Мария Архангельская - Пес войны [СИ]

Надо было отдать эманийскому полководцу должное, войско своё он расположил очень грамотно. На самой кромке холма, так что большая часть его сил оказалась скрыта из глаз, видна лишь передняя линия, сегейрцам же придётся преодолеть весь подъём, прежде чем они доберутся до врагов. Но вот слева холм понижается…

Земля и впрямь высохла быстро, даже быстрее, чем можно было предположить. Не прошло и часа, как долина обрела вполне пристойный вид. Противник пришёл к тому же выводу, начав битву впечатляющим залпом лучников. Прозрачное облако отделилось от вражеского строя, поднялось вверх и по красивой дуге пошло вниз, пролившись дождём из стрел. Трудно было понять, зачем это было проделано, разве что в показательных целях — армия Гирхарта всё равно стояла слишком далеко, чтобы стрелы могли причинить ей какой-либо вред. Однако ветер благоприятствовал врагам, и ясно было, что пересечь поле будет непросто. А потому Гирхарт решил перед атакой в лоб провести разведку боем в другом месте. Слева, как раз там, где холм понижался, к нему примыкала роща, и император послал через неё пеший полк для атаки на правый фланг противника. На неожиданность он не рассчитывал: если командир эманийцев не полный дурак (а командующий Сеан, судя по тому, что Гирхарт о нём знал, хоть и молод, и горяч, дураком отнюдь не был) то в роще обязательно стоят посты, но деревья хотя бы помешают лучникам. Полк ушёл, теперь оставалось ждать результатов.

Время двигалось медленно, солнце потихоньку взбиралось на небосвод, наливаясь сухим жаром. Теперь ночной ливень вспоминался чуть ли не с тоской. Две армии по-прежнему стояли друг напротив друга. Эманийцы изредка постреливали в воздух, сегейрцы не шевелились вовсе. Случись здесь сторонний наблюдатель, он бы, наверное, изрядно удивился подобному способу ведения войны.

Ага! Наконец-то. Впереди, слева, донёсся неясный шум, и, присмотревшись, Гирхарт различил фигурки людей, выбегавших из рощи. Отсюда было плохо видно, что там происходит, но всё равно ясно, что неожиданности не получилось. Атаку встретили по всем правилам, а поскольку Гирхарт приказал полковнику Местли не класть людей зря, то он, вероятно, скоро отойдёт. Недалеко, его время ещё наступит. Что ж, значит, пора и нам сказать своё слово. Гирхарт повернулся и подал знак начинать атаку.

На этот раз целью был левый фланг вражеского войска. Воины шли, подняв щиты, чтобы уберечься от стрел. Полностью от смертоносного дождя это не спасало, но уменьшало потери. И всё же с командного пункта имперской армии было видно, с каким трудом даётся солдатам подъём. Так и хотелось отправить им подкрепление, но Гирхарт ждал. Кем-то всё равно приходится жертвовать, дело полководца — не спасение жизней, а победа в бою, а потом и в войне. Нужно было дождаться, когда большая часть противника втянется в бой, пусть Сеан покажет, какие сюрпризы прячет в рукаве, это сбережёт больше людей, чем бессмысленное расходование сил с самого начала сражения.

О, дошли наконец. Поредевший, но всё ещё грозный строй сегейрцев тараном ударил по ровной линии эманийской армии. И, как и положено на совесть сложенной стене, эманийцы чуть дрогнули, но не поддались. Понадобится не один удар такого вот тарана, чтобы прошибить боевые порядки противника. Надо отдать Ваану должное, воевать его армия умела. Это был достойный противник, достойный во всех отношениях. Что ж, тем почётнее будет победа. Гирхарт с почти равнодушным интересом смотрел на поле. До него долетал шум боя, сквозь который пробивались отдельные крики. Этот шум глушил остальные звуки, и всё же Гирхарт различил гул дрогнувшей под ударом нескольких тысяч копыт земли раньше, чем увидел всадников в блестящих доспехах, с яркими перьями, по эманийскому обычаю украшавшими шлемы воинов и конскую сбрую. Вражеская кавалерия пошла в атаку.

Она вылетела из-за холма, и зрелище было весьма впечатляющим. В последнее время империи приходилось воевать всё больше с варварами, и хоть некоторые из них и успели понахвататься имперского лоска, но воинская дисциплина давалась им с изрядным трудом. Поэтому Гирхарт уже начал забывать, как выглядит конница врага, если всадники умеют держать строй и действовать как единое целое. Эманийцы вошли в бок сегейрцев, как нож в незащищенную плоть. Ясно было, что долго участники первой атаки не продержатся, и Гирхарт махнул рукой, отдавая приказ второй линии. На этот раз в бой пошла не только пехота, но и кавалерия. Коль уж скоро удалось выманить вражескую конницу на поле боя, император не собирался отпускать её так просто.

Теперь идти через поле было немного легче: часть эманийской армии втянулась в схватку, и на долю сегейрцев досталось значительно меньше стрел, чем во время первой атаки. На этот раз удар был нацелен на центр и правый фланг, часть атакующих шла прямо, часть повернула на помощь воспрянувшим духом бойцам Местли. Гирхарт следил за заполняющим поле потоком людей, чувствуя, как его начинает охватывать лихорадочный азарт. Уголь под ним беспокойно переступил и взмахнул хвостом. Наконец людские массы столкнулись. Теперь оставалось только ждать. Надо сказать, Сеан поступал достаточно умно, не трогаясь с места. Так он отдавал всю инициативу в руки Гирхарта, но при этом достигал максимума результата при минимуме потерь. Это Гирхарту, чтобы победить, нужно непременно смести противника, Сеану же, чтобы поле боя осталось за ним, достаточно просто удержаться на своих позициях.

Впрочем, командиры Гирхарта тоже знали своё дело. Под натиском имперцев передняя линия эманийского войска подалась назад, едва заметно, на несколько шагов, но подалась. Подход подкреплений позволил солдатам первой линии отойти, пока их место занимали их товарищи, перестроиться, восстановить порядок и вернуться в схватку. Конница сцепилась с конницей, Гирхарт приподнялся на стременах, пытаясь получше разглядеть, что там происходит. Уголь снова переступил и принялся рыть землю копытом. Ему явно не терпелось присоединиться к своим собратьям в гуще схватки.

— Тихо, тихо, — пробормотал император, похлопав жеребца по шее. — Успеешь ещё набеситься.

Всё шло как надо. Есть ли у Сеана резерв, сказать было трудно: от своих людей в Эмайе Гирхарт знал приблизительную численность его войска, но прячущий эманийцев холм не давал рассмотреть их боевые построения. Что ж, значит, надо затянуть битву, чтобы противник уверился, будто Гирхарт ввёл в дело всё, что у него есть. Ближайшие пара-тройка часов не должны были принести нечего нового, и Гирхарт обернулся к окружавшим его людям:

— Господа, а не пообедать ли нам?

К концу обеда стало ясно, что с теми силами, что на поле, сегейрцы битву не выиграют. Их противники сделали ещё пару шагов назад и встали намертво. Выждав ещё с полчаса, Гирхарт подал сигнал третьей линии. Теперь у него в запасе были лишь один конный и один пеший полк, но их нужно было придержать до конца. Возможно, что они и не понадобятся, но в случае, если битва затянется, именно им предстояло нанести решающий удар. Гирхарт прошёлся, разминая ноги и поглядывая в сторону эманийских позиций. А они молодцы, держатся. В чём-чём, а в упорстве им не откажешь.