Василий Панфилов - Эффект бабочки

Таинственных союзников бандиты боятся, впечатлившись огненной смертью рокфеллеровского ЧВК донельзя. Смерть от пули и ножа головорезов не особо страшит, а вот такая, огненная, да ещё неведомо от кого… Главари подозревают, что в их отрядах есть мои глаза и уши, и к слову — подозревают правильно.

Бандиты рангом пониже считают, что среди моих союзников не только люди, но и духи — суеверий здесь полно и связь с духами считается чем-то совершенно естественным.

Хвастаются подобными вещами многие, и что самое интересное, сами же в это верят. Испанский фольклор тесно переплелся с местным, индейским, и породил массу новых, подчас необычайно интересных баек. Народ здесь всё больше неграмотный, в лучшем случае читать-писать умеют — самое то для распространения суеверий.

В хижину влетел камешек, обёрнутый бумагой.

— Стоять! — Змеёй шиплю на Зака, бросившегося подбирать. Разворачиваю записку палочкой, корявыми буквами В доме не ночевать. Чиркнув зажигалкой, поджигаю бумагу.

— Покушение, парни, — тихонечко сообщаю компаньонам.

— Хм… может, на позиции? — Предлагает Берти неуверенно, — да каждый из нас в разные отряды.

— Дельно, — киваю одобрительно, — так и поступим.

— Я бы телохранителей из разных отрядов набрал, — неожиданно добавляет Зак, — Что?! Вроде как гвардия. За день-два они договориться не успеют, так что если предатели и попадутся, вряд ли у них что выйдет.

— Великолепно! — От избытка чувств Берти хлопает кузена по плечу, — идея, достойная самого Макиавелли [113] [113] Никколо Макиавелли, итальянский мыслитель, философ, писатель, политический деятель. Прославился написанным трудом «Государь», в котором оправдывал применение любых средств ради сильной государственной власти. ! Тогда давай кости подбрасывать, чтоб на волю случая.

— Не пойдёт! — Оспариваю его, — лучше именно гвардию, то есть лучших. Даже если предатель и попадётся, остальные-то на премию будут рассчитывать, бдить!

Вечером разошлись на самые ответственные участки, мне по жребию выпал отряд Хименеса. Капитан его, молодой ещё мужчина, выглядел польщённым, особенно после совместного распития спиртного.

— Вы хороший боец, сеньор, — начал он дипломатично, — но парни у меня хорошие, а лезть вперёд…

— Не буду, — заверил его, — мне присмотреться хочется к твоим парням. Возможно, потом будут ещё дела — не на постоянной основе и не обязательно со мной…

Хименес отреагировал на лесть, как моряк Папай в мультиках на съеденный шпинат. Развив бурную деятельность, он моментально вспотел от волнения.

— Не волнуйтесь, капитан, — говорю как можно мягче, — мне нужно посмотреть, как ваши люди взаимодействуют между собой в сложной обстановке.

Главарь притормозил на несколько секунд, переводя мысленно слишком сложную для себя словесную конструкцию, и немного упокоился.

— … власти Каракаса на нашей стороне, — уверенно говорит напористый, молодой ещё адвокат Энтони Мур. Несмотря на молодость, законник излишне упитан, потлив, одышлив и выглядит заметно старше своих лет.

Широко зеваю в ответ и молчу, поуютней устроившись в кресле с кружкой кофе. Прошедшая ночь прошла без сна, пришлось пострелять и поползать по кустам. Отбились без особых потерь, кроме трёх убитых… но лично меня беспокоит больше припухшая после укуса сороконожки левая рука.

— Не стоит, мистер Мур, — я откровенно зеваю, прерывая речь. Зак, отвечающий у нас за медицинскую часть, перестарался и вколол мне морфин. Не заторчал… уже хорошо, но вместе с обезболивающим эффектом пришло равнодушие. Мне сейчас действительно плевать на представителя Рокфеллера.

— Мистер Ларсен, вы не понимаете…

— Это вы не понимаете, — отвечаю, разглядывая ставшие необыкновенно интересными ногти, — вспомните гибель вашей гвардии. Неприятно, правда? Представьте теперь сюрпризы такого рода на нефтяных месторождениях.

Снова зевок…

— Не стоит давить, мистер Мур.

— Мистер…

— А мистер Рокфеллер прекрасно понимает фразу Ничего личного, только бизнес, в ином случае его фамилия звучала бы не так громко. Не пострадал никто из его родственников, не пострадал его бизнес и репутации. Мы всего-то хотим получить за свою землю достойные деньги.

При слове достойные Мур оживился, услышав возможность торга. Всё-таки достойные деньги звучит немного не так, как реальная стоимость.

— Пять миллионов долларов, — в очередной раз повторил Берти, — Пять! Миллионов! Долларов! Вложить эти деньги с умом и можно не думать больше, что я из младшей ветви семьи.

Не отвечая, поднимаю стакан и опиваю. Выгорел. Несколько недель отчаянной аферы, принёсшей богатство, принесло и… Не знаю, нервное истощение, наверное. Третий день плывём в первом классе роскошного пассажирского парохода, и ничего, никаких эмоций, только страшное опустошение внутри. Потом эмоции наверняка появятся, а пока… тянусь за бутылкой.

Неделя новичков в университет Нью-Йорка началась традиционно — с экскурсий и обзорных лекций. Несмотря на то, что с университетом знаком уже не понаслышке, посещаю мероприятия с удовольствием.

— Эрик! — машет профессор Шарнье, — рад тебя видеть! Решил всё-таки поступать?

— Ну а как же, — не обращая внимания на прислушивающихся к разговору студентов, обвожу руками, как бы охватывая территорию кампуса, — кто хоть раз побывал здесь, разве может отказаться от мечты?

Немного пафосно, но хорошо соответствует моменту, ну и небольшой плюсик в копилку отношений с профессурой университета не помешает. Да и кто сказал, что я вру? Нью-Йоркский университет прекрасен, что подтвердит каждый, кто хоть раз видел его!

— На кого учится решил? — Интересуется Шарнье, — так и не определился?

— Разрываюсь, проф! Написал список интересных для меня профессий, сел вычёркивать — знаете, как адвокат дьявола [114] [114] Со времен средневековья в католической церкви существует такой обычай. Когда церковь решает канонизировать, то есть признать нового святого, устраивается диспут между двумя монахами. Один всячески восхваляет умершего «мученика» или «угодника»; это — «адвокат божий» («адвокат»- от латинского слова «адвокаре»: призывать на помощь). Другому же поручается доказывать, что канонизируемый немало грешил и недостоин такого высокого звания. Этот-то спорщик и называется «адвокат дьявола». То есть ГГ выискивал негатив в списке профессий. . То не то и то не это… так всё равно больше десятка позиций осталось. Сел тогда по профессорам, и знаете… — развожу руками, — ничего вычеркнуть не удалось!

— Загляни потом ко мне, — профессор кладёт ладонь на предплечье и заглядывает глаза, добавляя громким, театральным шёпотом, — с парой бутылочек токайского. Мы с Ланцером попробуем помочь твоей проблеме, вместе поработаем адвокатами дьявола.