Александр Никатор - Равеннский экзархат: доместик арканитов [СИ]

Наконец тот, кого Кассий назвал готом, в ламеллярной мощной защите – вытянул руку в сторону Лихотатьева и громко крикнул: “Всё! Никуда от нас зайцы не убежите! Мы в поле, здесь нет городской стражи! Аха-ха-ха...”

–Он прав. – немного поёжился Кассий, пока Вадилла и Ратсимир слали проклятия в сторону ветеранов “непобедимых”, получая в ответ обещания что им отрежут спатионами уши. – В поле оружие вполне допустимо при разборках, да и в бою, неприятно будет иметь подобных ребяток в прикрытии – сами ведь зарежут, не дожидаясь лангобардов!

Получив указания сегодня отдыхать и не идти в ночное патрулирование, так как сейчас в шатре у примицерия Гонория пройдёт совещание всех командиров отрядов отдельных нумеров и специально прискакавшего из Равенны викария, одного из заместителей, по военной части, экзарха, по поводу того каким образом освобождать город от врагов: быстрым налётом или правильной осадой – Лихотатьев занялся осмотром своего прореженного втрое отряда псилов, что пока оставались в его подчинении и разговорами с Кассиодором о том чем бы разнообразить ужин, ибо лепёшки и каша просто осточертели.

–Вот потому я и люблю постои в поселениях! – качал головой ромей. С грустью разглядывая запасы четверых друзей вываленных перед ним на короткий плащ Ратсимира. – Там всегда можно что выменять, на нож или кружку из города, какие бусики для местных дурочек – курицу или отличного сыра, мёда или бурдюк вина... А в лагерях, да ещё на вражеской территории – будем жрать каши и старый хлеб, радуясь подгнившей маслине или глотку кислого вина из Тосканы!

Лагерь быстро расширялся новыми секторами повозок прибывших нумеров. Если сперва было решено всех вместить в ограждение “веронского” нумера, что бы лангобарды подумали что подкрепление прибыло незначительное, то вскоре поняли что люди станут ночевать буквально на головах друг друга и от подобной идеи отказались.

Солнце только начинало садиться когда более-менее выставили все повозки и телеги, назначили патрули и пароли для них, выставили фишки с лучниками в лесу у дороги и на крышах повозок.

–К нам гости! – коротко предупредил Сергея Кассий и поднялся с корточек, на которых сидел у костра, помешивая варево понемногу закипавшее на огне.

Степенно и важно, словно бы полномочный посол, подходил “гот” в ламелляре – ростом с Сергея, около ста восьмидесяти сантиметров, в меру крепкий, не качок, скорее гимнаст или пловец.

Длинные, немного обвисшие русые усы свисали к подбородку. Волосы были завязаны в короткий узел сбоку справа, что то вроде “свевского узла” – значит не стриг накоротко, как многие в имперской армии экзархата.

Подошедший сразу начал говорить с Лихотатьевым, мало обращая внимания на реплики прочих: “Предлагаем, как только солнце покраснеет – вместе выйти из лагеря на встречу... И выясним всё что недосказали в Равенне! С оружием в руках! Никаких больше фокусов с дракой кулаками и бабьих криков о страже и суде, здесь это не пройдёт – или вы или мы!”

Посол присылал вызов на поединок, именно так воспринял эти слова россиянин. Варианта с отказом не возникало, следовало разрулить сложившуюся ситуацию и схватка вполне могла дать ответы на все вопросы.

За себя Лихотатьев не боялся, как и за гиганта Ратсимира – однако судьба в скором поединке Вадиллы, слишком горячего по характеру и Кассия, явно не самого лучшего из бойцов что видел Лихотатьев – его беспокоила.

Впереди был поединок против четырёх скутаторов, среди которых один – явно ветеран, причём скорее всего тот самый “оптимат” – в которые Поллиодор ещё только готовит самого Сергея.

Отказаться было невозможно: затравили бы как трусов. Следовало как пренебрежительнее выставить прочь посла и начать придумывать хитрости для схватки, вряд ли уже есть кодекс поведения на дуэлях, а значит... Значит следовало заготовить побольше подлянок, например золы из костров в ладонях, что бы распылить в глаза врагов при сближении и потом приканчивать их – пока те не протрут очей.

–Да вы сама доброта! – рассмеялся Сергей нарочито громко. – Настоящие наши товарищи, что всегда выручат! Наверное у скутаторов “непобедимых” завелись снова деньжата и они опять готовы подкинуть нам свои кошельки, как пару дней назад? Так стоит ли выходить на опушку? – срежь с ремня свой и кинь мне в руки! И притащи кошели своих корешков, пускай не мнутся как девушки и накинут всё что есть или у кого займут, нам нужна сотня, не меньше – серебра!

Вадилла и Кассий наигранно дружно заржали, Ратсимир, не понимающий что происходит – из солидарности вовсю разулыбался, поигрывая огромным свиноколом в руке, что в его лапище смотрелся как щепка для чистки зубов.

–Вам конец! – громко прошипел прошептал “гот”. – Всех прикончим – перережем как овец, будем медленно вас добивать – пока частями не распотрошим, не добьём! Плевать на деньги, упьёмся вашей кровью! Сперва пальцы отрубим, потом руки и ноги. Лично выгрызу тебе сердце...

–В “башню” дать, ну, пока мы ещё в лагере и оружие под запретом? – миролюбивейшим тоном спросил Лихотатьев и “гот” немедленно убрался, под смешки и ухмылки четвёрки “веронцев”.

Решено было не есть, так как пища в скором поединке отягощает и может, всякими позывами и бурлениями – сильно навредить тому кто пренебрегает данными правилами.

Сергей вооружился щитом псилов и имеющимся у его отряда, в запасе на телегах, спатионом – пару штук после недавней бойни с бандитами ему оставили в качестве резервного оружия на схватки.

Второй меч взял себе Кассиодор, сейчас постоянно что рассказывающий невпопад и откровеннейшим образом мандражировавший перед схваткой.

Вадилла предпочёл вооружиться щитом псилов и длинным кривым кинжалом, отдалённо напоминавшим Лихотатьеву турецкий клыч.

Славянин из Македонии клялся что данное оружие гораздо удобнее топориков псилов и в следующих поединках он станет выступать только с ним.

Ратсимир пришёл к повозкам друзей разодетый в огромную чёрно смоляную шкуру, вместо линотракса что ему выдали в нумере: гигант вырядился в медвежью шкуру, точнее какой тулуп безрукавку из неё – напоминая сейчас Геракла. Одел на левую руку овчину шерстью наружу, что бы смягчала удары и взял в правую – гигантскую полутораметровую булаву-шестопёр, чей размер становился понятен лишь когда венед ставил своё оружие около телеги и просил дать ему немного воды, перед выходом из лагеря.

Под смешки патрулей “веронцев” четверо друзей выбрались за ограду своей части лагеря, из повозок и направились в низину между лагерем и леском у дороги – ранее указанную посланцем противников в качестве “укромного места встречи”.