Роман Злотников - Возвращение [litres]

– Нас – нет, – Михаил Васильевич улыбнулся. – Мы хорошо изучили истинную натуру товарища Вавилова и имеем все основания предполагать, что за новые знания он душу дьяволу продаст, – тут улыбка Фрунзе стала несколько иезуитской. – Особенно если они станут блестящим подтверждением его собственной гениальности и помогут избежать допущенных им в… ну-у-у… других условиях ошибок. А получить эти знания он сможет только от… нас. Ты с ним вообще не будешь контактировать. Никак. Более того, сейчас мы начали осуществление некой операции прикрытия, которая поможет нам ещё больше запутать возможных… интересантов. И для её осуществления Николай Иванович очень в тему.

– Ну, хорошо, – как бы решаясь, кивнул Алекс, – делайте, как считаете нужным.

Дальнейший разговор с народным комиссаром СССР по военным и морским делам перешел уже на более близкие гостю темы. В которых Алекс откровенно поплыл. Потому что Фрунзе начал интересоваться его мнением по разрешению тех трудностей, которые были изложены в уже переданных Алексу материалах. Но, блин, он-то листал их только для виду! Ну, на хрена ему забивать себе голову всем этим, если он не собирается возвращаться?!

Так что, когда внизу раздался звонок, Алекс обрадованно вскочил и бросился к двери.

– Пойду – открою. Это, наверное, Рихард…

– Дах-дах, дах-дах, дах-дах, – Алекс закончил последнюю серию и вытер пот. Получилось-таки. С третьего раза, но получилось. Что ж, он сегодня молодец! Смог. Осилил… Правда, будет ли от его нынешних успехов толк там, в прошлом, парень пока сказать не мог. Но лучше уж так, чем оставаться тем же самым пентюхом, каким он был всё это время. Тем более что шанс за год подтянуть стрельбу на вполне приличный уровень имеется. И неплохой. А вот что касается всяких «рукомашеств-дрыгоножеств», то тут за год особенно много не сделать…

Спустившись вниз, Алекс распахнул дверь и замер, как будто получив под дых тяжелый удар. На пороге стояла… Эрика. Он, окаменев, ошеломленно уставился на неё, а она горько улыбнулась и тихо спросила:

– Пустишь?

– А-а? – парень вздрогнул, сглотнул, а затем буквально отпрыгнул от двери, освобождая проход и суетливо забормотав: – Да, конечно, входи… Боже! Ты вся вымокла!!! – дождь за порогом лил как из ведра. Именно поэтому он и не услышал треск её мотоцикла. – Черт! – Алекс заметался. Всеми «бытовыми» вопросами в доме занимался Зорге, который, вот ведь дьявол, в настоящий момент отсутствовал! И что делать? – Подожди, я сейчас! – взревел Алекс, бросаясь вверх по лестнице. В библиотеку. Там точно был плед. А ещё нужен горячий чай. А плита не растоплена… Чёрт, вроде на кухне был примус. И бренди, бренди! Первое средство от простуды… Чёрт, лучше бы горячего грога! Он влетел в библиотеку, сграбастал плед и понесся обратно, буквально ссыпавшись вниз по лестнице. Эрика сидела на банкетке, опустив плечи, и от её позы веяло какой-то печалью и безнадежностью. Алекс подскочил к девушке и растерянно замер.

– Фрау надо раздеть и растереть крепким алкоголем, – послышался сверху уверенный голос Фрунзе [81] Фрунзе знал семь иностранных языков. Он вообще был чрезвычайно талантливым человеком, окончил гимназию с золотой медалью, знал наизусть «Евгения Онегина». , похоже, вышедшего из кабинета, услышав беготню. – И побыстрее. Мы так делали в ссылке, в Иркутской губернии, когда один из товарищей провалился под лед.

– Что? – ошалело выдавил Алекс, разворачиваясь в сторону говорившего. Он в данный момент мало что соображал.

– Девушка промокла, – мягко произнес Михаил Васильевич, спускаясь по лестнице. – А на улице – низкая температура и дождь со снегом, – после чего осторожно, но уверенно отобрал у Алекса плед, который тот так и продолжал держать в руках, и уверенно приказал: – Снимите с фрау верхнюю одежду, потом возьмите её на руки и отнесите в спальню. Там разденьте и разотрите. Где у вас крепкий алкоголь?

– У нас? – растерянно произнес Алекс. – Н-н-не знаю… Этим всегда заведовал Рихард.

– Ладно, я найду, – махнул рукой Фрунзе и мягко подтолкнул Алекса в сторону Эрики. – Действуй.

Это действие будто вывело парня из ступора. Он бросился к девушке и принялся лихорадочно стягивать с неё мотоциклетный шлем и мокрый, напитавшейся водой реглан…

Когда он уже занес её в спальню и аккуратно положил на кровать, Эрика подняла на него глаза и тихо произнесла:

– Я – беременна, Алекс. Твоим ребёнком…

– Кхы… – стыдно, но это оказался единственный звук, который он смог выдавить из себя, услышав эту неожиданную новость. Но, как тут же выяснилось, это ещё было не всё, что ему предстояло услышать. Потому что спустя мгновение глаза девушки внезапно наполнились слезами, и она прошептала:

– А они хотят его убить…

Выйдя из тира, Алекс дошёл до своей машины и, откинув спинку водительского сиденья, забросил назад сумку с плащом и пиджаком. В столь «громоздкую» одежду он облачался только на огневом рубеже. А причиной этому послужил давний разговор с Жаком, его слугой из прошлого такта, коего он почитал за едва ли не самый большой авторитет в области бодигардинга [82] От вodyguard – телохранитель. . Были возможности убедиться… Так вот тот ему как-то сказал, что настоящий телохранитель должен уметь выстрелить и поразить цель будучи «пьян, избит, ранен и одет в touloupe [83] (Фр.) – тулуп. ». А умение стрелять в теплом тире и удобной одежде и снаряжении – это так, баловство. Релакс и не более. Какие бы ты при этом результаты ни показывал… К сожалению, на этот раз отыскать Жака ему так и не удалось. Хотя Алекс очень старался. Тем более что шансы на это, как выяснилось, были. И неплохие. Потому что неожиданно обнаружилось, что среди тех марсельских криминальных авторитетов, через которых парень, как и в прошлом такте, решил снова делать себе документы (поскольку именно через них получилось быстрее и надежнее всего), существенная часть оказалась ему вполне знакома. Что весьма ему помогло… Нет, сами они парня не знали и не помнили. Ведь в этой реальности он только-только появился. Пропав из неё в далеком тридцатом году… А вот Алекс знал о них довольно много. Не всё, конечно. Вряд ли их жизнь оказалась полностью идентичной той, что они прожили в, так сказать, прошлой реальности. Да и не так уж и подробно он знал о ней в прошлой реальности. Но даже знание о том, что сидящий перед ним человек вырос в Фигерасе и очень гордится тем, что является земляком «величайшего художника всех времен и народов» [84] В Фигерасе родился и провёл своё детство и юность знаменитый художник и самый яркий представитель сюрреализма в изобразительном искусстве Сальвадор Дали. , а другой – ярый фанат «Марселя» и генерала де Голля, очень помогает при общении. Так что, похоже, предположение о том, что жизненный путь человека в большей степени зависит от него самого, то есть его умений, характера, наклонностей, чем от всяких внешних катаклизмов, можно считать полностью подтвержденным. Жаль только, что с Жаком это отчего-то не сработало.