Кирилл Шишкин - Освобождение-2 [litres]

С лязганьем гусениц на прилегающей улице появляются три КВ, останавливаются. К танкам подбегает полковник Соколов, стучит по броне рукояткой нагана. Люк открывается, оттуда вылезает молодой кавказец со знаками различия старшего лейтенанта.

– Вы к нам прибыли? – кричит полковник.

– Так точно, – кричит в ответ танкист, – Нам велено охранять спецбатарею. Когда она даст залп и уйдет, поступаем в ваше распоряжение.

– Что за батарея?

Танкист показывает рукой на четыре машины с рядами рельс. От них уже спешат двое артиллерийских командиров. С другой стороны подходят комдив с замполитом.

– Нам приказано дать один залп на вашем участке, – говорит один из них с нашивками капитана, – Мы выставим машины на прямую наводку и обстреляем укрепленные точки. Это распоряжение командующего. Вы должны выделить взвод для дополнительной охраны батареи.

– Почему один залп? – спрашивает комполка.

– Приказ, – отвечает артиллерист, поворачивается и идет к своим машинам.

– Вы не расстраивайтесь, – говорит второй, чернявый старший лейтенант, – и одного залпа хватит. Вы еще наши игрушки в деле не видели.

Прямо на середину улицы выезжают два КВ, несколько выстрелов из противотанковых ружей попадают в лобовую броню и не причиняют вреда. Позади них за уцелевшим забором в ряд выстраиваются четыре реактивные установки. Вокруг прибывшая с ними на грузовиках охрана автоматчиков. Выделенный полковником Соколовым взвод чернявый лейтенант расположил на левом фланге, в палисадниках.

По команде капитана охрана, стоявшая вокруг машин и расчеты, разбежалась в стороны, затем два КВ развернулись и отъехали, ломая остатки оград по краям улицы. Третий КВ на полном ходу снес забор, который скрывал батарею. И тогда от машин со страшным ревом понеслись огненные стрелы реактивных снарядов. Находящиеся рядом бойцы из стрелкового полка закрывают уши руками, многие падают на землю. Залп длится всего несколько секунд. Снаряды ударяют по домам, занятым немцами, буквально перемешав развалины, под которыми уже не могло оставаться ничего живого. Над местом, где разорвались снаряды, еще не успевают опуститься взлетевшие в воздух пыль и дым, а шоферы уже вскакивают в кабины, и машины разворачиваются, в них на ходу запрыгивают артиллеристы. Через минуту машины уже стремительно несутся назад по улице.

Раздается многоголосое «ура» советской пехоты, выскакивающей из укрытий, лязгают гусеницы тронувшихся танков, на руках артиллеристы выкатывают на улицу две полковые пушки.

Полк Смирнова идет в атаку. Бойцы, не встречая сопротивления, быстро преодолевают расстояние до груды развалин, где недавно немцы держали оборону. Но впереди площадь, открытое пространство, на другой стороне опять полуразрушенные дома, в которых засели немцы. На площади появляется КВ, за ним – группа советских бойцов во главе с младшим политруком Галкиным. Пехотинцы прячутся за танком, но и это не спасает их от немецкого пулемета. Один за другим бойцы падают, сраженные пулями. Оставшиеся пятеро бойцов и политрук пытаются двигаться как можно ближе к танку. Один из красноармейцев, находящийся от КВ дальше всех, толкает бегущего впереди, тот налетает на танк, его руку затягивает между надгусеничными полками и тащит вперед. Толкнувший его, испугавшись, хватает своего товарища и тянет в сторону, тому отрывает руку, и оба падают на землю. Тут же обоих сражает пулеметная очередь.

Четверо оставшихся, продолжают двигаться за ползущим танком. Остановиться они не могут – площадь простреливается и они, находясь посередине, представляют собой отличная мишень. Остальные бойцы из их батальона залегли в развалинах, наблюдая за товарищами.

В глубине немецкой обороны среди разрушенных домов укрыта зенитная пушка, ее ствол медленно поворачивается и останавливается, расчет ждет, когда между домами покажется советский танк.

КВ уже почти пересекает площадь, когда в него попадает снаряд, разбивает гусеницу и танк, развернувшись к немцам правым бортом, останавливается. Второй снаряд сносит башню. Но в танке еще есть живые люди. Из дыры от снесенной башни выскакивает стрелок-радист и тащит за собой раненого механика-водителя. Несколько пуль ударяют рядом, но танкисты благополучно выбираются и прячутся за танк, где сидят трое бойцов и политрук.

На площади появляются советские танки Т-26, один вооруженный пушкой и два двухбашенных огнеметных. Они пересекают площадь левее подбитого КВ и, приблизившись к развалинам домов, пускают несколько огненных струй по укрытым в развалинах огневым точкам немцев.

В это время командиры поднимают бойцов в атаку, и с громовым «ура» поредевший батальон бежит через площадь. Немцы открывают огонь, но бегущую пехоту уже не остановить. Танки на площади поливают огнем все подозрительные места. Советские бойцы преодолевают площадь, и среди развалин начинается жестокая рукопашная схватка.

У разбитого танка останавливается командир роты капитан Гусаров.

– Живы? – кричит он. – Чего лежим?

– Товарищ капитан, – отвечает один из бойцов, – Товарища политрука ранило. Осколком прямо в живот. Санитаров бы надо.

Капитан наклоняется над корчащимся на земле политруком.

– Сергей, Сережа, – зовет он. Поняв, что тот его не слышит, выпрямляется и кричит. – Санитары, сюда! Санитары… – затем поворачивается к бойцам, сидящим рядом с раненным, – Тащите его в медсанбат. Живее. Может, выживет еще.

Берем пример с комсомольцев.

Часть, где начальником товарищ Соколов, вела бои в городе Варшава. Отчаявшиеся немцы старались оказывать сопротивление продвижению наших войск. Атаку одной из рот после гибели командира возглавил младший политрук Галкин. Немцы вели сильный огонь, но советские бойцы под руководством политрука брали один дом за другим. Даже когда немцам удалось повредить поддерживающий атаку наших бойцов танк, Галкин личным примером увлек за собой бойцов, и они смогли овладеть важным рубежом обороны. В этом последнем бою политрук был ранен. Когда товарищи провожали его в госпиталь, отважный политрук обещал, что обязательно постарается вернуться именно в свою часть.

Сообщение ТАСС.

Сегодня, 11 июля 1941 года, советские войска освободили город Варшаву. Город за время немецкой оккупации был почти полностью разрушен. Жилые дома и промышленные предприятия, школы и университеты подверглись варварскому разрушению, особенно в последние дни боев, когда немцы поняли, что им не удастся удержать город. Под развалинами домов погибло много мирных жителей – женщин, детей, стариков. Немногие уцелевшие жители встречали на улицах советских воинов-освободителей. Не было ни цветов, ни хлеба и соли в этом разрушенном городе, но жители польской столицы приветствовали наших воинов как могли.