Кирилл Шишкин - Освобождение-2 [litres]

1. Для заводов №2 (Тарнополь), №3 (Витебск), №4 (Барановичи), срок ввода в строй назначить:

– завод №2 – сентябрь 1941 года;

– завод №3 – октябрь 1941 года;

– завод №4 – декабрь 1941 года.

2. Завод №3 после вступления в строй, использовать для ремонта в первую очередь трофейной бронетехники, в связи с чем в ближайшие сроки отправить на завод необходимых специалистов.

Народный комиссар среднего машиностроения В.А.Малышев.

Отчет специальной комиссии по изучению трофейного вооружения при Главном Управлении Автобронетанковых войск

Представители комиссии при участии специальной группы инженеров, возглавляемой т. Демьяновичем, провели испытания образцов бронетанковой техники захваченной в течение последнего времени в качестве трофеев. Комиссия сделал следующие выводы:

1. Использование немецких трофейных танков в составе РККА возможно только при замене пулеметно-артиллерийского вооружения. От использование немецкого танкового вооружения приходится отказаться из-за слабости основных типов немецких танковых пушек и возможных сложностей с боеприпасами.

После изучения захваченной техники были предложены следующие варианты перевооружения немецких танков:

– танк Т-1. Установка двух пулеметов ДТ или одного пулемета ДШК;

– танк Т-2. Установка в башне пулемета ДТ и пулемета ДШК или установка в башне огнемета;

– танк Т-3. Установка пулеметов ДТ вместо немецких и установка 45 мм танковой пушки обр. 34 г.;

– танк Т-4. Установка пулеметов ДТ вместо немецких и установка 45 мм танковой пушки обр. 34 г.. Возможность установки, каких-либо танковых пушек калибра 76 мм требует дополнительной работы, для чего два танка таких были отправлены на завод №185;

– танк Т-38 «Прага». Установка пулеметов ДТ вместо немецких и установка 45 мм танковой пушки обр. 34 г.;

2. Изучение немецких самоходных установок с 75 мм пушкой показало, по мнению комиссии, что данное оружие сильно уступает танку, так как не имеет башни и не может вести круговой обстрел. Таким образом, танк всегда будет иметь преимущество перед такой установкой. Следует учесть, что использование немцами этих установок не носило массовый характер и по оценкам наших танкистов, в бою подобные установки себя с лучшей стороны не проявили. Поэтому комиссия предлагает не использовать захваченные машины до тех пор, пока не будет найдена возможность установки в них более мощного орудия (например, 122 мм гаубицы). Работы по размещению установке гаубицы по согласованию с наркоматом среднего машиностроения, поручены заводу №592. Со стороны производственников было отмечено, что производство таких боевых машин значительно дешевле и проще. Поэтому при условии, что аналогичные установки будут иметь мощное пушечное вооружение, они бы могли представлять интерес для наших войск.

3. Использование немецких бронеавтомобилей возможно так же при условии замены вооружения. Предлагается на всех бронеавтомобилях, на которых используются пушки калибра 20 мм, заменить эти пушки на пулеметы ДШК. Все пулеметы менять на ДТ.

4. Захваченные бронетранспортеры, по мнению комиссии очень удобное оружие и предполагается использовать его для перевозки мотострелковых подразделений в танковых дивизиях. Вместо немецких пулеметов можно использовать как ДТ, так и ДШ, желательно так же часть бронетранспортеров вооружить пулеметами ДШК.

Председатель комиссии генерал-майор И.П.Сухов

Овальный кабинет Белого Дома.

– И что хотят русские? – спросил Рузвельт.

– Они хотят очень многого, – ответил Гарри Хопкинс, – Я снова встретился с послом Уманским. Он перечислил необходимые им в первую очередь товары, – Хопкинс потянулся и взял со стола бумагу, – Это высокооктановый бензин, для авиации. Русским нужны так же различные станки. Грузовые автомобили, в первую очередь полноприводные. Они хотят закупать в больших количествах автопокрышки. Паровозы, вагоны. Медь. Порох. Еще кое-что по мелочи. Причем все это в гигантских объемах.

– Русский опять вспоминал о ленд-лизе? – спросил президент.

– Да, – ответил Хопкинс, – Он напомнил, что Россия борется с фашизмом, освобождает Европу. По его мнению, закон о ленд-лизе должен распространяться и на их страну.

– И что вы думаете по этому поводу?

– Вы про ленд-лиз?

– Да.

– Я думаю, что Конгресс взвоет, если мы сделаем это. Сенатор Трумен считает, что в сложившейся ситуации надо дать им уничтожить друг друга.

– Видите ли, Гарри. Я боюсь, что до конца не ясно кто кого уничтожит. У русских может не хватить сил, чтобы разгромить Германию, которая уже доказала, что ее армия, если и не лучшая в мире, то, во всяком случае, одна из первых. С другой стороны, я почти уверен, что Германия вряд ли сможет победить Россию. Сложившаяся ничейная ситуация в Европе, может быть и выгодна для нас, но она может оказаться менее предсказуемой. Мне кажется, что нужно помочь русским. Ровно настолько, чтобы они выполнили свою миссию по разгрому Гитлера.

– Ленд-лиз?

– Я боюсь, что это будет слишком опасно для нас с вами. Конгресс действительно этого не потерпит. Но русские должны получить максимально выгодные условия поставок. Надо подумать о кредитах. Подумайте над этим.

Колонна десантников идет по дороге, слева от них в поле разбиты ряды палаток. Впереди группа командиров. К ним навстречу выходит группа из лагеря. Возглавляет ее командир 3-го корпуса генерал-лейтенант Глазунов. К нему подходит генерал-майор Родимцев.

– Товарищ генерал, – говорит он, – сводная бригада 3-го корпуса вернулась в расположение корпуса. В бригаде большие потери.

– Вижу, – говорит Глазунов, кивая на колонну, – с возвращением тебя, Александр Ильич. Размещай людей, отдыхайте.

Колонна входит в лагерь. Из палаток выскакивают бойцы и командиры, чтобы посмотреть на возвратившихся, грязных и оборванных. Родимцев видит в числе встречавших Лизу Мухину и подходит к ней. Он смотрит ей в глаза.

– Нет, – вскрикивает она, – Не может быть!

– Так уж получилось, – отвечает Родимцев, – Никто из тех, кто уцелел, его мертвым не видел. Но я сам говорил с человеком, на глазах которого убили Игоря. Извини, Лиза, я ничем не мог бы ему помочь.

Родимцев идет прочь, а забившуюся в истерике Лизу подхватывают под руки подруги, и ведут к палаткам с красными крестами.

Молодой светловолосый лейтенант НКВД сидит за столом, освещенным тусклым светом керосиновой лампы, и жует бутерброд с салом. В другой руке он держит железную кружку, из которой клубится пар над горячим чаем. На столе на газете лежат полбуханки серого хлеба, шмат сала, луковица. Раздается стук в дверь, лейтенант ставит чашку, заворачивает сало и хлеб в газету и убирает в ящик. Входит конвойный: