Александр Казанков - Тень предков [litres]

Все, половина дела сделана, осталось перерезать веревки. Романов перехватил клинок и начал пилить толстый канат. Однако не успел он закончить, как крышка люка распахнулась и на лестнице появился воин, весь в боевом железе. Лицо его было прикрыто стальной маской шлема, а в руках был легкий топор и кинжал. Воин осмотрелся по сторонам, а, увидев связанного парня и девчонку, направился к ним, поигрывая топором. Святослав усиленно пилил веревку, даже не понимая зачем. Да хоть пусть он тысячу раз ее перережет и будет на своих двоих. Дальше-то что? Этот воин зарубит его при любом раскладе, и бежать ему некуда. Воин остановился напротив Романова, наклонился и ткнул обухом топора пленника в грудь.

– Чей будешь? – прогудел из-под маски шлема незнакомец.

Мысли в голове Святослава полетели лавиной. Ну и чей я? Хрен его знает, кто для него свой, а кого сразу рубить нужно.

– Я варяг, – пискнул Романов, голос от страха дал петуха.

Воин рассмеялся и, не выпрямляясь, взмахнул топором.

– Отправляйся тогда в свой Ирий, язычник.

Топор не успел опуститься на висок Романова, как узкий длинный стилет вошел в горло разбойника. Мужчина захрипел и повалился на пол, забрызгивая кровью дубовые доски.

Аллина пришла в себя и увидела нависшего над ней грека с топором. Лучшего момента, чтобы ударить, не было. Он склонился над пленным хазарином, занеся топор. Девушка быстро выхватила засапожник и одним движением вогнала его в горло врага. Этот бросок ей доставил жуткую боль, вся голова болела, как будто с нее пытались снять скальп. Аллина поднялась с пола и обнажила узкий клинок, приставив его к горлу Романова.

– Дернешься – я вскрою тебе горло! Понял меня?

Святослав хотел было кивнуть, но клинок уперся в горло.

– Даже не думал. Может, ты не заметила, но один из тех, кто напал на вас, хотел меня убить.

– Я пойду наверх и проверю, кто на нас напал, а ты сиди здесь, я скоро приду.

Святослав попытался улыбнуться, картина занесенного над его головой топора еще не успела забыться.

– Куда же я денусь, я ведь связан.

Девчонка быстро вскочила на лестницу и исчезла в люке. В этот момент веревки поддались клинку, освободив руки из захвата. Удержать кинжал в руках Святослав не смог. За две недели заточения руки отекли и не желали слушаться. Он с трудом поднялся и снова упал, прямо на тело воина. Ноги тоже не слушались. И что теперь делать, бой явно уже шел на внутренней палубе. Еще немного, и в трюм спустится еще какой-нибудь головорез и преспокойно прирежет чужака, развалившегося на теле его товарища. Святослав, собрав всю свою волю в кулак, пополз под лестницу, чтобы в случае появления нежданной компании оказаться у нее за спиной. Оказавшись под лестницей, Романов накрылся мокрой мешковиной, сложенной в тюки, и стал ждать.

Тело начало постепенно отходить. Он сам потерял счет времени, звуки боя наверху стихли. В трюм не спеша спустились двое воинов, явно не германцы. Они перебросились между собой парой фраз на непонятном языке. После чего бегло осмотрели трюм и, убедившись, что здесь никого нет, взяли мешок с войлоком и принялись молоточками забивать в щели обшивки просмоленную ткань. Святослав вжался в мешки, стараясь не дышать. Наконец воины закончили свою работу, вода перестала поступать в трюм, они подняли убитого и вытащили его наверх. Наступила тишина.

Теперь перед Романовым встал насущный вопрос, как у знаменитого классика: что делать? Наверху были слышны разговоры на непонятном наречии. Германцы определенно проиграли этот бой. Выйти сейчас наверх означает сразу попасть в лапы новых разбойников. Остается только сидеть и ждать.

Его ожидание не прошло слишком долго. Доски палубы жалобно заскрипели, и по лестнице в трюм спустились несколько воинов. В руках они что-то несли или кого-то. Когда люк за ними захлопнулся, Святослав разглядел, кого они принесли. Это были Рихард и Аллина. Мужчина был весь избит и изранен. А Алина лежала обнаженной, и по ее бедрам текла кровь. Девушка была без сознания. Святослав выждал некоторое время, пока наверху все стихнет, и вылез из своего укрытия. Германец поднял на него свой взгляд и, кажется, попытался вспомнить, кто же он такой. На его лице появилась вымученная улыбка, вспомнил, гад.

– Боги смеются надо мной. Еще утром ты сидел на моем месте и ждал смерти, а теперь я, – устало произнес германец.

Святослав подошел ближе и присел напротив, на мешок с барахлом, чтобы не сидеть в воде.

– Да, судьба. Кто они, те, что на вас напали?

– Тебе повезло, это греки из Херсонеса. Капитан патрульного корабля знал капитана этого корыта и по флагу понял, что корабль захвачен. У них был условный сигнал, при подходе к Херсонесу капитан поднимал флаг с голубем, а мы не подняли.

– Что они сделали с Аллиной?

Как ни странно, Романову было очень жаль эту девушку. Было в ней что-то такое, что притягивало его. Да и мораль того времени, из которого он пришел, окончательно еще не выветрилась.

– А что могли сделать десяток изголодавшихся по бабам мужиков? Или ты не знаешь еще, что делают с бабами? – насмешливо, вопросом на вопрос ответил Рихард.

– Сочувствую, мне, правда, очень жаль, – Святослав отвернулся, не в силах смотреть на девчонку.

Германец тяжело вздохнул.

– А чего ее жалеть? По назначению девку использовали. Убытку никакого, может, и прибыток будет. Главное, что жива и руки-ноги целы. Коли в живых останется, может, и отомстит еще и род мой продолжит.

Святослав даже дар речи на мгновение потерял. И это говорит ее отец, после того, как его дочь на его глазах изнасиловали. В голове Романова это не укладывалось. Да он бы рвался и метался, зубами бы веревки грыз. Даже захотелось дать по роже бесчувственному германцу. А потом вдруг успокоился и понял, что они, эти люди, – другие. Для них жизнь одного человека вообще ничего не значит, есть только род. Вот если Аллина выживет и родит ребенка, значит, род Рихарда не прервется. И не привыкли они говорить и кричать понапрасну. Какой смысл биться в истерике, если изменить ничего не можешь. Смирись и прими свою судьбу или сражайся, если сможешь. А вот Святослав бы поступил как типичный представитель своего времени, бессмысленно истерил и рвал на себе волосы, как неуравновешенная девчонка.

– Несмотря на то что ты хотел убить меня, ты мне нравишься, германец, и я хочу предложить тебе сделку, – Святослав выждал паузу и продолжил: – Я могу попробовать договориться с капитаном корабля. Я предложу ему серебро в обмен на твою жизнь и жизнь Аллины. Что скажешь?

– Ее зовут не Аллина. Мать дала ей имя при рождении Аделина в честь моего рода. Она была из простолюдинов, а я – сын барона. Ее имя означает благородная. Что ты захочешь взамен?