Александр Михайловский - Затишье перед бурей [litres]

– И его дочерей тоже? – поинтересовался я.

Тут немного пришедший в себя «пинкертон» неожиданно осклабился.

– Да, – сказал он нагло, – конечно, и этих кубинских шлюх тоже. Жаль, что у нас было бы слишком мало времени, чтобы их оприходовать…

И тут я сорвался. Этих двоих мерзавцев мы по-любому собирались пустить в расход, но этому гаду я свернул шею собственноручно и чуть раньше запланированного времени. Женька даже шарахнулся от меня, увидев мое лицо в этот момент.

Отправив в преисподнюю одного янки, мы тут же принялись за второго. Он только что пришел в себя и тут же начал верещать, что он, дескать, американский гражданин, и поэтому его надо немедленно выпустить со всеми извинениями.

Ну, американским гражданством нас не так уж просто впечатлить. Был у меня похожий эпизод в приснопамятном две тысячи восьмом, когда мы отловили одного такого неподалеку от Цхинвала. Как и тогда, я придавил этому гаду пальцем одну неприметную точку на шее, и его угрозы тут же сменились истошными воплями, перешедшими в жалобное причитание о том, что он, мол, хороший, что он всех нас любит и все нам расскажет без утайки.

Но единственное, что этот тип смог добавить нового, так это то, что сегодня они намеревались допросить Родриго, заставив его написать семье письмо о том, что он, дескать, срочно отбывает в Гавану по делам. После этого они должны были убить его и похоронить в уже вырытой яме в лесу, в паре сотен метров от дома. Затем, если оказалось бы, что разыскиваемые Пинкертоном южане находятся где-нибудь рядом, они продолжили бы поиски. А если нет, то тогда они отправились бы отсюда завтра днем на гаванском поезде.

Так как тот самый лес вплотную подходил к задней двери домика, то мы, свернув шею и второму мерзавцу, воспользовались уже вырытой ими ямой для того, чтобы закопать их грешные тушки в кубинской земле. После чего мы незаметно выдвинулись в направлении «особняка Родриго».

Там нас уже ждал вооруженный «винчестерами» с магнумовскими патронами новосозданный спецназ Конфедерации, вкупе со всем инструкторским составом нашей базы при автоматах Калашникова и двух «Печенегах». Если что – то повеселимся от души.

3 декабря (21 ноября) 1877 года, ночь. Куба. Гуантанамо.

Майор Сергей Рагуленко

Поместье, именуемое нами сейчас «особняком Родриго», когда-то было построено богатым плантатором Аугусто де Сеспедесом, дальним родственником нашего друга Родриго. Кстати, Мануэль успел шепнуть мне по секрету, что матери, как Марипосы, так и Элианы, были его незаконнорожденными дочерьми. И когда он умер, не оставив прямых наследников, то при вскрытии завещания выяснилось, что дон Аугусто распорядился освободить всех рабов, оставил дочерям деньги на образование детей, а сам дом завещал своему кузену из Гаваны Эусебио де Росарио-и-Сеспедес. Сам дон Эусебио в поместье появлялся редко, но при этом позаботился о том, чтобы дом был полностью отремонтирован и перестроен.

Купили мы это поместье у дона Эусебио по случаю, и не столько для проведения спецоперации, сколько для размещения торгового представительства Югороссии. Так уж получилось, что дону Эусебио срочно понадобились деньги, и когда мы с ним познакомились на моей свадьбе и разговорились, то я смог предложить ему за особняк довольно солидную сумму.

Дом оказался вполне добротным, двухэтажным, построенным по испанской колониальной моде – с внутренним двориком, в котором был даже небольшой фонтан. Снаружи по первому этажу дом опоясывали прикрытые ставнями маленькие окна, а на втором этаже были устроены эдакие кокетливые балкончики. Единственное, что выбивалось из испанского стиля – это пристроенная сзади дома терраса, и дверь в ней, новомодная американская, а не массивная из дуба, как другие двери в этом доме. Так что на месте Пинкертона я бы штурмовал дом именно через заднюю дверь.

Оконные проемы на нижнем этаже из-за местного жаркого солнца были постоянно закрыты тяжелыми ставнями. А вот на втором этаже ставни одного окна были чуть приоткрыты, и через щель наружу пробивался неяркий свет керосиновой лампы.

Когда стемнело, люди Пинкертона начали постепенно накапливаться в рощице за террасой. При этом они воображали, что делают это незаметно для обитателей дома. Но их легко можно было обнаружить не только нашими приборами ночного видения, но и по многочисленным тлеющим огонькам крепких кубинских сигар и сигарет. Похоже, что эта братия так и не догадывалась – насколько их демаскирует курение на боевом посту. А курили они много. Несколько человек смолили одну сигарету за другой. Мне даже стало интересно – неужели они всегда столько курят, или это у них от нервов?

В течение нескольких минут небо стало абсолютно черным, с россыпями звезд и крохотным серпиком луны – приближалось новолуние. Вот в окне на втором этаже погас свет, и девять «пинкертонов» побежали – бесшумно, как им казалось – к двери на террасу. На самом же деле эти «ковбои» в своих тяжелых сапогах топали как стадо коров. От такого шума проснулся бы даже мертвый.

«Так, – подумал я, – двое – в гостинице в Гуантанамо, под наблюдением. Двое – в земле у дома рыболова. Двое – у лодок. Девять – здесь. Итого – пятнадцать. То есть все “пинкертоны” в наличии».

Загорелся огонек свечи, и кто-то начал колдовать над замком двери. Ну, хоть не стали ее ломать – и то хлеб… А то я уже начал было сомневаться в их квалификации. Долго ищет, не знает, что ларчик просто открывается – мы специально «забыли» закрыть дверь. Впрочем, такое тут часто бывает – криминала мало, и народ нередко забывает запирать окна и двери. Так-так-так… Попробовал ручку, и дверь… открылась.

Я пощелкал пальцем по микрофону рации, дал ребятам сигнал – мол, ждите гостей.

Семь из девяти «пинкертонов» зашли внутрь, двое остались на стреме в рощице. Посмотрим теперь, как с ними справятся мои ученики, доморощенные ниндзя, которых мы готовили для фронтовой разведки армии Конфедерации… Неплохо, неплохо, мне и снайперу на плоской крыше не пришлось ничего править – оба клиента уже дохлые, со свернутыми шеями, валятся на землю. Три щелчка рации – лодочников тоже уже поубивали.

Я прильнул к оптике «винтореза». И действительно, кто-то в панике выскочил из дома. Негромкий хлопок, и, как там в считалочке: «Девять негритят, поев, клевали носом, один не смог проснуться, их осталось восемь». Максимум.

Больше оттуда никто не выходил. Вскоре из верхнего окна трижды мигнул электрический фонарь. Операция закончена, потерь нет… Молодцы ребята, сработали оперативно. Да, конечно, там было трое наших инструкторов, но, судя по всему, и конфедераты, и кубинцы тоже сдали экзамен на профпригодность. Ведь именно таковым для них и была сегодняшняя операция.