Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича том 3

– Понятно, Владимир Николаевич. – Щукин улыбнулся. – Надеюсь, коллеги, вы проинформированы о том, где находитесь и какой сейчас год на дворе.

– Мы все в курсе, – кивнул Гаврилов, – только, давайте осмотрим больного. А обо всем остальном поговорим чуть позже.

– Степан Михайлович, – Олег повернулся к капитану «Ласточки», который закончив подъем на борт надувной лодки, – мы сейчас отправимся к нашему пленнику, а вы подумайте – где можно будет разместить на ночлег наших новых гостей.

– Уму непостижимо, – сказал Гаврилов, по дороге к выгородке, где под присмотром Никифора Волкова находился мистер Уркварт, – мы в XIX веке! Знаю, что чудо это рукотворное, но в голове не укладывается…

– Ничего, коллега, привыкнете. – Щукин усмехнулся. – У самого поначалу ум за разум заходил. Одно могу сказать – скучать здесь не придется. Экстрима хоть пруд пруди. Если наш пленник оклемается и заговорит, то мы столько нового и интересного узнаем… Все, пришли.

Сидевший на пустом бочонке казак вскочил с места и схватился за свою чудо-нагайку, увидев незнакомых людей. Щукин успокоил его,

– Свои, Никифор, свои. Это лекари, которые посмотрят – что стряслось с этим мистером. Ты выйди, тут и так тесно. Пусть люди работают без помех.

Пока врачи осматривали Уркварта, задавая ему вопросы по-английски, тот особого беспокойства не проявлял. Видимо, поняв, что влип, причем, влип капитально, он, похоже, уже смирился со всем, что с ним случилось, и, внешне ничем не проявил свое удивление неожиданным визитом незнакомых ему людей. Но когда высокий и плотный Морозов поставил рядом с шотландцем чемоданчик, достал из него портативный электрокардиограф, и начал расстегивать жилет на груди Уркварта, чтобы приладить электроды, пациент задергался и оказал сопротивление.

– Будьте вы прокляты, русские варвары! – закричал он, – что за жестокую пытку вы придумали! Убейте меня сразу, я все равно вам ничего не скажу!

– Успокойтесь, мистер Уркварт, – Щукин попытался утихомирить разбушевавшегося шотландца. – Вам никто ничего плохого не сделает. Наши врачи сейчас осмотрят вас с помощью этого прибора, и установят – что у вас с сердцем. Им надо это для того, чтобы знать – как вас лечить.

Уркварт перестал дергаться, и с изумлением наблюдал за тем, как из прибора жужжа вылезала лента с ЭКГ. Он, естественно, не понимал – что означают странные кривые и зигзаги на этой ленте, но, то, что здесь имеет место быть очередная тайна, он уже догадался.

– В общем, пациент нуждается в госпитализации и стационарном лечении, – после небольшого консилиума заявил Герман Никольский. Как я понял, вы можете провести обратную эвакуацию нас в Питере. Думаю, что за сутки-двое ничего с ним не случится. Мы будем наблюдать за вашим пленником, и в случае чего окажем ему первую помощь. Сейчас с ним останется Борис Сергеевич, а потом я его сменю.

– Ну вот и отлично, – со вздохом облегчения произнес Щукин. – а то мы тут уже совсем расстроились – уж больно ценный секретоноситель загибал ласты. Уж мы то за ним в сам Лондон сгоняли, выцарапали его оттуда, а тут вот такое… Ну, давайте, пойдем отсюда. Если что, зовите на помощь. Вот вам рация, как пользоваться знаете?

– Знаю, знаю, доводилось с ней работать, – Морозов усмехнулся, и мельком оглядев портативную радиостанцию, сунул ее в карман. – Идите, побеседуйте, а я тут и без вас управлюсь.

Они вышли на палубу шхуны, которая под всеми парусами шла курсом на Кронштадт, и отправились в каюту-радиорубку. Там их ждал изнывающий от любопытства Попов. Конечно, он понимал, что все то, что ему удастся узнать, он вряд ли сможет кому-либо рассказать. Тайна пришельцев из будущего не подлежит разглашению. Ведь даже Геннадий Невельской, его однокашник по Морскому корпусу, отказался сообщить ему что-либо о подполковнике Щукине и его спутниках. Отставной мичман ни за что бы не поверил, что можно путешествовать во времени, если бы он сегодня не увидел собственными глазами, как это происходит. И ему ужасно захотелось побывать в том таинственном будущем, откуда в их мир пришли такие люди, как подполковник Щукин, его дочь и Видим Шумилин…

Закончился славный поход…

После переговоров по радиостанции с Петербургом, Щукин передал капитану «Ласточки» новую вводную– идти не в Санкт-Петербург, а в Ораниенбаум. Там пришвартоваться у пристани, выгрузить пленника и врачей, а так же остальных пассажиров. После чего шхуна может следовать в Торговый порт, где ее разгрузят, а прибывший на борт батюшка заставит экипаж дать клятву не рассказывать никому о том, что им довелось увидеть. После чего матросы будут целовать крест в подтверждении своей клятвы.

Большой дворец в Ораниенбауме принадлежат любимому брату Николая I, великому князю Михаилу Павловичу. Тот всецело был предан императору. Поэтому Николай решил сам встретить «Ласточку», поблагодарить Щукина со товарищи за удачное путешествие, и уже оттуда по земле отправить мистера Уркварта на Черную речку, где британца перебросят в будущее через межвременной портал. Там же, в Большом дворце можно будет разместить на время и охотников за «Джеймсом Бондом XIX века», благо места свободного во дворце было много. Пусть они пару дней поживут там, погуляют по прекрасному Верхнему парку, полюбуются на Китайский дворец и на крепость Петерштадт, резиденцию несчастного императора Петра III, свергнутого с трона своей супругой Екатериной, и задушенного в Ропше.

Щукин прикинул, что предложение императора толковое – действительно, не стоило «Ласточке» заходить в Торговый порт с мистером Урквартом на борту. Наверняка среди портовых чиновников есть люди, оказывающие тайные услуги британцам. Правда, как сообщили ему по рации, основное внимание заграничная английская агентура сейчас уделяет оставшемуся в Норвегии «Богатырю». Какие-то подозрительные личности под разными предлогами пытаются проникнуть на борт пароходо-фрегата, расспрашивают его моряков, стараясь вызнать подробности путешествия в Англию. Не исключено, что британская агентура в балтийских портах России тоже озадачена поиском бесследно сгинувшего мистера Уркварта.

В Большом же дворце Ораниенбаума и путешественники и их пленник будут находиться в полной безопасности. Великий князь Михаил Павлович был полностью предан своему старшему брату. Но, в последнее время он сильно болел, и редко покидал свой дворец. Супруга великого князя, принцесса Вюртембергская Фредерика Шарлотта Мария, в православии великая княгиня Елена Павловна, была женщиной умной, покровительствовала художникам, писателям и актерам. Она так же занималась благотворительность. По ее инициативе во время Крымской войны была создана Крестовоздвиженская община сестер милосердия, которые прошли обучение под руководством великого русского хирурга Николая Ивановича Пирогова, и с которым они потом уехали в осажденный Севастополь.