Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича Том 4

Мигель Гонсалес с интересом посмотрел на занятия по фехтованию на саблях казаков под командованием Никифора Волкова, и неспешной разминке орлов капитана Мальцева. Похоже, что гостя из Монтерея все увиденное впечатлило. Он разговаривал с новым русским начальником предельно вежливо, а лицо его выразило огорчение – как матерый взяточник, синьор Гонсалес понял, что бакшиш, на который он рассчитывал, направляясь в крепость Росс, возможно в этот раз пройдет мимо его кармана.

Как обычно разговор зашел о праве русских находится на земле, принадлежащей Мексиканской республике. Только, Сергеев на этот раз повел себя не так, как вели его предшественники. Он не стал рассказывать синьору Гонсалесу очередной вариант «сказки про белого бычка», а с ходу заявил, что император Николай Павлович готов признать нынешнюю власть в Мехико, и за солидную сумму приобрести у правительства Мексики в лице ныне правившего президента Анастасио Бустаманте. Правда, как стало известно, у президента возникли некоторые сложности, и он вынужден был покинуть свою столицу. Но, синьору Гонсалесу должно быть известно, что президент Бустаманте дважды был вынужден оставлять свой пост, но потом он каждый раз снова занимал президентский дворец в Мехико. Так что признание его могучей Российской империей и солидное денежное вливание должно сблизить два государства, расположенных в разных частях света, но владения которых волею судеб оказались рядом.

Синьор Гонсалес сделал стойку. Он тут же признался в своей любви к России и ее народу, и обещал, что если дела между их государствами будут улажены, то и здесь, в Калифорнии, такие знатные и мудрые люди, как синьор Сергеев, могут рассчитывать полное на понимание и содействие властей мексиканской Калифорнии.

В общем, главное было сказано. После обеда, который Виктор дал в честь своего высокого гостя, он вручил синьору Гонсалесу позолоченные карманные часы с монограммой императора Николая. Часы сверкали, как котовы причиндалы, и настроение гостя сразу же улучшилось. Он выпил еще бутылочку кубанского коньяка, после чего неожиданно затянул какую-то мексиканскую песню, заунывную и с переливами. Если у исполнителя ее был бы хороший голос, то Сергеев с удовольствием бы ее послушал. Но синьор Гонсалес был полностью лишен слуха, а голос его напоминал визг бензопилы.

Собрав дорогих гостей в добрый путь, Виктор успел поинтересоваться у капитана Мальцева – встречался ли с кем из обитателей крепости секретарь синьора Гонсалеса мистер Хатчинсон. Оказалось, что такой контакт был – минут пять Хатчинсон о чем-то шептался с коробейником Петром. Правда, записать их разговор не удалось, заметив подходившего к ним казака со скрытой звукозаписывающей аппаратурой, «сладкая парочка» тут же прекратила дозволенные речи и раскланялась.

– Ну, что будем делать, Роман Викторович? – спросил Сергеев. – Кажется мне, что визит к нам гостей из Монтерея не случен. Скоро следует ждать бандитского налета.

– И у меня появилась такая же мысль, – кивнул Мальцев. – Так что, Виктор Иванович, шутки кончились, пора заняться делами…

Кругом враги!

Виконт Палмерстон был озадачен. Он ожидал, что император Николай, чисто по-византийски, будет стараться как можно дольше не отвечать на его письмо, или ответит, но выставит ряд неприемлемых условий. Но полученное менее чем через две недели личное письмо русского царя было деловым и предельно лаконичным.

Николай писал, что будет рад принять в Петербурге крестницу своего покойного брата, и постарается к ее приезду лично разобраться со всеми недоразумениями, возникшими между Россией и Британией. «Хотя, – писал император, – основная часть работы достанется нашим министрам. Ведь они лучше разбираются в том, что мы им поручили».

Единственно, что насторожило Палмерстона, так это дата, предложенная Николаем для визита королевы. Но, здраво рассудив, вынужден был согласиться, что раньше организовать его не удастся. Королева была на сносях, и по расчету придворного медика должна разрешиться от бремени где-то в конце ноября. Так что раньше декабря она все равно не сможет отправиться в путь.

А вот, оставшимся до начала визита временем стоит распорядиться с пользой для дела. А именно – собрать все, что уже стало известно об атлантах. Ему вдруг пришло в голову, что присутствие этих людей, вполне возможно, зафиксировано не только в Европе, но и в других частях земного шара.

Он вызвал секретаря, и попросил внимательно перечитать все донесения от британского министерства иностранных дел, а также тех, кто не являясь дипломатом, за деньги, или по доброй воле сообщает в Лондон информацию, которую невозможно получить обычным путем.

А сам виконт отправился к королеве, чтобы обсудить с ней ее будущий визит в далекую северную страну. Тут следовало действовать аккуратно – надо было сделать так, чтобы Виктория поехала в Россию одна, без супруга, принца-консорта Альберта. Дело в том, что между ней и наследником русского престола Александром могла снова вспыхнуть страсть, как это было во время его посещения Англии год назад. Сей роман закончился бы грандиозным международным скандалом, после которого можно было бы надолго забыть о том, как разрешить имеющиеся недоразумения между Соединенным королевством и Российской империей. Вероятно, русский царь тоже постарается чтобы ничего подобного не произошло, и, со своей стороны, примет надлежащие меры.

Королева, чувствуя скорое приближение родов, рассеянно слушала своего министра иностранных дел. Ей сейчас было не до высокой политики.

– Виконт, – капризно скривив лицо, сказала она, – если вы полагаете, что мне следует ехать в эту ужасную Россию весной, то давайте, поговорим обо всем, что касается этого визита накануне его. Я полностью доверяю вас, и потому поручаю лично заняться подготовкой к поездке в Петербург. Пока же оставьте меня в покое. Я помню о своем долге перед страной и моими подданными, и когда придет время, выполню его…

Виконт Палмерстон почтительно попрощался с королевой, и отправился к себе на Даунинг-стрит. Там его уже ждал секретарь с папкой, в которой, как понял министр, находились документы, касающиеся атлантов, и тех русских, которые сотрудничают с ними.

Агенты британской короны поработали на славу. Очень многие происшествия, которые, казалось бы, не имели никакого отношения к происходящему в Петербурге, при более тщательном рассмотрении, наводили виконта на весьма неприятные размышления.

Например, его поразила информация, пришедшая с берегов Тихого океана. Район этот давно уже интересовал Соединенное королевство. Компания Гудзонова залива, чьи территории соприкасались с территорией Российско-Американской компании, была не на шутку встревожена. Торговцев мехами обеспокоила не конкуренция со стороны русских, а непонятная активность, которую проявил ее управляющий. Русские стали более решительно отстаивать свои интересы, каждый раз подчеркивая, что не позволят агентам Компании Гудзонова залива вторгаться на территории, которые они (русские) считают своими.