Агния Миллерова - Повелитель моря (СИ)

Никто в испанском лагере не заметил приближения боевых кораблей торговца. Грохот мощных пушек, вдруг влившийся в мерную канонаду англичан, прервал отчаянную молитву готовящегося к неминуемой смерти молодого аристократа. Свист ядер, летящих на редут, прекратился. Дон Себастьян выполз из небольшого рва, прикрытого от палящего солнца ветками и увидел, что грязные измученные люди тоже покидают свои укрытия, прислушиваясь и крестясь. Всё ещё пригибаясь, он поднялся на земляной вал и пролез через пролом в деревянной стене редута. Вытерев с лица пот грязным рукавом рубахи и глянув в сторону английского лагеря, уже почти простившийся с жизнью офицер истово перекрестился и во всеуслышание послал слова благодарности своему святому. Окутанная облаками дыма армада под торговыми и испанскими флагами, посланная Провидением явно по заступничеству святого Себастьяна, била по ненавистным англичанам, взяв в полукольцо их эскадру.

С высоты земляного вала было видно, как солдаты лорда Дойли разворачивали часть пушек и тащили их на пляж для защиты своих кораблей. Внезапно дон Себастьян почувствовал прилив сил. Он вернулся сквозь пролом обратно в лагерь и стал искать глазами дона Кристобаля. Не найдя его, воодушевлённый дон Себастьян вдруг окрепшим голосом стал подавать команды уцелевшим испанцам.

Пока молодой офицер, получивший своё первое боевое крещение, собирал остатки войска, молодой торговец, уже не раз топивший английские и помогавшие им пиратские суда, отдал приказ фрегату и бригу подойти ближе к берегу и обстрелять английские батареи, пока они не успели развернуть к морю тяжёлые пушки.

Дон Себастьян, вокруг которого уже собрались выжившие офицеры, подняв к небу шпагу, обратился к солдатам с пламенной речью. Он понимал, что силы неравны, что англичан много, очень много, но теперь бог был на стороне испанцев, и они это чувствовали. С каждым словом молодого офицера рос и крепчал боевой дух стоявших перед ним людей. Испачканные землёй, потрёпанные, голодные, уставшие прятаться в ожидании смерти, они вдруг обрели уверенность в своей правоте. Даже раненые, но способные держать в руках оружие, присоединялись к тому, что теперь уже снова можно было назвать войском.

— Мы испанцы и, с нами Бог! — кричал дон Себастьян.

— Да! — гулким рокотом отвечала ему сотня глоток.

— Мы утопим англичан в их же крови! — призывал молодой капитан.

— Да! — перекрикивая пушечную канонаду, неслось в ответ.

— Мы вернём Испании Ямайку! — голос дона Себастьяна звенел, как стальной клинок.

— Да! — ещё сильнее отзывались люди.

— Веди нас! — сказал дону Себастьяну один из стоящих рядом офицеров.

И он повёл…

Сантъяго! Сантъяго и а эйос [33] «Santiago, у а ellos!» — «Святой Иаков и на них!» — боевой клич испанцев, которые считали своим небесным покровителем святого Иакова. Аналогично русскому «Ура!». ! — разнеслось над лагерем испанцев, и они побежали по равнине чёрным потоком, сметая на пути растерявшихся от неожиданности англичан. Далеко впереди громыхали корабельные пушки, застланные от жадных глаз густым сизоватым дымом. Дон Себастьян не внимал течение времени. Весь забрызганный кровью он рубил и колол направо и налево. И только уставшие до изнеможения руки указывали на то, что бой был долгим. Услышав впереди испанскую речь, капитан остановился. «Мы победили!» — понял вдруг он и оглянулся. Обессиленные, перепачканные грязью и кровью испанцы втыкали в землю пики и шпаги и радостно кричали, упав на колени и подняв к небу руки…

После того, как всем раненым была оказана помощь, когда были подсчитаны потери обеих сторон и похоронная команда стала предавать земле убитых, началась погрузка на корабли. Захватив больше половины английской эскадры теперь уже бывшего губернатора Ямайки полковника лорда Эдварда Дойли, люди частного адмирала Анри Верна спешно ремонтировали свои и призовые корабли, готовя их к отплытию в форт Кагуэй. Вот тогда-то, уже умытый и почистивший свой колет, дон Себастьян впервые встретился с Анри.

Сеньор частный адмирал на допрос пленённого лорда Дойли пригласил дона Кристобаля и дона Себастьяна, ставшего не только героем битвы, но и правой рукой ещё не вернувшегося в столицу острова, но всё же уже не считавшегося бывшим губернатора. Наблюдая за ведущим допрос сеньором Анри, дон Себастьян невольно восхищался этим простолюдином, подсознательно сравнивая себя с ним. Они были примерно одного возраста, но какая огромная разница в достигнутом между ними! Плебей, который сошёл на берег Новой Испании без единого мараведи, через шесть лет уже имел собственную армаду, славу и уважение во всех слоях Тиерра Фирме. Он же, представитель высшей испанской знати, отказавшись от придворной карьеры, стал искателем приключений и, получив офицерский чин от дона Кристобаля благодаря своему происхождению, едва не погиб в первой же военной операции, теперь обязан жизнью этому плебею! Желание как можно лучше узнать человека, явившегося в ответ на горячие молитвы, дабы разгадать секрет его успеха, и какое-то непреодолимое влечение, рождённое ощущением судьбоносной встречи, заставило дона Себастьяна на время унять присущую всем аристократам спесь. После того, как был взят форт Кагуэй и почти без боя под испанскую корону вернулась столица острова — город Сантьяго-де-ла-Вега, дон Себастьян распрощался с губернатором и пошёл проситься на службу к сеньору торговцу.

— Я пришёл к вам с необычной просьбой, сеньор Верн, — мягко сказал аристократ, внимательно разглядывая Анри, стоявшего перед ним, склонив, согласно этикету, голову.

— Чего желает ваше превосходительство? — учтиво поинтересовался судовладелец.

— У вас есть офицерские вакансии? — голос аристократа был тихим и бесстрастным.

Анри нужны были люди. Среди прочих он потерял и Эктора Рольдана — командира пехоты. Эль Альмиранте, как теперь, не сговариваясь, называли Анри все его люди, ещё не догадываясь, куда клонит дон Себастьян, ответил:

— Да, ваше превосходительство.

— Я прошу у вас место офицера на общих основаниях и даю вам право общаться со мной на равных.

Это было более чем неожиданно. На службе у Анри было много дворян, но одно дело идальго, чей статус был немногим выше его собственного, а их имущество, обычно, ограничивалось тем, что они имели на себе. Другое дело — испанский гранд, представитель наивысшего сословия, которое не только имело право сидеть в присутствии короля, не снимая шляпы, но и единственное смело называть Его Величество «братом». Даже Фернандо, попав к Анри и попросившись к нему на службу, будучи в то время наследником славного рода, дабы не смущать работодателя, скрыл своё истинное имя и положение. Теперь же Анри оказался в сложной ситуации: не будь они с доном Себастьяном представлены друг другу, тот, по одному ему известным причинам решив наняться на службу к плебею, мог бы утаить своё происхождение, и вопросов бы не возникло. Подумав, Эль Альмиранте решил воспользоваться разрешением гранда и поднял на него глаза. Пристальный взгляд торговца, как показалось аристократу, пронизывал насквозь, заглядывая прямо в душу.