Алексей Ивакин - Время возвращаться домой [СИ]

- Да, Мария. Сегодня каждый из нас празднует возвращение домой. А первыми на площадь выходят курсанты пехотных училищ. Да. Я не оговорилась. Указом Президента России, в рамках общевойсковой реформы, идет воссоздание славных боевых традиций Советской и Русской армии. Как вы уже заметили, солдаты идут в новой форме. Теперь это парадная уставная форма Союзной Армии.

- Пехота идет первой, так как именно пехота берет города, а все остальные рода войск ее обслуживают, я права, Александр?

- Несомненно, Мария. Как ты заметила, многие из солдат идут с наградами. Среди курсантов заслуженные ветераны недавних конфликтов, которым поручена честь шефствовать над молодыми военными.

- А теперь на площадь выходят боги войны-артиллеристы. Но они не просто выходят, а демонстрируют нам образцы новейшей ракетно-артиллерийской техники. От межконтинентальных систем "Прометей" до нейтронных минометов. Смотрите! Это знаменитые "Катюши"! А первыми... Александр, смотрите, на площадь первыми выходят артиллеристы из Одессы!

- А вот уже идут танки, Мария! Впереди идут новейшие "Т-101". Они словно охраняют заслуженных своих отцов, дедов и прадедов: тут и "БТ-7", и "Т-34" разных модификаций, и, конечно же, такни победы знаменитые "ИСы".

Затем над Красной Площадью, едва не касаясь крыльями рубиновых звезд, пронеслись сначала штурмовики-истребители нового поколения, затем - вдруг! - древние "Ишачки" стародавних времен. А высоко в небе медленно ползли могучие стратегические бомбардировщики ТБ-3. И, конечно, же "Ил-2" и "Ла-5"

"Как парад, Алексей Владимирович?" - внезапно пиликнул зуммер. Волков достал из кармана старенький мобильник.

"Ты где эти раритеты собрал, Васька?"

"Спецзаказ для пары заводов. Для вас старался, дядь Леша!"

"Уши надеру!" - пообещал Волков.

В ответ пришел улыбающийся смайлик.

"Дядь Леш! Сегодня банкет, напоминаю!" - снова запиликал мобильник.

Волков, переходя мост через Москву-реку, ничего не ответил своему бывшему ученику. Впрочем, почему бывшему? Ученики бывшими не бывают. Как и учителя. А не ответил, потому как не хотелось ему на банкет. Ну не хотелось! Волков терпеть не мог все эти официозы. С другой стороны...

Нет.

Никаких других сторон.

Завтра в школу. Готовиться к очередному выпуску. Надо ребяток к экзамену натаскать. Слава Богу, что ЕГЭ отменили. Волков внезапно вспомнил начало своей педагогической карьеры и аж вздрогнул. Ужас какой был. Детей учили как ремонтировали арифмометры. Чисто механические знания. Двоичный код мышления. И никакого системного. Ох, сколько он выговоров получил тогда. Его выпускники путали даты, но могли выстраивать причинно-следственные связи. Но постепенно менялась система и выверты либерального механицизма в образовании лечились. Не спеша, не быстро. Эволюционно, так сказать. Иногда хотелось бросить гранату на стол чиновникам от образования. Нет, не иногда. Постоянно. Но надо было держаться. И Волков держался. Тридцать лет прошло?

Забренчал мобильник:

- Волк, ты там как?

- На вокзал. Сразу домой поеду, жена моя. Все уже. Как там Одесса?

- Холодно. В море всего плюс двадцать.

- Без меня не купаться, Лизавета Патрикеевна, - строго сказал Волков. - Уведут еще.

- Фы! Я уже старая! - фыркнула жена в трубку.

- Да? Когда это ты успела? - удивился Волков. - Уезжал такая же красивая была. Как тридцать лет назад. Вот ни капельки не изменилась.

- Волков. Я скучаю. Приезжай уже.

- Как дети?

- Все хорошо, любимый. Мы ждем тебя.

- Я иду.

И сунул трубку в карман, поправив тощий вещмешок. Волков направился было к ближайшей станции, но тут его придержали за локоть:

- Алексей Владимирович?

Волков обернулся. Перед ним стоял невысокий сморщенным лицом старик.

- Простите?

Старичок хихикнул:

- Не узнаете, товарищ лейтенант? Не мудрено. Больше ста лет прошло с нашей первой встречи.

- Лев...

- Лев Моисеевич, к вашим услугам. Где тут можно посидеть? Устал стоять, простите. А парад был красив, красив, не находите?

- Я только слышал, не видел. Как-то вы неожиданно, товарищ профессор, - хмыкнул Волков.

- Отож! - подмигнул Шпильрейн лейтенанту. - Так, может быть, присядем?

Волков пожал плечами:

- Ну, я тут не знаю, где можно посидеть. На рестораны у меня жалованья учительского не хватит. Да и поезд у меня. Знаете, недавно запустили скоростного "Дельфина"? Всего восемь часов от Москвы до Одессы. Я бы хотел на вечерний успеть. По семье соскучился.

- До вечера еще вагон времени. Впрочем, вам ли не знать, что времени не существует. И у меня есть идея. А пойдемте во двор Дома на Набережной. Тут же недалеко. Нам есть там что вспомнить, не правда ли?

Снова зазвонил телефон.

- Простите, Лев Моисеевич.

Вместо ответа Шпильрейн поднял руки.

- Алексей Владимирович? - на экране высветилась довольная физиономия Овсюкова.

- Чего тебе? - буркнул Волков.

- Вы где? Сейчас я вас заберу и отправимся в Ново-Огарево.

- Вася! Ты знаешь, я терпеть не могу ваши сборища. Захочешь со мной вина попить: знаешь, где меня найти.

- Знаю, в Люстдорфе. Ну, дядь Леш, ну такой же праздник!

- Не ной, - оборвал учитель президента. Тот вздохнул в ответ:

- Алексей Владимирович! Вы в курсе, что Сухиничи получили специальный приз от Государственной Думы?

- Мда? И за что это вдруг?

- Самый чистый город России. На следующий год будут в Союзе бороться.

- Минск, как всегда, выиграет.

- Ну, это мы еще посмотрим. Россия мы или погулять вышли? Дядя Леша, может, вам помочь чем?

- Нет, спасибо. Я один пройдусь.

- До вокзала?

- Нет. В Дом на Набережной. Оттуда уже на Киевский и домой.

- И все?

- Все. Празднуй, Вась. Твой день.

- Наш, Дядь Леш!

- Наш. Ты прав. И это... Ты - молодец. Спасибо тебе.

- Ученик? - понимающе сказал Шпильрейн, когда Волков закончил разговор.

- Балбес, - резко ответил Волков.

- Само собой. Лучшие ребята как раз из балбесов и получаются.

- Вы меня специально искали в этот день?

- Да что вы, Алеша, - засмеялся профессор. - Вы разве не помните?

- Что именно?

- Когда-то, по вашим меркам давным-давно, я сказал, что вы вернетесь тогда, когда все поймете.

- Да, я помню.

- Значит, вы все поняли. Нам сюда.

А вот и та самая лавочка возле того самого подъезда. Больше ста лет прошло, надо же. Только сейчас Волков заметил, что подмышкой у Шпильрейна тот же коричневый потрескавшийся портфель.

- Скажи мне, Алеша...

- Что именно?

- Куришь?

- Бросил.

- Молодец. Я бы хотел тебе задать пару вопросов.

- Каких?

- Только отвечай честно. Хорошо?

- Договорились.

- Ты никогда не хотел домой вернуться?

Волков замолчал. И вдруг захотелось курить. Остро захотелось. Очень остро.

- А где мой дом, Лев Моисеевич? Там, где моя семья.

- А твоя семья это кто? Жена, дети, кот и собака? Разве ты этому учил своих пацанов в школе? Твоя семья - это Родина. Так ты говорил? Смотрю, ты хромаешь...