Александр Казанков - Тень предков [litres]

Всадники перевалили за холм с почерневшим истуканом, нырнули в рощицу. Святослав шел следом, вперед не лез, ему любой половец хвост укоротит. Небольшая роща густо заросла травой и репейником, ни черта не видно. Степняки скрылись из глаз. Первым их заметил Ингварь, сразу три стрелы поймал, четвертая в шею коня ударила. Животное жалобно закричало, почти как человек, встало на дыбы и помчалось вдоль рощи в степь. Скулди был никудышным лучником, метнул сулицу в кусты, раздался крик, полетели еще стрелы. Одна в бронь ударила, но вскользь, не пробила. Норманн как мишка отмахнулся от остальных секирой, соскочил с коня и принялся крошить ворогов своим древорубом. На ногах ему сподручней.

В Святослава половцы не стреляли, не та он мишень, чтобы на него стрелы тратить. Романов этому был очень рад, на нем только кольчужка. А кольчатая бронь больше от рубящих ударов защищает, чем от колющих. Ударит стрела в грудь – и все, к чурам. Помощь Скулди была не нужна. Это со ста шагов половец грозный противник, а в ближней рубке против двухметрового потомка викингов у них не было ни единого шанса. Святослав ни одной стрелы не пустил, наблюдал со стороны, держа лук наготове. Его внимание привлек шепот листьев, вздрогнувших от порыва ветра. Раньше он не обратил бы на него никакого внимания, а вот после курса молодого бойца стал замечать каждую мелочь. С противоположной стороны рощи, за небольшой речушкой уходил всадник. Половецкий конь почти крался, медленно, пригнувшись, всадник у него под самым пузом, из травы не видно совсем. Но Святослав знал, он там. Это то необычайное чувство, когда ты пускаешь шайбу в ворота и точно знаешь, что попадешь. Святослав тронул коня в бок, животное послушно рвануло с места, половец услышал погоню, взлетел в седло, хлестнул скакуна. Ох, резвый у него конь. Романову его ни за что не нагнать. Птицей несет над травой. Святослав остановился у реки, вскинул лук, наложил стрелу. Ушла смерть, легкая дальнобойная. Конь степняка оступился, рухнул наземь, всадник перелетел через холку, уткнулся в землю. Хороший выстрел. Теперь можно не торопиться. Святослав перешел ручей, направился к поверженному врагу. Конь чужака уже поднялся, в ноге стрела, стоит рядом с всадником, скалится как собака, копытом бьет. Рыжуха Романова попятилась, испугавшись. Святослав спрыгнул на землю, вытащил меч. Половец лежал на земле, совсем мальчуган, чуть старше его. Одежда яркая, заморская. Не простой степняк попался. В роще уже слышался топот копыт, наши пришли на подмогу, скоро будут здесь. Святослав толкнул парня ногой, тот не шевелился. Разбился, что ли? Романов наклонился над степняком. Чужак как-то исхитрился по-особому и пнул его под колено. Святослав упал на землю, чуть на свой меч не напоролся. Не успел он перевернуться, как степняк с ножом оказался уже на нем. Режь, как барана. Вот молодец.

Половец схватил Романова за волосы, потянул на себя. Сейчас полоснет. Все это за доли секунды. Солнце вышло из-за тучи, яркий луч ударил степняку в глаза. Чужак замешкался, прикрыл инстинктивно лицо. Святослав почувствовал, что хватка ослабла, рванул вбок, поворачиваясь на спину. Клок волос точно выдрал, боль страшная, но вырвался, откатился в сторону, отгородился мечом. Глаза злые, весь красный, растрепанный. Ну все, убью гада. Половец отскочил назад, пригнулся. Видно, что страшно парню, дрожит, дышит тяжело, быстро. Зря отскочил, с ножом на ближнюю дистанцию подходить нужно. Святослав принял стойку и сделал выпад как учили, но клинок не достиг цели. Потому как чужак упал на колени, отбросив нож в сторону.

– Не убивай! Мне нельзя умирать, я дал слово, что спасу свою семью. Они ждут меня, и им не на кого больше надеяться. Будь милостив, и Бог воздаст тебе, рус. Молю тебя…

Романов замер. Гнев куда-то пропал. Руки налились свинцом. Пробовали когда-нибудь зарубить человека, молящего о пощаде? Он тоже не пробовал.

– Что с ними? – Святослав опустил меч.

– Хан Гюрза убил моего отца, взял мою мать и сестер в наложницы, мой брат живет в рабстве. Моей сестре всего десять, Гюрза злой, замучает малышку. Отпусти! Молю тебя!

Святослав стоял, разинув рот. Вспомнилась и Аленка, солнышко маленькое, и зверства половцев. Ну, какая из нее жена, ребенок же совсем. Вот сука, Гюрза, сам бы такого гада зарезал. И что прикажете делать с этим половцем?

– Ступай и скачи так быстро, чтобы никто тебя не нагнал. Спаси свою семью.

Святослав поднял с земли саблю степняка, протянул парню. Тот глянул недоверчиво, встал с колен, подпоясался. Выдернул стрелу из ноги коня, успокоил, вскочил на него.

– Спасибо тебе, рус, век помнить буду и своим родичам передам. Меня зовут хан Котян. А тебя как? Скажи, чтобы я знал, за кого мне молить богов.

Святослав улыбнулся. Только что о пощаде молил, на коленях стоял, а теперь гонору на двух президентов и на одного царя. Ехал бы уж. Из лощины вылетели русы. Соколик впереди с луком на изготовку.

– Меня Святославом зовут, сын Игоря из рода благородного Исака, чей род тысячи лет скакал по Дикому полю.

Половец кивнул.

– Я запомню тебя, благородный хазарин. Степь большая, но в ней тесно для двух таких великих воинов, как мы. Мы еще обязательно встретимся.

Степняк хлестнул коня и помчался в степь. Ветер дул ему в спину, унося от врагов. Романов смотрел ему вслед, и было на душе у него как-то не спокойно. Слышал он где-то имя этого половца, а вот где…

Трое русичей во главе с Соколиком осадили коней перед Святославом. Животные взмыленные, горячие, копытом бьют, видно торопились парни, думали, помощь нужна. Полянин привстал в стременах, они у него по-степному, высоко натянуты. Половец скрылся за взгорком, далеко ушел, но если броситься в погоню, не уйдет.

Святослав поймал Рыжуху за узду. Конь не его, из боярской конюшни. Так себе лошадка, но другой пока нет. Все деньги в дело ушли, а боевой конь – дорогое удовольствие. Святослав поправил седло, подтянул подпругу. Гридень бросил недовольный взгляд на него. Соколик – следопыт, ему по примятой траве понятно, что здесь произошло. И как упал враг и как руса чуть не прирезали, и закончилось чем все. Неправильно здесь все произошло, мертвого половца в картине не хватает. Двое гридней тронули коней в бока, – не уйдет половчонок, – но Соколик остановил их. Он среди парней старший.

– Стой, хлопцы, надо своим помочь. Мало ли что там с обозом.

– Да ты чего, Соколик? Что там с ними может случиться, одни бабы да детишки у повозок остались, – возмутился Кряжич.

Полянин молодецки подбоченился, указал плетью на холм, за которым скрылись повозки, показал острые белые зубы.

– Так я и говорю, вдруг старики с бабами не справятся. Айда пособим, – и звонко рассмеялся беззаботным юным смехом.