Надежда Голубенкова - Новые дворяне

— Вы осознаёте, что церковный брак заключается на всю жизнь? — слабым голосом спросила Марфа. — Вы не сможете так просто передумать и развестись: на Суде вы будете отвечать друг за друга перед Богом.

— Мы понимаем, — одновременно кивнув, в унисон ответили парень и девушка.

— И не передумаем, — добавила Катя.

Бабушка улыбнулась, с какой-то грустью осознав, что её дети уже выросли.

— Я благословляю вас, — соединив их руки, сказала она. — Живите, дети, дружно, всегда помогайте друг другу. Ваня, теперь тебе предстоит стать защитником и главою вашей семьи. А тебе, Катя, послушной женой и хозяйкой. Но где же нам найти батюшку, который вас обвенчает?

— Нам ещё надо получить благословение моего отца, — напомнил Ваня извиняющимся тоном.

— Это правильно, — одобрила бабушка. — Я изложу своё согласие на бумаге. Конечно, я бы очень хотела присутствовать при вашем венчании, но, как понимаю, вы хотите обвенчаться не здесь.

— У нас в академии, — виновато подтвердил Ваня. — Там недалеко деревня. Я думаю, местный батюшка не откажет, если его попросит отец.

— Ну, тогда с Богом, — ответила Марфа. — Вот только ведь вам понадобятся кольца.

— У меня есть карточка, — вспомнил юный граф. — Не думаю, что на ней много денег, но, надеюсь, нам хватит.

— Купим серебряные, они не такие дорогие, — согласно кивнула Катя.

— Эти кольца вносят в алтарь, — возразила старушка. — У меня есть небольшие накопления — я вам добавлю.

— Ну что вы, — попытался воспротивиться Ваня, однако в этом вопросе женщина была непреклонна.

На следующий день ближе к обеду, когда старушка вернулась с больницы, они отправились по ювелирным салонам. Пройдя почти все известные им в округе магазины, они в одном, наконец, нашли то, что искали. Не очень дорогие, с необычным рельефным узором в виде виноградной лозы. Стоила пара чуть больше семи тысяч и, на удивление, кольца идеально подошли им по размеру.

— Мы уж думали их возвращать, — признался продавец, пробивая им чек. — Второй месяц лежат: то невесте, то жениху не подходят. Уж и скидку сделали, так всё без толку.

— Нас ждали, — улыбнулся Ваня, забирая коробочку.

Через час они были уже на автовокзале. Предстояла самая сложная часть их гениального плана — убедить баронессу взять Катю с собой.

Чем ближе они подъезжали к городу М*, тем больше нервничали. Их изначально безупречный план стал казаться всё менее осуществимым. Ванина новая сумка была наполнена учебниками подруги, которая была уверена, что даже нагоняя программу академии (если её всё-таки примут), успеет подготовиться и сдать летом ЕГЭ.

— А если она меня просто пошлёт? — несчастным тоном спросила Катя, когда они вышли из автобуса.

— Не позволит её воспитание, — не совсем уверенно ответил Ваня, озираясь в поисках «Патриота». Машины не было, и они решили устроиться на одной из свободных лавочек на перроне автовокзала.

Им пришлось ждать почти час. За это время они успели перекусить в привокзальном кафе и проводить с десяток автобусов, спешащих по разным направлениям. Наконец, к перрону с табличкой «Златово» подъехал чёрный внедорожник. Ваня встал, подал руку девушке, и они вместе отправились к машине.

— Нет, нет и нет, — категорично заявила баронесса, выслушав их просьбу.

— Но почему? Это бы всё решало, — возразил Ваня, пытаясь выглядеть как можно уверенней.

— Да, это бы многое решило, не будь вам по шестнадцать лет, — отрезала женщина, кивнув юноше на заднее сидение.

— И что, что нам шестнадцать? Ваня признан дееспособным, у нас есть письменное разрешение моей бабушки на венчание, — Катя сама не знала, откуда взялась её храбрость. Но она понимала, что если они сейчас не убедят эту строгую женщину, то у неё уже никогда не будет шанса учиться вместе с Ваней.

— Сударыня, вы, кажется, уже учитесь. Негоже бросать учёбу посреди года.

— Бабушка перевела меня на экстернат, у меня свободное посещение. Летом я сдам экзамены и получу аттестат, — не сдавалась девушка.

— Я помогу ей в учёбе, — пообещал Ваня. — У нас будут исключительно целомудренные отношения, как у Андрея с Ангелиной. Прошу вас, Анна Константиновна. Я уверен, отец даст согласие.

— Нет, — непреклонно ответила баронесса.

— Но…

— Граф Соколов, вы и так нарушили главное правило академии — рассказали о нас постороннему лицу. Такой проступок заслуживает отчисления, — начала злиться пожилая дама. — Если вы сейчас не сядете в машину, мы уедем без вас, а вы больше никогда не сможете переступить порога академии.

— Ну и пусть, — решился юноша, отступая от двери, но тут вмешалась Катя:

— Ваня, не глупи. Тебе же там нравится, ты потом будешь жалеть, — сквозь предательски выступившие слёзы, стала уговаривать его подруга.

— А ты? Получается, что я бросаю тебя, — не согласился Ваня.

— Там у тебя друзья, отец. А я тебя буду ждать…

— Катя…

— Езжай! — резко отвернулась подруга. Её плечи вздрагивали от беззвучных рыданий. Они проиграли.

Ваня, утешающе приобняв Катю и пообещав вернуться летом, отправился в машину, оставив сумку с книгами на снегу. Он чувствовал себя разбитым: он ведь всем сердцем надеялся, что у них всё получится!

— Ты принял правильное решение, — одобрительно сказала баронесса, закрывая окно.

— Нет, я её предал, — пробормотал юный граф.

Машина не успела тронуться, как Прохор Степанович резко нажал на тормоза. Раздался испуганный визг, и Ваня к своему ужасу увидел в лобовое стекло смертельно побледневшее лицо подруги. Одно мгновение, и девушка упала, потеряв сознание.

— Она сама выскочила на дорогу, — в шоке от случившегося, пролепетал завхоз.

Ваня, не слушающимися руками расстегнув ремень безопасности, первым выскочил из машины. Вокруг стали собираться люди. Парень подбежал к лежащей без сознания девушке, не зная, что делать. Он осторожно приподнял её голову, его самого всего трясло от пережитого.

— Катя, Катенька, очнись, — позвал он любимую, откидывая с её лица прядь выбившихся из шапки волос.

Ресницы дрогнули, и вот уже на него смотрят полные страха небесно-голубые глаза.

— Ты ранена? Что болит? — испытав огромное облегчение от того, что подруга жива, стал выпытывать Ваня, боясь даже пошевелиться, чтобы не причинить случайно девушке боль.

— Всё хорошо, меня не задело, — не совсем уверенно ответила Катя. Её тоже начинало трясти от осознания того, что она только что сделала.

Кто-то неподалёку громко ругал неудавшуюся суицидницу, кто-то предлагал вызвать скорую, кто-то — полицию. Анна Константиновна, вышедшая из машины, грозно смотрела на безрассудных влюблённых.

— И как всё это понимать? — удостоверившись, что девушка не нуждается в медицинской помощи, надменно потребовала объяснений женщина. — Сударыня, вы делаете всё, чтобы обеспечить себе на месяц отдых в психиатрической лечебнице. Назовите мне хоть одну причину, почему я не должна вас туда отвезти?