Владислав Морозов - Охотник на попаданцев [litres]

И одновременно в моей голове мелькнула страшная мысль – если её знают в лицо разные мутные типы, то с тем же успехом её портрет может быть хорошо знаком и советской контрразведке с КГБ в придачу.

А если здешняя советская контрразведка тоже знает её в лицо и майор Стрепетилов в Сен-Назере сразу же узнал мою спутницу, спрашивается – за кого он мог принять мужика, разъезжающего по Европе за компанию с ней? Сочли, что это какая-то хитрая операция «соседей» и я или мои мифические шефы круты настолько, что сумели завербовать саму «королеву контрабандистов»?

Или Стрепетилов тут же кинулся докладывать о нашем появлении, попутно проверяя и перепроверяя всё, что узнал о нас с ней, по своим каналам? В этом случае нам вполне могли светить не только небо в клетку, но и ящики с крышкой…

Нет, пока об этом не стоило думать, будем считать, что контрразведка Клаву не узнала и решительно ничего об этом не знает. То есть я всё-таки решил пока надеяться на лучшее…

– Да, я прямо-таки в шоке, – продолжал Кофоед. – Пару лет назад я видел вас издали на одном не слишком многолюдном приёме для своих в Рабате, и именно там знакомый объяснил мне, кто вы такая. И если бы я заранее знал, что за всеми последними моими неприятностями стоите именно вы – я бы точно не стал обращаться за помощью к Абдулахаду Гандуру в Агадире…

– Так это он обеспечил тебе проезд из Африки? – спросила Клава. В её голосе вдруг появился нешуточный интерес.

– Да. Теперь уже нет никакого смысла это отрицать. Признаю – тут я допустил серьёзный прокол…

– Это, дорогой товарищ, не прокол, это полный кобздец, – сказал я, снова выходя на первый план.

– И кто такой этот Гандур? – спросил я у Клавы.

– Один ну очень специфический торговец, или, как говорят на Востоке, купец, – охотно объяснила она. – Из тех, про кого никогда не знаешь заранее, что у него на уме. Иногда он партнёр, а иногда и конкурент. Но в списке моих явных врагов он никогда не числился. Если бы я раньше узнала, что в этом деле каким-то местом замешан Абдул, искать было бы куда проще, поскольку он, фигурально выражаясь, собирает мёд с тех же цветочков, что и я. Так или иначе, для меня это многое расставляет по своим местам…

– Теперь слушай сюда, – сказал я, нависая чёрной тенью над сидящим передо мной Кофоедом и светя фонариком ему прямо в глаза. – Где остальные двое?

– Какие двое? – захлопал он глазами, изображая непонимание.

– Ты дурака-то не включай. Раз сразу по-русски с нами заговорил, значит, хорошо знаешь, с кем имеешь дело, и понимаешь, что влип по самое не могу. А то, я так думаю, ты бы уже требовал для себя переводчика с консулом. Можно подумать, ты не знаешь, о каких таких двоих я говорю?

– Да ей-богу не знаю! – выдал клиент с подкупающе-фальшивой искренностью. Похоже, он ещё на что-то надеялся…

– Хоть передо мной-то чайником не прикидывайся. А то я буду сильно недоволен и вынужденно перейду к методам грубого физического воздействия…

На освещённом моим фонариком челе клиента появились признаки раздумий.

– Вы вообще кто такой? – неожиданно уточнил он и тут же предположил: – Наёмник? Один из горилл этой мадам?

– Холодно. А с чего ты так решил?

– Знающие люди говорили мне, что Клаудия Воланте сильно недолюбливает американцев, но при этом она ещё больше не любит мокрых дел и избегает любого сотрудничества с силовыми структурами каких бы то ни было государств, это известно многим, – пояснил Кофоед. – И именно поэтому меня так удивило ваше, мадам, появление здесь, – продолжал он. – Но, как видно, всё-таки верно говорят – всё течёт, всё меняется…

Вот даже как, очень интересненько…

– Ты будешь смеяться, но скорее наоборот, – ответил я ему.

– То есть? – клиент опять изобразил непонимание. Или действительно не понял.

– Считай, что это мы её наняли.

– В смысле «мы наняли»? Кто это «мы»?! А-а-а…!! – сказал он так, словно неожиданно проснулся и сразу же понял нечто важное. И тут же, без всякой паузы, спросил: – А откуда вы вообще знаете, что нас должно быть трое?

– Да уж знаю. Я даже ваши фамилии знаю, гражданин Хуго Кофоед…

А вот это было подобно удару кулаком в подбородок. Клиент резко дёрнулся и захлопал разом заслезившимися глазами. И, как мне показалось, на его грязном лице появились нервические красные пятна. Чувствовалось, что не ожидал он этого…

– Как вы меня назвали?! – спросил он несколько изменившимся голосом, выдававшим нешуточный испуг.

– Хуго Кофоед. Как именно тебя сейчас зовут, Панияд ты или там Кацнеленбоген по паспорту, я не знаю и знать не хочу, да это и неважно…

– То есть вы…

– Да, то есть я. Горячий привет тебе от Анны Гифт, дорогуша. Надеюсь, помнишь такую, приятную во всех отношениях женщину?

Испуг на лице клиента сменился смятением. По-моему, в этот момент он прямо-таки «поплыл». Надо было быстро дожимать его, и я уже всерьёз прикидывал, что мне с ним делать, если он неожиданно заткнётся и перестанет разговаривать, изображая картину про допрос коммунистов из старого школьного учебника, – отстреливать ему, по одному, пальцы на ногах или же, к примеру, побрить полотенцем? Почему-то ничего конструктивного из области пыток мне в голову не приходило (видимо, от отсутствия соответствующего практического опыта), поскольку «пятый угол» посреди свалки, увы, не устроишь…

– Если вы тот, о ком я думаю, – спросил Кофоед. – То каким образом вы здесь?

– А всё тем же. Техника, знаешь ли, не стоит на месте. Те, кто меня сюда послал, решили больше не устраивать вселенский шухер в стиле Эль-Харабы. Теперь мы работаем тоньше.

– Значит, резидентура? – уточнил Кофоед.

– Вроде того, – согласился я. Всё равно объяснять ему механизм сверхзагадочного явления, именуемого в узких кругах «Бродяга», в котором я сам до сих пор, честно говоря, ни хрена не понимал, было бессмысленно. Пусть думает, что я оперативник из очень далёкого, альтернативного будущего.

– Ну что, дорогой товарищ, – спросил я его. – Ты догадываешься, что я тебе могу предложить?

– В общих чертах. А всё-таки?

– Всё восхитительно просто. Отвечаешь на все наши вопросы – остаёшься в живых. Нет – немедленно отправляешься на тот свет. Это без вариантов. Так что – будем разговаривать или станем быковать?

– Хорошо, давайте поговорим. Хотя я и не представляю, чем могу быть вам полезен. Спрашивайте.

– Что такого ты предложил американцам, раз они устроили ради тебя весь этот весьма недешёвый театр с присылкой грубо работавшей под парагвайцев разведгруппы, твоим вывозом из Франции, фальшивым рейсовым самолётом и прочими танцами в ритме лезгинки?

– Если конкретно – кое-что из области технологии сверхпластичности металлов. Всем известно, что металлургия в Штатах сильно пострадала в ходе последней войны. Производство катастрофически упало. Часть мощностей уничтожено полностью, часть повреждена. Ну а я собирался предложить им некоторые технологические новации, вполне применимые, с минимальными переделками, для имеющегося здесь оборудования…