (уж не немцы какие-нибудь!), всегда поражал и меня, ярко выраженного русака, у которого четыре поколения русских предков абсолютно известны, тем, что наливает спиртное человеку, жестко отказывающемуся, неважно по каким причинам и настаивают, чтобы он это пил. До этого обсудив, что имярек склонен к запоям, не раз лечился, сейчас не пьет и как рады мать, жена и дети — сегодня его же и убеждают: ну что тебе будет с рюмки-то! А он, вместо того, чтобы встать и убежать от этих страшных врагов, сидит, вяло отказывается и, чаще всего, пьет. И понеслось! А уйти было неудобно…

В собственной блевотине лежать — удобно! Лишиться жены, детей, работы — наплевать! Терпеть это долго будет только мать. Умрет, правда, пораньше с горя — ну против этой рюмочки, все это — фигня и мелочь!

— Еще, — продолжил я, — ловко стрелять из-за укрытия.

— Мне это ни к чему, — заупрямился молодой смельчак.

— Конечно, в уютной харчевне — незачем. А вот, положим, ты на ушкуе, а по берегу скачут степняки, все очень хорошие стрелки из лука.

— Мы не хуже!

— Конечно. Обычно вас сколько? Самое меньшее.

Он задумался.

— Ну, положим, сто сорок.

— А тех гораздо больше. Столько, что на берегу драться не будешь.

— Да я…

— Ты можешь и один кинуться. А у всех жены, дети, кое у кого очень любимые невесты. А у тебя — ни папы, ни мамы, ни деток.

— Родители живы!

— А невеста поплачет с полгодика и замуж выйдет.

— Она не такая!

— Значит, прорыдает год или два.

— Ну, один-то я на такую толпу и не полезу.

— А что будешь делать?

— Бросим весла, ляжем на дно.

— А враги уже нашли лодки, набились в них и поплыли вас резать.

— А мы встанем, схватим луки, прицелимся…

— И будете утыканы стрелами, как ежик иголками.

— А щит…

— Будет мешать стрелять из лука.

Матвей еще подумал и понурился. Что ж ты молодец не весел, буйну голову повесил?

— А хорошо было бы сделать вот что: лежать за бортами ушкуя. Внезапно высунуться из-за досок, и, молниеносно прицелившись, стрельнуть в чужих.

— Поиграть в ежа?

— Лучник за это время прицелиться не успевает. А тебе, с заряженным самострелом, много времени на это не надо. И что хочу отметить: в других землях обычно на десять ратников один с арбалетом. И вот прикинь, как на разных кораблях, в разных их местах, резко поднимаются люди, в разное время, четырнадцать человек, с неведомым для степняков оружием, очень быстро стреляют и исчезают за бортом.

Матвей уже был охвачен идеей.

— Это ведь и лодки им можно пробить!

— А они деревянные?

— Откуда у степняков что добротное, кроме луков. Сабли, и те у русских стараются купить. Или, кто побогаче, берут из дамасской стали. В неведомом Дамаске делают. Слыхал про такой?

— Я там жил как-то.

На самом деле только читал о нем. Ушкуйник разинул рот от удивления.

— Это что, страна такая?