Владислав Морозов - Охотник на попаданцев [litres]

Ну а поскольку ничего важнее поиска следов этой самой затихарившейся бабёнки на текущей Клавиной повестке дня не было, каких-то иных тем для разговора она и не предполагала.

Правда, лично меня сразу же насторожили некоторые мелкие детали.

В частности, эти неизвестные «доброжелатели» желали говорить с Клавой непременно лично.

При этом времени на обдумывание они не давали практически никакого. Поскольку, позвонив вечером, некто предложил ей встретиться уже на следующий день после полудня в неком не то баре, не то кофейне под названием «le Conte» (что в переводе на язык Белинского и Герцена означает «Сказка»), и не где-нибудь, а в Сен-Луи на какой-то там улице Rue Lес EC-42 (в здешних, пока ещё колониальных городах большинство улиц были номерными по континентальной французской традиции).

А Сен-Луи, если кто не знает, – это тоже на Атлантическом побережье Сенегала, чуть больше трёх сотен километров севернее Дакара. Как говорится, всего-то ничего…

При этом некто из гостиничного номера сразу же оговорил, что разговор должен происходить строго один на один.

И, если Клаудия притащит солидный эскорт из своих людей или же полицейских либо в округе будут ненавязчиво тереться её агентики, разговор вообще не состоится.

Как говорится, если не интересно – извините.

Ещё одним условием встречи был допуск только одного сопровождающего – шофёр, который должен был ждать окончания рандеву снаружи, например в машине.

Я задал Клаве резонный вопрос – а на фига нам это вообще надо? Какие-то уж слишком странные, прямо-таки шпионские условия в стиле «у вас продаётся славянский шкаф», учитывая довольно мелкий масштаб обсуждаемого.

Ведь они же явно не собираются сдать нам эту Савнер прямо на месте встречи или, скажем, притащить с собой в сумке её засоленную голову (жуткая мерзость, конечно, но вполне в стиле здешнего преступного мира). А раз так, что мешало этому загадочному «некто» просто явиться к Клаве прямиком на виллу и сообщить всё, что знает?

Тем более что в специфической, теневой среде Дакара уже была известна примерная сумма вознаграждения, назначенного Клаудией за услуги такого рода.

То есть любой информатор мог получить свои деньги проще и быстрее. Правда, я так понимаю, что, если бы его информация не подтвердилась, очковтирателя потом под землёй бы нашли.

Надо сказать, что у Клавы в этом плане была уже вполне устоявшаяся репутация.

Кроме того, я резонно предположил – а вдруг пришедший на встречу некто решит говорить о чём-то ещё? Вдруг есть какие-то мелкие, неотложные дела, о которых Клаудия просто забыла?

Или это вообще окажется какая-то хитрая подстава, с целью её убийства или похищения?

Правда, последнее представлялось очень сомнительным. Клаву слишком хорошо знали как в Сенегале, так и во всей Французской Западной Африке, и попытка пошло убить её была бы, мягко говоря, не понята и чревата последствиями, вплоть до самых печальных…

То есть я высказался в том духе, что, по-моему, проще было бы и дальше просто ждать новостей по привычным, налаженным каналам. Так сказать, сидеть на берегу реки и ждать, пока мимо не поплывут трупы врагов…

На это Клава сказала: а вдруг? Тупое ожидание могло продолжаться ещё очень долго, а так мы имеем неожиданную возможность узнать за деньги о местоположении или каких-то свежих контактах этой чёртовой Савнер.

А ещё моя дорогая хозяйка выразилась в том духе, что ей уже порядком надоело ровно сидеть на заднице и очень хочется пришпорить события. Ну вот некуда ей было девать энергию, и всё тут…

То есть она была всецело за то, чтобы принять предложение неизвестных о встрече, и слушать мои возражения категорически не захотела.

Тем более что некто, говоривший с ней по телефону, сказал, что на встречу с ней придёт женщина.

Но была и ещё одна проблема. Дакар – это всё-таки крупный город и серьёзный порт, а Сен-Луи – фигня на постном масле. В общем-то дыра на побережье, в которой и в наше-то время проживало от силы тысяч сто народу. То есть фактически колониальный, по преимуществу рыбацкий райцентр с шаландами или фелюгами, полными кефали (или что они тут вообще ловят?), где все чужие на виду и где у Клавы было крайне мало людей, за отсутствием каких-либо серьёзных интересов в этом городишке.

Точнее сказать, какие-то отдельные Клавкины люди там всё-таки были, но, как она сама же выразилась, «из числа мелких торгашей и спекулянтов». То есть в случае, если бы пришлось бегать, стрелять и догонять, проку от них не было бы никакого.

Времени на отправку туда дежурной бригады «мальчиков» было в обрез, а с местной полицией или жандармами Клаудия связываться не хотела. Поскольку блюстители порядка были слишком ненадёжны и чересчур дорого оценивали свои услуги.

Тем более что приезд «группы товарищей в штатском» на нескольких автомашинах сен-луйские аборигены точно заметили бы.

В общем, не дожидаясь определения местоположения телефона, с которого звонили, Клаудия перезвонила по номеру, который ей оставил некто, и согласилась на встречу.

Оперативно проведённая (с неизбежным подключением связей в местной полиции) проверка показала, что звонили из номера 26 отеля «La Demeure», в котором обосновался на сутки некий тип, записанный в книге посетителей отеля как «мсье Адольф Бенонт». Обычный европеец неопределённого возраста без особых примет, который испарился из отеля сразу после согласия Клавы.

Посланные в отель по горячим следам Клавины громилы опоздали (увы, но на определение телефонного номера в те времена уходило немало времени, главным образом потому, что тогда кому попало таких справок не давали), уже не застав его в номере, и, таким образом, эта ниточка сразу же оборвалась. Ни меня, ни Клаву это не насторожило, а зря…

Далее Клава немедленно отправила в Сен-Луи четверых своих ребятишек. Всё, что я про них знал, – это рожи и имена – Александр, Амбруаз, Гюстав и Дайон.

Все они выехали по одному и без оружия, дабы оказаться в Сен-Луи ещё до нашего с Клавой появления там. Александр и Гюстав выехали из Дакара на разных рейсовых автобусах, чернокожий Амбруаз отправился в Сен-Луи под видом носильщика с грузовиком какого-то кстати подвернувшегося по такому случаю торговца, а Дайон вообще отплыл морем на попутном то ли сейнере, то ли катере.

Сама Клава, явно для экономии времени и создания некоторого элемента неожиданности, решила в Сен-Луи не ехать, а лететь.

Так что утром мы с ней отправились на дакарский аэродром, который тогда именовался аэропорт «Dakar Yoff». Сей аэродром был в уже привычном колониальном стиле – небольшая бетонная ВПП с грунтовыми стоянками и рулёжками, не самое современное двухэтажное здание аэровокзала и десяток больших ангаров, похоже, построенных ещё в начале 1930-х гг.