Владимир Молотов - Отпуск в С С С Р или Назад в будущее

– Да тут у меня просто хобби такое, – быстро сознался Коля, дыхнув Кукарскому в затылок. – Собираю всякую застойную труху. Кстати, у тебя дома не завалялись десятирублевки или двадцатьпятки, а может, и виниловые пластинки, а? Например, Битлы?

Дима хмыкнул и удивленно повернулся к хозяину.

– Не знаю. Вряд ли. Наверно, всё выбросил, когда переезжал, – протянул он. – Впрочем, надо порыться в закромах. Приду домой, посмотрю.

– Ты посмотри, обязательно посмотри, – пьяно улыбнулся Герасименко. – А то если захочешь…

Коля осёкся.

– Что захочешь? – Дима опять повернулся к хозяину.

– Узнать, как я зарабатываю… Ладно, неважно. Ты сейчас не спрашивай пока ничего. – Старый друг забренчал пивными бутылками – пивная батарея выстроилась на стеклянный столик в боевой готовности.

– Я тебе попозже всё расскажу. – Коля, глянув на Дмитрия, сделал брови домиком. – Это не выход в интернет, не финансовая пирамида и не каждодневная мантра.

– А что? – чуть усмехнулся Димка, присаживаясь на диван. – А ну да, ладно, не буду пока спрашивать.

– Главное ведь что? Главное – это твоё отношение к жизни. Вот я когда с завода уволился, я не стал комплексовать и угнетаться, как это делают все остальные: ну, типа, вот теперь неустроенность, вот теперь безденежье. Я расширил свой взгляд на жизнь. – Герасименко сел рядом и, «чпокнув» пробкой, протянул бутылку Димке.

Тот сразу глотнул из горла.

– Хм, – вытирая пивные усы, сказал Кукарский, – ерунда какая-то. Что значит – расширил свой взгляд?!

– А, в том-то и ошибка твоя! – Коля поставил Димке к носу указательный палец. – Узость, догматичность нашего мышления не позволяет обрести полную свободу. Вот ты готов, например, поверить в инопланетян или машину времени?

– Не знаю, – сказал Дима в бутылку и пожал плечами. – Я фантастику не люблю.

– Да причем тут фантастика? – воскликнул Коля. – Ты готов поверить, что есть в жизни нечто невероятное, такое… Ну, что раз и навсегда выбивает из… из привычной колеи?

– Ну, в принципе, готов. – Дима снова повел плечами.

Затем он докончил первую бутылку и поставил её под столик.

– Хорошо, вот и замечательно! – удовлетворился Герасименко. – Завтра проверим.

– Что проверим? – Дима покосился на хозяина квартиры.

– Съездим в одно место. Только ты ничего не спрашивай. Даже когда ехать будем. Зато сам увидишь, чем я занимаюсь.

Кукарский задумался. Правда, алкоголь уже крепко овладел им. И в соответствии с этим обстоятельством, мысли потекли особенные, оптимистичного характера. «Загадочный он какой-то… То „потом расскажу“, то „сам увидишь“. Да что же это за странное такое занятие? Чего такого он может делать? А, ну и пусть покажет завтра! Один чёрт, завтра выходной, и планов никаких не запла… не предпо… не постро… Короче, ничего ведь не планировал! Всё лучше, чем с проклятым зомбоящиком в бетонной коробке куковать!»

Больше они об этом не говорили. Точнее, касались слегка, но уже и не обсуждалось, что завтра предстоит некая поездка. В основном болтали о прошлом, о совместном прошлом, или о женщинах.

Дмитрий не запомнил, как отключился. Очнулся он утром на диване, «валетом» к Герасименко. Ощутил запах пота из-под своей мятой рубашки на теле, горечь и сухость во рту, брюки на ногах, прикрытые лёгким одеяльцем.

– Димон, ты проснулся? – довольно бодро спросил Коля и приподнялся на локтях. Он был лохмат и раздет.

Кукарский почувствовал неудобство и даже некоторый стыд. Надо же было так натрескаться, по-свински, по-бичёвски, чтобы уснуть на чужом диване, да ещё и в одежде! Такого с ним не случалось лет пятнадцать – со студенческой поры.

– Да, – односложно прохрипел Кукарский.

– Тогда давай собираться.

– Куда?

– Как, ты забыл? Я же хотел тебе кое-что показать.

Коля заныкал на утро по бутылке пива, и это помогло быстро обрести человеческий облик. Да ещё плюс душ с милостиво предоставленным огромным полотенцем на десерт.

Вышли из дома молча, весеннее солнце весело ударило в глаза. Димка поморщился, на душе стало приятнее. Они также без разговоров сели в троллейбус, молча добрались до автовокзала. Коля взял два билета на Кунгур.

– Так ты в пещеры, что ли, собрался меня тащить? – нахмурился Димка.

– Ну да. А что, часто туда ездишь? – в глазах Герасименко появилась усмешка.

– Да нет, вообще-то, ни разу не был, – сознался Дмитрий.

– Ну, вот видишь – ты как тот москвич, всю жизнь в Москве прожил, а в Кремле не бывал! Так что время зря не потеряешь, совместишь приятное с полезным!

– Н-да. Ладно, пойду еще пивка куплю, – задумчиво протянул Кукарский.

Эйфория от выпитой перед выходом бутылки прошла, и Дима снова чувствовал гнусное похмелье, хотя и не так сильно, как прежде.

– Э нет! – Коля мягко попридержал знакомого за плечо. – Давай не будем. То, что ты увидишь в пещерах – дело серьезное. Ты даже не представляешь…

– Да что там может быть такого? – ухмыльнулся Димка. – Сталактиты и сталагмиты? Что, нельзя на эти сосульки под градусом смотреть?

Нет, Дима не был пьяницей. И не относился он к тем распущенным менеджерам, которые с пятницы по воскресенье снимают стресс спиртосодержащими возлияниями. Но всё же, всё-таки любил он порой расслабиться и на второй день. Ведь, чёрт возьми, как ни верти, а всё ж хорошо, когда праздник продолжается!

– Дело не в сосульках, – неожиданно погрустнел Коля. – Я покажу тебе нечто, чего никто не знает. Оно нереальное, понимаешь? Но я сейчас не могу рассказать. Просто пока сам не увидишь – не поверишь!

– Хм. – Дима качнул головой. – Что это может быть такое, не понимаю!

Коля не ответил. Меж ними вновь установилось неудобное молчание.

Однако едва они вышли на стоянку, подкатил автобус. Загрузившись в салон, Дмитрий пристроился у окна, демонстративно прикрыл веки и откинул голову.

Всю дорогу он и вправду проспал. Коля толкнул его.

– Пора, брат, пора, – дружелюбно сказал он.

– Что, приехали? – Димка потянулся вслед за Герасименко, вон из автобуса.

И так он очутился в маленьком скучном городке, на привокзальной площади. Вокруг мостились частные домики. И только трехэтажный торговый центр радовал глаз.

– А где пещера? – недоуменно осведомился Дима.

– А до неё еще надо добраться на старом пердуне.

– На чём?

– Ну, автобус «Пазик», рейсовый, местных автолиний, – пояснил Коля и тут же пробормотал: – Ничего здесь не изменилось, сколько раз убеждаюсь! Тридцать лет, и хоть бы хны, разве что лозунги сняли, да ларьки повтыкали.

– Не понял, о чём ты? – присмотрелся к спутнику Дима.

– А? Так, ерунда всякая в голову лезет, – отмахнулся Коля.

И они подошли к маленькой остановочке.