Илья Леонтьев - Окаянный император. Роковое путешествие

— Проходите, Степан Осипович, будьте моим гостем, — повернулся я к Макарову.

— Благодарю, ваше императорское высочество.

— Рассказывайте, адмирал, что там у вас за идея по улучшению сношений с нашими дальневосточными рубежами. Менделеев мне говорил, что нечто феноменальное.

— Дмитрий Иванович преувеличивает масштаб моих предложений.

— Давайте перейдем к делу.

— С удовольствием. Прошу вас пожаловать к карте. Ныне доставка грузов и переброска судов на Камчатку и в прочие тамошние земли осуществляется через Балтику, Северное море, Атлантику, Средиземное и Красное моря, далее по Индийскому океану, через два Китайских и Японское моря, и только потом они попадают в Охотское, — карандаш обрисовал дугу через половину мира.

— И это если британцы не будут капризничать и пустят через Суэцкий канал. В противном случае им придется идти еще и вокруг Африки. Можно, конечно, грузиться в Черном море и не огибать Европу, но придется миновать Босфор и Дарданеллы. Таким образом весь путь занимает не менее семи месяцев.

— Можете не объяснять, я прошел по нему три года назад.

— Да, конечно. Ваше императорское высочество отлично представляет себе условия этого перехода. Между тем существует гораздо более близкий путь — Северный. Из Архангельска по Баренцеву, Карскому, Лаптевых, Восточно-Сибирскому, Чукотскому морям и в Тихий океан, — в этот раз Макаров провел по «макушке» империи. — Если идти во Владивосток через Суэцкий канал, это двенадцать с половиной тысяч морских миль, а если через Северный, то уже семь с половиной.

— Заманчиво, Степан Осипович, очень заманчиво, однако есть большое «но». Ежели не ошибаюсь, описанные широты очень холодные. Поверхность морей скована там льдом.

— Я не сомневаюсь в том, что сие возможно. Многочисленные путешественники в разные годы преодолевали его части. Правда, полностью сквозного путешествия пока не было. Что касается холода, то, полагаю, бороться с ним поможет — ледоход. Это специальное судно, которое наползает на лед и крошит его своим весом. По образовавшемуся каналу свободно пройдут корабли с грузом.

— Что и говорить, многообещающая перспектива, адмирал. Но сразу видно, проект сопряжен с гигантским количеством трудностей. Например, строительство ледокола. Если не ошибаюсь, ничего подобного еще никто не делал…

— Не совсем так, ваше императорское высочество. Еще в 1864 году судовладелец Бритнев приказал переоборудовать пароход «Пайлот». Сие решение позволило возить пассажиров и грузы между Кронштадтом и Ораниенбаумом еще несколько недель после того, как вставал лед. Более того, чертежи «Пайлота» купили власти Гамбурга, их разрушитель льда прекрасно справляется со своими обязанностями и ныне. Как мне стало известно, в настоящий момент Рязано-Уральская железная дорога ведет переговоры с британской фирмой «Армстронг» о строительстве парохода. Он будет предназначен для расчистки пути железнодорожным паромам на Волге у Саратова.

— Хм… — Я сделал вид, что задумался. — Будем считать, вы меня убедили. Почти… Упомянутые суда ломают лед на реках, а северный путь идет по морям. Толщина панциря там будет совсем другая.

— Совершенно верно. Ледокол морской должен быть гораздо больше и тяжелее.

— Степан Осипович, я, кажется, знаю, как решить эту проблему?

— И как же?

— Идея эта пришла, когда я ознакомился, скажем так, с особенностями постройки «Сисоя».

— Постоянные коррективы, вносимые в проект, создали ненужную путаницу, затянули сроки сдачи и вытянули из казны лишние деньги. Я полагаю, что произошло это от того, что в Отечестве нашем нет единого центра, который решает, какие суда нам необходимы. В итоге заводчики тянут в одну сторону, ученые в другую, у моряков и вовсе у каждого собственное мнение.

— Печально признавать, но это истинная правда, ваше императорское высочество.

— Так почему бы не создать этот центр? Я вижу его в масштабах не менее университетских. Империи нужны и военные суда, и торговые корабли. Их строительство усложняется год от года. Предмет сей стоит изучать и отказаться от следования в фарватере других держав. Так флот российский всегда будет в отстающих.

— Совершенно с вами согласен! Я давно ратую за то, чтобы выделить непотопляемость в отдельную научную дисциплину.

— Вот и прекрасно. Поручаю вам, господин адмирал, заняться этим вопросом. Надеюсь, что кораблестроительный университет под вашим началом станет флагманом не только отечественной, но и мировой науки.

После этих слов лицо Макарова вытянулось. На нем промелькнула целая гамма чувств. Справиться с волнением ему удалось спустя лишь несколько мгновений.

— Ваше высочество, это… столь неожиданно. Право, я не хотел бы оседать на берегу. Кабинетная работа не для меня. И потом, боюсь, вопрос организации университета решить будет затруднительно из-за ограниченности финансов морского ведомства.

— Степан Осипович, кому же, как не вам, поручать эту работу?! Ретроградам с черными орлами на золотых погонах? Не удивляйтесь, читал я сочинения некоторых господ. Их мнение о том, что главным оружием кораблей будущего станет, подобно галерам прошлого, таран, — не выдерживает никакой критики. Во что превратится судно, идущее в ближний бой, под выстрелами двенадцатидюймовых орудий?!

— К сожалению, идеи вице-адмирала Копытова действительно распространились в среде флотских начальников.

— Копытова? Возможно, не столь важно, кто автор… Что же касается финансов и базы, не переживайте. Я поговорю с дядюшкой, и вопрос этот будет решен непременно. Его императорское высочество с недавних пор внимательно слушает мои советы. Ну и последнее — боязнь кабинетной работы. Никто же не говорит, что вы осядете в ректорате до окончания дней своих. Запустите процесс, наберете толковых преподавателей, подготовите себе смену — и добро пожаловать на палубу обратно.

— Вы умеете уговаривать, ваше императорское высочество. Так быстро принимать такие важные решения… — Макаров взъерошил волосы.

— Буду с вами предельно откровенен… У меня есть ощущение, что эпоха мирных лет заканчивается. Противоречия между ведущими державами обостряются. Не избежит участия в конфликтах и Россия. Как мудро сказал государь, у нас есть только два верных союзника: армия и флот. И надобно, чтобы к године испытаний они были сильны, терять время на политесы в этих обстоятельствах будет непростительно.

— Простите, что уточняю, — подобрался Макаров. — Ваши ощущения — это плод интуиции или под ними есть и некоторые факты?

— И то и то. Простите, пока не буду раскрывать вам все подробности, но, уверяю, они получены из заслуживающих доверие источников. Так мы договорились?