Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича Том 4

– Дик, объясни своим парням – в какую историю вы вляпались из-за этого Саттера, – сказал Мальцев. – И пусть они успокоятся, а то мои ребята быстро научат их хорошим манерам.

Фергюсон кивнул, и попросил, чтобы Тома и Генри развязали. Потом все четверо отошли в сторонку, и начали о чем-то совещаться. Беседа была эмоциональной – до капитана долетали проклятья и соленые морские словечки – похоже, что кто-то из них успел послужить на флоте. Минут через пятнадцать к Мальцеву подошел Фергюсон, и поинтересовался – как капитан собирается с ними поступить.

– Мы понимаем, что оказались на не принадлежащей нам земле, – сказал Дик, – но ведь мы не знали, что нас обманули. На те деньги, которые у нас остались, мы не сможем долго протянуть. Мы хотим наняться к вам в работники – ведь вам нужны люди, которые умеют обращаться с пилой и кузнечным молотом. А Том в свое время ходил в море на клипере «Энн Мак-Ким». Он хороший моряк.

Мальцев почесал голову. По человечески ему было немного жаль этих американцев, которых по наглому развел пройдоха Саттер. Но допускать к секретам иностранцев, а, тем более, янки… Тут надо было семь раз подумать, прежде чем принять решение.

– Дик, – сказал капитан, – пока вы поедете с нами. Там мы вас допросим под присягой, и вы подробно расскажете: когда, при каких обстоятельствах, и с чьей помощью вы познакомились с Джоном Саттером, как он предложил вам купить у него не принадлежащую ему землю, и сколько вы при этом ему заплатили. У нас к этому человеку тоже есть немало вопросов. В случае начала судебного процесса против Саттера, мы дадим ход и вашим показаниям. Конечно, ваши деньги вам вряд ли удастся вернуть, но мы постараемся, чтобы этот обманщик понес суровое наказание.

– Конечно, я готов рассказать под присягой все, как было, – оживился Фергюсон, – а Генри, который присутствовал при заключении сделки, тоже подтвердит мои слова.

А как насчет работы? Мы честно заработаем их у вас. Надо побыстрее выбираться из этой дыры, куда занесла нас нелегкая.

– Давай, Дик, – поговорим об этом чуть позже, – ответил капитан. – Ты поедешь с нами, а твои парни поедут в крепость Росс с Фернандесом. Он хорошо знает все здешние дороги. Да, и еще вас будет сопровождать один мой человек.

Мальцев повернулся, и жестом подозвал к себе урядника Метелкина.

– Будешь присматривать за ними, – сказал он казаку, – и держать с нами связь по рации. И смотри, чтобы все было в порядке!

Каждому свое

Посещение Русского музея произвело на цесаревича и великую княжну огромное впечатление. Они не видели ничего подобного. До сих пор они считал, что живопись началась в Италии, а появившиеся наконец в России художники были просто подражателями, причем, довольно посредственными.

Ольга долго стояла перед иконами и любовалась творениями гениальных русских живописцев, большей частью оставшимися безымянными. Она поражалась, как иконописцы ухитрялись показать внутренний мир человека с помощью цветов, положения его рук, поворотом головы.

– Боже мой! – воскликнула Ольга, – как все изящно и лаконично. Это просто Чудо!

– Вы правы, девушка, – кивнула пожилая смотрительница зала, – иконописцы перед написанием иконы постились, долго молились, призывая святых в помощь. И потом они говорили, что их рукой двигала какая-то таинственная сила, помогая нарисовать лик Богородицы или Спасителя.

Потом Вадим повел своих спутников в залы, где были выставлены работы русских мастеров. С некоторыми картинами цесаревич и великая княжна уже были знакомы. Например, не так давно написанным полотном Карла Брюллова «Последний день Помпеи». А вот картины Сурикова, Репина, Крамского, Верещагина, Серова и многих других живописцев второй половины XIX века вызвали у не видевших их Александра и Ольги восхищение.

– Вадим, – Ольга умоляюще посмотрела на Шумилина-младшего, – могу ли я попросить вас об одном одолжении? Я хочу приобрести репродукции некоторых понравившихся мне картин. Вы мне не поможете это сделать?

– Нет ничего проще, – ответил Вадим. – У меня дома есть альбом с цветными репродукциями полотен, выставленных в этом музее. И я буду рад, если вы, Ольга Николаевна, примете его от меня в подарок.

Великая княжна зарумянилась, и стала благодарить Вадима. А цесаревич нахмурился. Видимо, отец дал ему вполне определенные инструкции относительно сестры, и теперь, эти инструкции явно нарушалась. Впрочем, Александр решил промолчать, а с Ольгой переговорить чуть позднее, наедине.

Потом они долго стояли в зале, где была выставлена огромная картина Ильи Репина «Торжественное заседание Государственного совета 7 мая 1901 года». Кое-кто из изображенных на этой картине лиц они знали. Например, председателя Государственного совета великого князя Михаила Николаевича, своего младшего брата. Только у них Михаилу было всего восемь лет, а на картине он был пожилым седобородым старцем. Александр с любопытством смотрел на портрет своего внука – императора Николая II, а также на портреты сыновей – великих князей Сергея, Алексея и Владимира. Ни один из них еще не появился на свет, так как Александр не был еще женат. Вадим пообещал цесаревичу распечатать для него репродукции самой картины Репина, и ее фрагментов.

– И мне, если можно, тоже, – попросила Ольга. Потом они, посовещавшись, решили отправиться домой. Впечатлений от увиденного было выше крыши.

Николай и Адини в это время занимались тем, что утрясали все формальности, связанные с предстоящим бракосочетанием. Ну, и тем, что в будущем станут называть иностранным словом «шоппинг». Они посетили салон свадебных платьев, где Адини долго примеряла платье, в котором ей предстояло венчаться. Потом настала очередь Николая отдать себя на растерзание портных в мужском ателье. Ему шили (военные говорят – «строили») элегантную «тройку». Николай, ранее никогда не носивший такую одежду, чувствовал себя в ней неловко. Но, как говорится, положение обязывает. Можно было, конечно, венчаться в форме, но тогда это привлекло внимание окружающих, а Николаю меньше всего хотелось бы этого.

Все шло своим чередом. Те, кому нужно, занимались обеспечением знаменательного события – первого бракосочетания между дочерью царя из XIX века с сыном отставного майора вооруженных сил Российской Федерации из XXI года. Причем, мероприятие это было под контролем на самом высоком уровне.

Но занимались «наверху» и тем, что происходило в XIX веке в Русской Америке. Доклад Сергеева-старшего о том, что творится на Аляске, и о подозрительной возне янки в Калифорнии, заинтересовал и, одновременно, обеспокоил руководство. Стало ясно, что без серьезной поддержки дела России на Тихом океане могут пойти по старому сценарию – потеря крепости Росс, а потом и вообще вытеснение Российско-Американской компании с Аляски. Этого допустить было никак нельзя.