Андрей Кощиенко - Файтин! [с иллюстрациями]

Короче, загорелся я сделать нормальный перевод к этой музыке. Нашёл, кто, откуда, исходники, ноты, но ожидало меня разочарование. Оказывается, разработчики игры при создании своего шедевра не ставили перед собою задачу создать действительно хорошее музыкальное произведение. Их больше интересовала их программа, а музыка шла лишь как приложение, в необходимой мере должное оттенить игровые моменты, в которых они были склонны к "крепкой клюкве" и откровенному троллингу. Поэтому, текст марша, итерационно переделывая, писал всего один человек, американец. В какой-то момент, когда остальные разработчики решили, что получившееся стало достаточно идиотическим, творческий процесс остановили и для "доработки напильником" автор передал рождённый шедевр своему отцу, имевшему русские корни. Тот по-быстрому сделал перевод, а расовые казаки [28] Негры. Прим. автора. его лихо исполнили. Как сейчас помню, там было такое:

Мои попытки получить нечто более внятное успехом не увенчались. Либо выходила аналогичная хрень, либо, после художественной обработки, нечто и близко не лежавшее с первоначальным вариантом. В конце-концов мне надоело и я бросил мучить мозг, но вот музыкальной части марша я наслушался тогда изрядно. И после пары проб убедился, что она вся со мной. Порадовавшись этому факту, я изменил сделанный выбор и решил вместо "Прощания славянки" исполнить музыкальную "шутиху" компании Electronic Arts [30] https://ru.wikipedia.org/wiki/Electronic_Arts . Всё же "славянка" — старый марш. По музыке слышно. Да и не представлялись мне современно камуфлированные и экипированные корейцы из бригады "Голубые драконы", марширующими под марш начала двадцатого века. Никак не представлялись. А вот под "Советский марш" — вполне…

Та-ак, девчонки закончили, теперь я! Вдох-выдох! Я спокоен… Вдох-выдох! Я спокоен, я солнце… Гоу!

Время: этот же день. Проводы.

Место действия: зрительская трибуна стадиона. Несколько рядов сидений занимает семейство Ким. Рядом с ЧжуВоном в прекрасном настроении сидит ЮЧжин, периодически, как бы невзначай, стараясь коснуться его плечом. Тот же, не обращая внимания на вертящуюся рядом девушку, внимательно смотрит на сцену с таким видом, как будто ничего интереснее в жизни не видал.

ЮЧжин подарила парню изящный, покрытый платиной иридиевый браслет для ношения на плече. На браслете выгравированы группа крови, фамилия и имя владельца. Пользуясь тем, что на эстраде приглашённая группа девушек закончила выступление и под аплодисменты зрителей покидает сцену, ЮЧжин наклоняется к ЧжуВону.

— Оппа, тебе понравился мой подарок? — шёпотом интересуется она прямо ему в ухо.

— Угу, — мычит в ответ ЧжуВон, отклоняя голову в противоположную сторону.

— Оппа, обязательно носи его! Каждый раз, видя его, ты будешь вспоминать обо мне!

— Для этого ты выгравировала внутри своё имя?

— И твоё тоже! Моё — с одной стороны, твоё — с другой!

— Не знаю, позволят ли в армии такое носить…

— Оппа, это самый лучший подарок, что я смогла найти! Он такой мужской! Такой мужественный… Прямо как ты…

Сказав это, ЮЧжин смущённо краснеет. ЧжуВон бросает на неё взгляд и насмешливо хмыкает. В этот момент рабочие сцены выносят и ставят синтезатор на подставке, а вышедшей на сцену конферансье объявляет следующий номер.

— А теперь последний номер нашего выступления! — громко объявляет конферансье, — Неожиданно к нам пришла девушка и сказала, что хочет сделать подарок своему парню, уходящему в армию. Она написала музыку для проводов, которую вы сейчас все и услышите. Встречайте! Пак ЮнМи!

ЧжуВон издаёт хрюкающий звук, а ЮЧжин замирает с приоткрытым ртом, не веря своим глазам.

— Ну, вообще-то, он не мой парень, — выходя на сцену, поправляет ведущего в свой микрофон ЮнМи, — он мой друг.

Несмотря на достаточно жаркий день, она одета в светло-голубые джинсы, такого же оттенка короткую джинсовую куртку с закатанными до локтей рукавами и белую блузку. На запястье правой руки — широкий кожаный браслет. На ногах светло-голубого цвета теннисные туфли с белой подошвой, а на голове — надетая задом наперёд белая бейсболка.

Издали она очень похожа на мальчишку. На сцену ЮнМи выходит без поклона и приветствия. Так, словно звезда, которую узнают все и везде и которая может особо не заморачиваться такими пустяками.

Зрители, с интересом разглядывая девушку, кивают и понимающе смеются её словам — да, мол, конечно, мы понимаем. Всё понимаем! Друг.

— Он будет служить в морской пехоте, — уверенно продолжает ЮнМи в микрофон, — В знаменитой бригаде — "Голубые драконы"…

Семья ЧжуВона, до которой наконец дошло, о ком сейчас говорят, дружно поворачивается к своему призывнику. Тот, на секунду сделав большие глаза, с непонимающим видом пожимает в ответ плечами. У ЮЧжин на лице растерянность. Она не знает, что происходит и что ей нужно делать.

— Не знаю, есть ли у "Голубых драконов" свой марш, — тем временем рассказывает дальше ЮнМи, — Наверняка, есть. Но даже если это так — пусть у них будет ещё один. Я написала марш. Посвящаю его Ким ЧжуВону, "Голубым драконам" и всем парням, защищающим и оберегающим от врагов нашу родину…

ЮнМи становится перед синтезатором, двумя руками закрепляет микрофон в держателе стойки и, вытянув шею и наклонившись вперёд, громко объявляет в него — марш "Red Alert"!

Наклонив голову, она уверенно опускает руки на клавиши. В ответ над полем мощно трубят трубы и, под ритм печатного шага марширующих по брусчатке батальонов, на ничего не подозревающих корейцев внезапно обрушивается настоящий ИМПЕРСКИЙ МАРШ! Марш распираемых силой стальных мускулов и преисполненный насмешливого презрения к врагам. Странный и чуждый для этой страны, народ которой всегда считался мирной нацией. [31] Послушать инструментальный вариант марша, исполняемого ЮнМи, можно здесь — https://youtu.be/2sZjDsZ_re0

Растерявшись от неожиданности, люди слушают. Звучит последняя нота. Тишина… Конферансье тоже, как и все, в первый раз услышавший композицию, озадаченно смотрит на исполнительницу.

— Удачной службы, хён! — наклонившись к микрофону, громко напутствует ЮнМи и добавляет, делая энергичный жест рукой — Файтин!

Видно, вспомнив, что нужно делать, она кланяется и уходит со сцены, по-прежнему сопровождаемая недоумённым молчанием.

— Э-э-э… м-м… Что ж. Это было весьма… неожиданно… — произносит в микрофон "отлипший" конферансье, — Весьма… энергично… э-э-э…