Леонид Жирков - 1855-16-08

В меру своих сил и знаний, мы постарались ответить ЕИВ. Крестьянская, судебная, земская реформы, изменения в городском самоуправлении и народном образовании, получили, конечно, в наших ответах не полное освещение, но тут Государю должны были помочь бумаги Колмогорова. Он снова пообещал их тщательно изучить. На наши слова, что очень большим тормозом в развитии России стала половинчатость именно в отмене крепостного права, ЕИВ живо заинтересовавшись как содержанием, так и выполнением этой действительно важнейшей реформы, подверг нас форменному допросу. Получив наши половинчатые ответы, не успокоился.

'Вы говорите, что было неправильно произведено, это только часть общего целого. А как надо было проводить эмансипацию крестьян? В отсутствие достаточных средств в казне, как не вызвать недовольство дворянства? С какими средствами для существования останутся помещики?' Вопрос повис в воздухе. Действительно КАК надо сделать? Как минимизировать вред и чтобы все остались довольны? Мы обещали еще раз подумать, хотя то, что все довольны не будут ЕИВ прекрасно понимает и сам.

Поскольку сейчас самое главное это война, перешли к делам военным. Что касается военной реформы Милютина, тут у нас нашлось, что сказать. Обсуждение того, что нам было ближе всего, прошло с большой пользой.

Про флот Андрей много сказать не мог, да и я честно говоря не чувствовал себя в этом вопросе достаточно уверенно. Опираясь на рассказы отца, здравый смысл и тенденции в развитии кораблей разных классов, попытался обрисовать ЕИВ, будущее морских сил. Достаточно долго рассказывали о военной авиации, от нее перешли к моторостроению, а уже от моторов к общему развитию промышленности, связь осуществляемая радиотелеграфом, телефония, производство тракторов, всего честно говоря, не упомню. Да всего и не запишешь.

Государь совершенно очаровал меня. Его доброта, сердечность, обходительность и простота в общении очевидны. Как человек военный, он прекрасно понимает значение реформ, ну а наша задача, что они прошли наименее затратно и с наибольшей пользой для России'.

* * *

Через два дня Александр Николаевич, на очередной встрече, неожиданно объявил:

- Полковник Ларионов! Поздравляю генерал-лейтенантом и георгиевским кавалером.

- Благодарю Вас Ваше Величество!

- Капитан Гребнев! Поздравляю тебя полковником, флигель-адъютантом и георгиевским кавалером!

- Благодарю Вас ...

Император махнул рукой, прерывая благодарность новоиспеченного полковника.

- Это не все господа, Вы Ваше превосходительство получаете корпус в Приморской армии, Подчиняетесь адмиралу Нахимову. С разделением властей на морские, сухопутные и находящиеся в Симферополе отныне покончено. В ближайшие дни Светлейший князь Горчаков сдаст командование обсервационной армией генералу Лидерсу. Ваша задача, генерал, в первую очередь очистить от неприятеля Евпаторию и Балаклаву. А далее, загнать неприятеля на мыс Херсонес и сбросить его в море. При необходимости, генерал Лидерс, главнейшей задачей которого будет упорядочение сильно запущенных продовольственных и госпитальных дел, выделит Вам дополнительные силы и средства. Бумаги в этом пакете. - Император показал на лежавший на столе пакет с документами.

Сегодня же с князем Васильчиковым, который будет у Вас начальником штаба, отправляйтесь.

- Слушаюсь Ваше Величество! Разрешите идти?

- Ступайте, и надеюсь Вы обяжете меня еще не раз наградить Вас.

Короткий кивок, четкий поворот и в Крым, к войскам.

- Вас, полковник, я задержу при себе - слишком много вопросов у меня осталось без ответов.

* * *

'ВЫСОЧАЙШАЯ ГРАМОТА

Командиру 1-го армейского Корпуса, НАШЕМУ Генерал-лейтенанту Ларионову

В ознаменование особенной НАШЕЙ к вам признательности, за неутомимую деятельность и опытную распорядительность, оказанные вами во все продолжение настоящей войны против войск коалиции, и в особенности за примерный подвиг мужества и храбрости в деле 20-го Июня, при Юшуни, где вы с храбрыми войсками, под начальством вашим находившимися, усиленными переходами настигли и нанесли совершенное поражение скопищу неприятеля, ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕ жалуем вас Кавалером Ордена Святаго Великомученика и Победоносца Георгия четвертой степени, знак коего при сем препровождаю, пребываем к вам ИМПЕРАТОРСКОЮ милостию навсегда благосклонны

А Л Е К С А Н Д Р

В Санкт-Петербурге, Июля 12-го дня 1855 года'

Глава 36. Путь к Евпатории

Отход кавалерии союзников от Юшуни скорее напоминал паническое бегство. Вырвавшись из мешка организованного русскими войсками, генерал де Алонвиль не смог собрать своих кавалеристов в хоть какое-то подобие регулярных частей. Что касается турецких командиров, то они даже не пытались навести порядок. Лишь англичане, хладнокровно двигались в походной колонне среди этой толпы объятых ужасом людей и животных.

Страху добавляли казаки. Впрочем, боялись их совершенно напрасно. Казаки преследовали бегущих, с весьма утилитарной целью, ловили лошадей для последующей перепродажи господам офицерам. Но улюлюканье и дикие выкрики, перемежающиеся редкими выстрелами лучше плети подстегивали бегство.

Даже в такой трагической обстановке, в голове у генерала стал рождаться ПЛАН. Его тридцатилетний военный опыт подсказывал, что русские не ограничатся восстановлением "status quo" на Юшуньских позициях. Нет, эти варвары вошли во вкус и теперь не успокоятся, пока не отберут Евпаторию. База в этом городе и была для того, чтобы одним фактом своего существования, постоянно служить дамокловым мечом над путями сообщения Крыма с внутренними губерниями России.

На скаку не очень удобно думать, но тело автоматически управляло конем, а голове теснились мысли.

"Не вышло, кавалерийский наскок не привел к успеху. Русские с легкостью вышибли из нас дух и обратили в бегство.Участь пехоты и артиллерии, видимо ужасна. Они либо погибли, либо их сейчас гонят в эту ужасную Сибирь. Оттуда, из ледяного ада пришли эти демоны, которых называют Сибирской бригадой. Какие еще сюрпризы готовит нам царь? Как можно отплатить русским, чтобы смыть позор сегодняшнего поражения?"

И кое-что генерал придумал именно в момент панической скачки.

"Если русские действительно пойдут отбирать у нас Евпаторию, им можно устроить засаду. Из походной колонны войска не сразу развернутся в боевой порядок, каре за пять минут не построишь, пушки на позицию сняв с передков не поставишь, а за это время галопом кавалерист проскачет не меньше трех километров. А потом ...". Генерал даже зажмурился, представляя себе картину рубки бегущих, брошенные орудия, трофеи, карьером мчащихся казаков которые, одни наверное вырвутся из толпы охваченной паникой.