Дмитрий Соловей - Вернуться или вернуть? [СИ]

— Фроська, твоя блохастая дрянь снова в нашем курятнике! — заголосила Павлина Конкордиевна так, что её могли услышать на другой стороне улицы.

Упомянутая Фроська долго ждать себя не заставила. И уже через пару минут разгорелся жаркий спор.

— Кацапка, кацапка! — орала на нашу Павлину Конкордиевну соседка. Попутно пытаясь достать плевком. Для удобства женщина даже забралась на какую-то приступку и возвышалась над забором.

— Сама кацапка! Мы из мещан! — орала в ответ оскорбленная экономка. — Дулю тебе, дулю!

Нас с Серегой это представление не могло не заинтересовать. На всякий случай мы подошли ближе. Вдруг, кроме оскорблений, дамы перейдут к боевым действиям, стоит поддержать "своих".

— Мадам, в данном случае вы не правы, — минут через десять вклинился Сергей в паузу между криками.

— Га? — не поняла соседка и оглянулась по сторонам, похоже, ища ту, кого молодой и симпатичный парень назвал "мадам".

— Ваше животное не только проникло на территорию частного владения, но и посягнуло на собственность купца Ситникова. Любой судья расценит это как халатную небрежность с вашей стороны.

— Га? — ещё раз растерянно переспросила соседка и начала сползать с приступки, покидая "поле боя".

— Так ей, так! — выкрикнул вслед Павлина Конкордиевна, но уже без особого азарта.

Мы же с Серегой вернулись к тому, чем занимались до этого. Краска в рыхлую бумагу уже впиталась и не размазывалась. Осторожно я сложил упаковку по заранее намеченным линиям и засыпал табак. Потом еще пришлось варить клейстер, запаивать коробочку окончательно. Внешний вид получился вполне достойный. Получилось всего двадцать пробных упаковок табака. Не то чтобы мы изобрели велосипед или раньше никто не додумался до этого. Нет, конечно! Просто мы взяли имеющиеся товары и, согласно учению Карла Маркса, в лучших традициях капиталистического строя собирались получить за него дополнительную прибыль.

— Давай часть тебе в рюкзак сложим, а часть я в холстину заверну, — предложил я Сергею.

Сразу сбыть товар у нас не получилось. Пришлось искать, где купят табак оптом. Только в третьей по счету бакалейной лавке приказчик начал торговаться. Прибыли за минусом расходных материалов получилось всего по две копейки за пачку, но сам факт порадовал. Может, и в нашей лавке начнут брать упаковки табака. Теперь было чем отчитаться перед Иваном Григорьевичем.

К нашему возвращению он уже сидел во дворе, охая и причитая по поводу того, что телегу достать из грязи пока не получится, а другой нет, и товар возить не на чем. Сергей пообещал, что мы посмотрим на ту сломанную телегу, что стоит в каретной. Возможно, своими силами починим. Пока же предоставил отчет о продаже фасованного табака.

— Баловство, — отмахнулся Ситников, не оценив наш труд. Тут уже Павлина Конкордиевна позвала в дом ужинать. За всеми хлопотами днем мы так и не поели. Перекусили на бегу пирожками, потому приглашение на ужин восприняли с энтузиазмом.

— Кушайте, Сергей Павлович, кушайте, — подсовывала пироги экономка. Попутно она пересказала Ивану Григорьевичу сцену с соседкой. Мы с Серегой слушали эту интерпретацию событий с отвисшими челюстями. Выходило немного не так, как всё было на самом деле.

— А Сергей Павлович Фроське и говорит: "В ссылку тебя, в Сибирь к каторжникам отправлю за порчу имущества, у меня все судьи знакомые, бумагу напишу, шоб впредь неповадно было".

Купец хлебал борщ, утирал бороду, усы и одобрительно мычал. К концу ужина уважения во взгляде Ивана Григорьевича прибавилось.

Кажется, "жизнь налаживается", и все не так плохо, как мне показалось в первые часы нашего попадания в это время.

По поводу табака и его упаковки Иван Григорьевич имел с нами беседу на следующий день. Просветил, что фасованный фабричный табак должен иметь акцизу. Наши поделки, мягко говоря, незаконны. Табачный бизнес серьезное дело, и занимаются им серьезные люди. Тот табак, которым торгуют в лавке по тридцать копеек за фунт, привозят казаки из станиц. Он не был правильно обработан, высушен кустарным способом, потому имеет плохое качество и низкую цену. Покупают этот продукт самые малообеспеченные слои горожан.

В городе есть своя табачная фабрика, выпускающая сигареты, которые продаются с акцизной маркой. Ну точно, как в наше время! Ничего не меняется в сфере бизнеса. И "люди серьезные", и накостылять могут тем, кто сунется в эту монополию. В общем, купец рекомендовал в табачный бизнес не лезть, а заняться чем-то полезным. Идею с побелкой лавки Иван Григорьевич одобрил. Маруська выдала нам полведра гашеной извести и метелку для побелки. Вот с этим добром мы и заявились в лавку.

Побелили изнутри, навели порядок, вымели весь мусор. Затем отмыли полы, пересчитали товар, сравнили его с записями Ничипора. Недостачу по соли и гвоздям он велел искать в подвале дома. Мол, не все перечисленное хранится в лавке. Впрочем, нас это пока мало волновало. Торговля в этот день велась вяло, и мы, в основном, сидели перед лавкой, обсуждая, что еще можно замутить в плане бизнеса в девятнадцатом веке.

— Попкорн продавать возле театра, — выдвинул Серега очередную идею. — С кукурузой здесь проблем нет.

— Сколько мы на этом заработаем? — скривился я. — Даже если изымем у Маруськи нужную посуду, выход продукта грошовый. У американцев специальный аппарат был. И торговали попкорном в кинотеатрах.

— Тогда выход один — нужно клад искать, — хмыкнул Серега. — Что ты про клады помнишь?

— То, что на Кубани до фига еще не разграбленных курганов, но большинство из них на территории адыгейских сел. Там нам копать никто не позволит. Да и лопатой мы много не нароем. Золота найдем мало, в основном, предметы быта и прочую археологическую ценность. Сейчас можно на рынке "из-под полы" купить "кладовую записку", в которой будет подробно описано, где и как зарыт клад. Если не нашел клада по указанной записке — сам виноват, потому что не так понял указания.

Обсудив еще несколько не самых удачных идей, дружно пришли к выводу: что-то изобрести в этом времени мы не можем. Не помним мы ничего.

— Эх, ноутбук бы сюда с гуглом, — вздыхал Серега.

— С ноутбуком любой дурак справится, — заметил я.

— Тогда у нас остаются только тексты песен, которые можно продать в виде стихов, — резюмировал Серега.

Насчет текстов песен стоило поспешить с извлечением их из телефонов, которые уже почти разрядились. Точно это сказать мы не могли. Подвал был закрыт на замок. Нам в момент попадания сильно повезло, что Николай спустился в подвал и люк был открыт. Мне даже припомнилось, что Коленька хотел поискать "кубышку" отца. Теперь ключи были у экономки. Но я уже оценил крепления и пришел к выводу, что проушины можно отогнуть вместе с гвоздями. Надо будет ночью прогуляться до подвала. Обсудив еще немного наши возможности, мы с Серегой помогли Ничипору закрыть лавку и отправились домой.