Гордон Догерти - Assassin's Creed. Одиссея [litres]

Яркий дневной свет заставил Кассандру зажмуриться.

– Оракул сегодня больше никого не принимает, – громогласно возвестил караульный, выталкивая Кассандру наружу.

Над очередью поднялся многоголосый стон, а когда стих, Кассандра услышала методично повторяющийся визг. Она узнала долговязого паломника с пронзительным гнусавым голосом. Это он насмехался над Варнавой в очереди. Теперь насмешник распластался на земле, пригвожденный храмовым караульным. Второй охранник неутомимо бил несчастного паломника в пах. Глаза бедняги грозили вылезти из орбит, а изо рта вываливался распухший язык.

– Раздави ему и второе яичко, и с нас довольно, – злобно усмехнулся караульный, удерживавший истязаемого.

– Надо же, этот неуклюжий дурень расколотил амфору для исполнения желаний, – сказал Геродот, уводя Кассандру в сторону.

Историк цокнул языком, а его глаза проказливо сверкнули.

Кассандра перевела взгляд с Геродота на истязаемого паломника, затем на разбитую амфору и снова повернулась к афинянину:

– Он… нет, это ты…

– Да, да, только говори тише. Иногда можно и соврать – в конце концов, я же не перс какой-нибудь. Я разбил амфору, чтобы поднявшаяся суматоха позволила тебе откровенно поговорить с оракулом.

Геродот в очередной раз покосился на ее копье, и Кассандра опять прикрыла оружие плащом.

– Здешние священнослужители и защитники известны своим вмешательством в ход предсказаний, – продолжал Геродот.

– Священнослужители и защитники? – хмуро сдвинула брови Кассандра. – Там никого не было. Только эти караульные, похожие на жуков.

– Продолжай, – попросил заметно побледневший Геродот.

– В присутствии караульных пифия произносила избитые фразы, и ее туманные предсказания можно было отнести к чему угодно. Когда эти двуногие жуки убежали на шум, она начала говорить что-то важное.

– Начала?

– Да, но закончить не успела. Вернулись караульные. Один стащил ее со стула и, словно рабыню, поволок вглубь храма.

Лицо Геродота вытянулось. Сейчас он был похож на семидесятилетнего старика.

– Значит, слухи верны. Они и в самом деле помыкают оракулом.

– Кто такие эти «они»? – спросила Кассандра.

– Я тебе уже говорил, что явился сюда в поисках правды, – напомнил Геродот. – Что ж, я ее нашел, и эта правда черна, как доспехи здешней стражи. Неужто ты не понимаешь? Вся Эллада внемлет словам оракула. Им внемлет Спарта и сотни ее союзников. Им внемлют Афины и те, кто входит в Делосский союз. Неприсоединившиеся города-государства – не исключение. Словом, все и всюду выполняют советы оракула. Между двумя крупными силами может разразиться война, но победителями оказываются те, кто управляет оракулом. Только представь, какую власть они приобретут, если уже сейчас подчинили себе слова, исходящие из ее уст.

– Геродот, заклинаю тебя милосердием всех богов: расскажи мне, кто такие эти «они».

Историк огляделся по сторонам, а затем едва слышно прошептал:

– Приверженцы культа Космоса.

Кассандра содрогнулась, словно ее спины коснулись холодные руки мертвеца.

– Культ, – тоже шепотом повторила она.

– Они подобны теням. Никому не известно, кто входит в число приверженцев, поскольку встречаются они тайно и даже на встречах скрывают лица под масками. Их зовут культистами. Я видел культи-ста всего один раз, и то темной ночью. В своей маске он был похож на сущего демона и…

Лицо Геродота побледнело еще сильнее, когда Кассандра вытащила из сумки жуткую деревянную маску, найденную у Элпенора. У маски был горбатый нос, сердито нахмуренные брови и рот, замерший в зловещей улыбке.

– Аполлон лучезарный! – зашипел Геродот, запихивая маску обратно в мешок и вновь озираясь по сторонам. – Где ты ее взяла?

– По-моему, я тоже столкнулась с культистом, – сказала Кассандра. – И мне необходимо увидеть остальных. Пифия сообщила мне лишь место их встречи. – Мысли Кассандры начали путаться, а затем она щелкнула пальцами. – Сегодня вечером культисты соберутся в пещере Геи. Слышал про такое место? Это далеко отсюда?

Геродот взял молодую женщину под руку и повел с каменистой площадки, на которой стоял храм, вниз, в долину.

– Пещера Геи где-то неподалеку, в недрах храмовой горы. Там этих пещер целый лабиринт.

– Тогда я вернусь сюда вечером, – заявила Кассандра, глядя на узкие входы в пещеры, темнеющие по склонам горы. – Тебя я лишь прошу оставаться снаружи, пока я буду на их собрании.

– Хорошо, – с глубоким вздохом произнес Геродот. – Но ты должна мне обещать, что выберешься оттуда живой. Ты мне нравишься, скиталица без роду и племени. Не заставляй меня пожалеть о возникшей симпатии.

В прохладном ночном воздухе неумолчно пели сверчки. Из лесистых частей горной долины доносилось ворчание медведей и похрюкивание кабанов, вышедших на прокорм. Обширное пространство у подступов к храму опустело почти целиком. Растаяла многотысячная очередь паломников, а те немногие, что решили переночевать здесь, кучками сидели у костров, тихо распевая гимны. Возле самого храма в свете факелов бесшумно сновали рабы и прислужники, прибирая мусор, оставленный паломниками. Десятки караульных в черных доспехах бдительно несли дозор.

Кассандра выбралась на узкий скальный выступ и спустила веревку Геродоту. Вопреки недавним жалобам на боль в спине, историк проворно взобрался по веревке. Перед ними чернел узкий вход в лабиринт пещер, уходя в кромешную тьму.

– Туда должен быть проход, – размышляла вслух Кассандра. – А ты как думаешь? – спросила она Геродота.

Историк пожал плечами:

– Я тебе уже говорил о лабиринте пещер. Других сведений, госпожа мисфиос, у меня нет.

Кассандра посмотрела на мешок, где лежали плащ и маска. Если этот проход ведет к пещере Геи, нужно заранее надеть то и другое, чтобы ее не разоблачили. Лук, копье и нарукавники могли показаться подозрительными. Сознавая это, Кассандра неохотно сняла свое боевое облачение, отстегнула пояс, а затем рассталась с висевшими за спиной луком и колчаном. Для нее это было равнозначно раздеванию донага. Геродот спокойно принял от своей спутницы лук, но когда она протянула ему копье, афинянин шумно вздохнул, отказываясь дотрагиваться до старинного оружия. Вместо этого он подставил свой мешок, куда Кассандра молча опустила копье.

– Условимся так, – наконец сказала молодая женщина, – если до рассвета я не вернусь, уходи. Понял? Передай Варнаве, чтобы спешно уплывал из Кирры. Обо мне пусть не беспокоится.

Геродот кивнул. Кассандра нагнулась и вошла в проход. Но даже в согнутом положении она спиной задевала за потолочные сталактиты. Еще через какое-то время проход превратился в лаз, заставив Кассандру ползти на животе. Дышать становилось все труднее. На минуту молодая женщина представила, как Геродот весело шагает в Кирру, рассчитывая продать ее копье, пока его владелица корчится в предсмертных муках в этой могиле. Неожиданно пол начал уходить вниз. Кассандра заскользила по каменистой осыпи и остановилась перед кругом неяркого оранжевого света. Ее уши ловили приглушенное эхо, производимое множеством сильных, уверенных голосов. За колонной естественного происхождения мелькали тени. Кассандра спешно набросила на плечи расшитый плащ Элпенора и нацепила маску. В этот момент мимо нее прошли двое, чьи полы длинных плащей создавали иллюзию, будто эти люди плывут по воздуху.