Константин Кузнецов - Сто килограммов для прогресса

Поговорил с мастером — что надо, чтобы увеличить производство в 10–30 раз? Ну то что больше людей, это понятно. Надо много емкостей с водопроводом и сливом, как на шерстомойке. И стиральную машину, что белье стирает, только больше раза в три.

Поставил задачу — строим кожевенную фабрику в Лияше, рядом с шерстомойкой. Работать будут местные черкесы. Наладите производство — каждому повышу разряд, будешь мастером третьего разряда, а рабочий мастером станет. Будем скупать шкуры, стричь, кожу выделывать. Только надо заготовителей научить шкуры различать — где мокросол, где сушеная, где мороженная, а где гнилая. Таблицу закупочных цен мы уже начали составлять.

Довольно быстро все построили — сарай сколотили за считанные дни, из листового железа сварили баки, покрасили кузбасс-лаком. Трубы для водопровода тоже электросварные. «Стиральную машину» сделали из стали, бронзу пожалел. Не успеет заржаветь — работать будет непрерывно. Приводить стиралку от паровика — это слишком. Сделали беличье колесо диаметром три метра, в нем идет человек, колесо крутиться — машина работает.

Пока строили, заготовители навезли шкур, в основном длиннорунного мокросола, но короткорунный тоже попадается. Его тоже стрижем и моем, пойдет на набивку матрасов, любят у нас это дело. В Адлере матрас с шерстяной набивкой вещь нужная и персональная, приличные люди только на таких спят.

Фабрику построили быстро, а производственный процесс производства кож налаживали довольно долго. Некоторые этапы требуют просто времени сами по себе — вымачивание, отлеживание. Но постепенно производство наладилось, и сукно пошло, и кожа, и овчина.

С цветами сукна придумали — у нас четыре исходных цвета нити — темная, светлая, желтая и сиреневая. Но ведь в ткацкий станок можно заправлять нить не одного цвета! Можно основу одного, а уток — другого. И основу можно из разных нитей набирать. В результате получили больше десятка разных оттенков, без узоров, просто оттенки цвета разные.

Пошла массово тонкая овечья кожа, нескольких оттенков. Самую темную грецким орехом красили. Часть послал на продажу в Мавролако, чтобы производство окупалось. А сами начали осваивать производство кожаных изделий. Очень удачная получилась куртка из кожи. Такая куртка поверх суконной рубахи — получается очень удобно для южных холодов.

Вот только с распределением одежды пока ничего не придумал — сиреневую пока никто не носит, все увлеклись кожаными куртками, а суконную верхнюю одежду носят из темного сукна, как и я. Пока только тарифную сетку к табеле о рангах добавил.

Мы же набрали две сотни рядовых из греков-мигрантов, сейчас в Мавролако учебка, Игнат и сержанты проводят там курс молодого бойца, опыт уже большой. Но это самое большое разовое вливание в нашу армию, и к вопросу ассимиляции надо подойти серьезно. Опять придется делать упор на русский язык, на погружение в новую среду. Придумали такую схему — у нас сейчас сорок стрелковых отделений, это те, которые доступны — без Шахтинска и Таны, без ушедших в поход. Освобождаем по одному месту в отделении, людей получается больше — станет 46 отделений, в каждом по одной вакансии.

Из рядовых отбираем 46 самых лучших, переводим в солдаты. Конкурс будет четыре человека на место, будут стараться как рыба об лед. И распределяем их в войска, будет по одному новичку в отделении — отличное погружение в новую среду. И правило — ни слова по-гречески, иначе — наказания, легкие телесные.

Вот дальше придется делать паузу, хотя бы недели три. Ничего, скажем оставшимся рядовым что они никудышные вояки, будем пока использовать на тяжелых работах, бревна таскать. Таким темпом производство досок в Адлере придется прекращать, их в Мавролако будет избыток.

Далее повторяем, только отделений станет уже 54, второй цикл. Надеюсь, получится, забудут греческий и станут настоящими рыцарями Русского Ордена. Это название уже серьезно ходит в армейских «кулуарах». На мои попытки отрицания отвечают понимающей легкой улыбкой — «ну значит Тайный Орден, понимаем, не дураки».

Сделали катод для получения нарезов в стволе электрохимическим методом. Собрали установку — на высоте трех метров медная емкость с солевым раствором — электролитом, вниз идет медная труба с краном. В раструб крана вставляется ствол с катодом, электролит стекает в кувшин. Подведено 12 вольт от общего аккумулятора, несколько резисторов для регулировки тока, амперметр и набор песочных часов.

Амперметр уже местного производства — размером с небольшую книгу, но показывает уже довольно точно. Показывает, а не измеряет, но для этих целей — достаточно. И еще — все амперметры и вольтметры на разное предельное значение. Вот вроде делаем одинаковые приборы, начинаем градуировку по образцовому прибору — предел измерения все время разный получается, да еще шкала нелинейная какая-то. Амперметр шунтом подгоняем до нужного значения, но даже с шунтом его полное сопротивление слишком велико. Так что нужно делать чувствительные миллиамперметры, и уж из них делать шунтом — амперметр, делителем — вольтметр.

Для первого раза взяли заготовку револьверного ствола, и просверлили на восемь миллиметров. Пустили электролит, включили ток — записали значение, засекли время. Надо подольше, чтобы хоть нарезы увидеть. Электролит по кругу доливаем. Выключили, разобрали. Ого! Вот это нарезы! Наверное, миллиметровой глубины. С такими стрелять нельзя, но теперь у нас есть данные для расчетов.

Второй ствол, уже длинной 500 мм, почти получился, но плохо закрепили катод, и нарезы «размазались». Жалко, столько сил ушло на сверловку. Вот третья попытка увенчалась успехом — нарезы получились ровные, нужной глубины. А ведь это проще ротационной ковки, когда есть электричество. И глубокие нарезы в первой попытке натолкнули меня на мысль — пушки можно также нарезать. Потому как то, что мы делаем ковкой — и нарезами назвать сложно. Нарезов всего восемь, и проковываем мы их на очень небольшую глубину, иначе оправка застревает. Вот с пушкой что-то получается проковывать, потому как оправка толстая, и ее можно выпрессовывать с большим усилием. Но из-за того что нарезы мелкие, появились проблемы со стабилизацией снаряда, они начинали кувыркаться.

Сначала помогала чистка — после тщательного удаления нагара ситуация улучшалась, но, со временем, и это перестало помогать. Стали разбираться — нарезы забиты медью от ведущих поясков. Чистили бронзовым ершом, растворяли нашатырем. Очистили, но это довольно трудоемко, а главное — надо делать довольно часто, нарезы неглубокие, забиваются быстро. А если в бою? Стали добавлять свинцовый размеднитель, к медному кольцу припаивали свинцовое. На стволе откладывалась не чистая медь, а его смесь со свинцом и оловом. При вспышке от выстрела, олово и свинец плавятся, и растворяют медь. Этот сплав уже более мягкий, и выносится следующим выстрелом. Но и это не всегда помогает, нарезы часто забиваются. Так что надо делать нарезы глубже, и их надо больше, электрохимический метод делает это легко. Можно даже делать нарезы с переменным шагом — прогрессивная нарезка. Но это потом, пока сделаем обычную — поставил задачу сделать катод уже для пушки.