Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича Том 4

– Вот такие дела, сэр, – закончил свой рассказ Фергюсон. – Я долго думал – сообщать ли вам о нем, или нет. Но в конце концов, решил все же рассказать вам все. Я не верю этому мерзавцу Саттеру. Обманув меня один раз, он обманет меня снова. Да, и, если честно, сэр, я не могу вас предать. Мне и моим товарищам у вас хорошо. Мы нашли здесь свой дом. Я неплохо зарабатываю, ваши люди не обижают меня, со многими из них я подружился. Сэр, если Саттер со своей бандой нападет на вас, то я буду сражаться на вашей стороне.

Виктор задумался. А ведь Саттер оказался гораздо шустрее, чем они думали. Только вот с Фергюсоном он прокололся. Американец оказался порядочным человеком. И это очень хорошо.

– Спасибо, Дик, – после недолгого молчания ответил Виктор, – я рад, что ты не оказался на стороне плохих парней. Но, ты вот отказался, а другие могут и не отказаться. Саттер готовится собрать бандитов со всей округи и напасть на нас. Мы, конечно, отобьемся, но при этом могут погибнуть много людей. Ты, наверное, слышал о местных бандитах – для них человека убить, что тебе стакан виски выпить. Поэтому надо сделать все, чтобы и этих мерзавцев перестрелять, и хороших людей спасти.

– Вы правы, сэр, – кивнул Фергюсон. – Приходилось мне встречаться с местными бандитами. С ними можно чувствовать себя в относительной безопасности лишь держа оружие под рукой. За деньги они будут готовы на все, и глотки резать, и женщин бесчестить. Скажите, сэр, как я могу помочь вам справиться с бандитами Саттера?

– Дик, будет хорошо, что ты никому не расскажешь о нашем сегодняшнем разговоре. А когда Петр появится с посланием от Саттера, то ты сделаешь вид, что готов помочь бандитам захватить крепость Росс, если, конечно, тебе за это хорошо заплатят. Не стесняйся, поторгуйся. Так будет убедительней. Мерзавцы вроде Саттера не верят в бескорыстие, и всех меряют на свой аршин. Они считают, что любой готов удавиться за доллар.

– Я вас понял, сэр, – кивнул Фергюсон. – Вы хотите, чтобы я стал вашим человеком в их команде. Я готов. В конце концов, если вы с моей помощью ухлопаете этого ублюдка, то я буду считать, что сделано полезное для всех дело. Да и жизнь в этих краях станет спокойней.

– Вот и отлично, – Сергеев похлопал Дика по плечу. – Только, давай договоримся – встречаться мы с тобой будем где-нибудь в укромном месте, подальше от чужих глаз. Не исключено, что у Саттера есть здесь и другие шпионы. Надо, чтобы в отношении тебя у него не возникло никаких подозрений.

– Хорошо, сэр, – Фергюсон почесал свою лохматую рыжую голову. – Если вам или мне понадобится встретиться с вами, то известие об этом передаст Том Хант. Это честный малый, и ему я доверяю, как самому себе.

– Пусть будет так, – согласился Сергеев. – Только ты о нашем сегодняшнем разговоре не рассказывай. Знаешь, один человек говорил: «Чем меньше знаешь, тем крепче спишь». Мне бы не хотелось, чтобы твой приятель страдал от бессонницы.

На этом они и расстались. Дик Фергюсон отправился в кузницу, а Сергеев пригласил к себе капитана Мальцева. В свете информации, полученной только что, им было о чем переговорить…

– Ай да Саттер, ай да сукин сын! – воскликнул капитан, когда Сергеев рассказал ему о сегодняшней беседе с американцем. – А ведь, Виктор Иванович, мы недооценили этого мерзавца! Он оказался гораздо умнее, чем нам показалось сначала. Ну, что будем делать? Еще подождем, или станем готовить спецоперацию?

– Вам бы, головорезам, лишь бы пострелять, – сварливо проворчал Виктор. – То, что с Саттером надо действовать хирургически – тут я с тобой полностью согласен. Но, сие отнюдь не означает, что надо спешить. Наша задача – во-первых, обезопасить наши владения на длительное время от набегов таких вот «саттеров», и, во-вторых, показать – кто главный в здешних краях. То есть, порка должна быть жестокой и показательной. От этого и будем плясать.

– Я все понял, – ухмыльнулся Мальцев. – «Резать к чертовой матери, не дожидаясь перитонитов!».

– Вот именно, – улыбнулся Сергеев. – «Резать». Как и когда – определим в рабочем порядке. А пока через Фергюсона будем качать информацию и гнать дезу. Неплохо бы было еще раз перешерстить здешних людишек. Этот американец дал нам ниточку – надо проследить контакты здешнего коробейника, Петра, который оказался шпионом Саттера. Попробуйте вычислить его сообщников, что-то мне не верится, что он один такой в наших краях. А потом, когда мы будем знать точную дату нападения на нас, тогда и повяжем всю их шайку-лейку.

– А банду Саттера мы встретим с оркестром! – воскликнул Мальцев.

– Вот именно, с оркестром, – сардонически ухмыльнулся Виктор. – Причем исполнять он будет в основном траурную музыку. В общем, кто не спрятался – я не виноват…

Поговорив еще немного, Мальцев отправился претворять в жизнь указания начальства, а Сергеев стал прикидывать – какую пользу можно извлечь от авантюры Саттера. Перспективы вырисовывались неплохие…

Весь мир театр…

Император Николай хмыкнул, и передал стоявшему в его кабинете Шумилину, полученное из Лондона послание. Александр взглянул на подпись автора письма, и вопросительно посмотрел на императора.

– Читайте, Александр Павлович, – сказал Николай. – Хотя оно имеет сугубо частный характер, но если внимательно вчитаться в то, что пишет королева, то явственно просматривается политический подтекст. К тому же я полагаю, что автор этого письма не британская королева, а мистер Палмерстон. Александр Павлович, как вы думаете – что заставило Викторию подписать это письмо, и что нам лучше на него ответить?

Шумилин с разрешения императора присел на мягкий диван, и внимательно, перечитывая каждое предложение, прочел послание юной королевы. Николай был прав – чисто личные взаимоотношения двух монархов были в данном случае лишь приправой к гарниру. Виктория (или, скорее, Палмерстон – в данном случае император был прав) ненавязчиво намекала на то, что в свете последних событий было бы неплохо встретиться, чтобы в личной беседе попытаться уладить возникшие между королевством и империей недоразумения. Виктория готова была отправиться в Петербург, чтобы провести игру, как говорили в будущем, на чужом поле.

Расчет в данном случае был простой – император Николай считался джентльменом, и потому он будет гостеприимным хозяином, который постарается пойти навстречу всем пожеланиям и капризам юной королевы. А вот это совсем ни к чему – британцы во все времена были людьми достаточно бесцеремонными, которые сразу же начнут совать свои носы туда, куда их совать не следует. И наверняка они попробуют выйти напрямую на него и на других людей из XXI века. Да и сам император, достаточно осведомленный во многих делах, может проболтаться. Например, на заданный ему прямой вопрос он не станет лгать, и даст на него ответ. И тогда многое из того, о чем британцам знать не стоит, станет им известно.