Сергей Протасов - Новые земли [litres]

Повторные тренировочные стрельбы провели на следующий день, но уже с использованием аэростата для корректировки огня. При этом покинувший свою стоянку «Александр» получал целеуказания с шара, поднятого над аэростатоносцем «Колыма», идущим неподалеку от броненосца, а сам броненосец стрелял уже стандартными снарядами, имевшими пороховой заряд и взрыватель Барановского (в соответствии с окончательным решением артиллерийской комиссии штаба Тихоокеанского флота по итогам практических стрельб).

Стреляли весь день. После опробования нескольких вариантов взаимодействия воздухоплавателей и корабельных артиллеристов выбрали наиболее простой и эффективный, для дальнейшей отработки. Огонь вели с дальностей в 4 мили и более, так как именно эти дистанции считались наиболее безопасными при борьбе с японскими батареями. Подходить ближе считалось возможным лишь после того, как ответный огонь будет ослаблен и дезорганизован. Только тогда, так сказать на «добивание», изначально планировалось вводить в дело трехдюймовки с их шрапнелью.

Для отработки методики ведения сосредоточенного огня в стрельбах задействовали крейсера «Аврора» и «Светлана», двигавшиеся в кильватер броненосцу и доукомплектованные тренировочными командами артиллеристов, сигнальщиков и связистов с «Князей». Правда, крейсера прибыли к мысу Ахлестышева только во второй половине дня, после того, как закончили бункеровку. Временами находил туман, державшийся плотной шапкой над водой, но с шара «цели» на возвышенном берегу были видны даже тогда, и стрельба не прекращалась.

К вечеру артиллерийский комитет пришел к единому мнению, что на дальностях более 50 кабельтовых уверенно корректировать огонь можно лишь с шара, поднятого на 400–500 метров. При этом нужно проводить пристрелку не шестидюймовками, а из тяжелых орудий, и как минимум, двухорудийными залпами, так как разрывы больших снарядов гораздо лучше видно и, соответственно, проще определять поправки. А уже после пристрелки можно вводить в дело скорострелки, используя уточненные, но все еще не достаточно точные таблицы согласования.

В то же время поднимать шар с самого стреляющего корабля довольно рискованно, так как он может находиться под огнем. К тому же возможности для маневрирования с шаром на привязи весьма ограничены. Обеспечивать корректировку огня должен аэростатоносец, держащийся вне боевой линии, но поблизости от нее. Однако техника передачи данных для стрельбы с шара, держащегося за линией стреляющих кораблей, артиллеристам еще нуждалась в доработке.

Также отмечалось, что для успешной пристрелки на больших дальностях по морским маневрирующим целям четырех тяжелых орудий на корабле при имеющейся подготовке артиллеристов и способах ведения огня недостаточно, поскольку броненосец может обеспечить максимум два двухорудийных залпа в полторы минуты. Учитывая возрастающее подлетное время снарядов и гораздо большую величину рассеивания и погрешность в наводке, гарантированного накрытия могло не быть вовсе. При стрельбе же четырехорудийными залпами слишком сильно увеличивались промежутки между падениями снарядов, что позволяло цели уйти из-под обстрела после накрытия.

На следующий день стрельбы повторили, но уже с участием «Николая», «Наварина» и «Нахимова», которые вели за собой не крейсера, а три броненосца береговой обороны, еще не закончившие ходовые испытания после заводского ремонта и перестройки, вызванной усилением вооружения. Работы на них продолжались и на полигоне, из-за чего на каждом было в действии не более половины силовой установки. Стреляли весь день, используя корректировку с воздушного шара. Это были последние учебные стрельбы флота. Дальше пришлось доучиваться уже в боевых условиях.

Конечно, одной практической стрельбы было явно недостаточно, но это было хотя бы что-то. Ждать дальше было уже нельзя. После стрельб все корабли догрузили боезапас и прочие виды снабжения до полных запасов и по одному покинули бухты Золотой Рог и Новик, двинувшись в Уссурийский или Амурский заливы. Флот теперь считался условно готовым к бою. Многочисленные недоделки и мелкие дефекты все еще устранялись как заводскими бригадами, так и самими экипажами, но главное внимание с этого дня снова уделялось боевой подготовке.

Организационно, согласно плану предстоящей операции, флот делился на четыре боевые группы, имевшие собственные тактические задачи. На начальном этапе многоходовой комбинации, разработанной штабом, непосредственного боевого взаимодействия не предусматривалось, но фактически действия каждой из групп обеспечивали условия для выполнения задачи соседа.

Первая боевая группа состояла из крейсера «Адмирал Нахимов» и двух номерных миноносцев № 205 и № 206, прикрывавших вооруженные суда с десантом, который должен был высадиться в течение двух-трех дней во всех портах северо-восточного Корейского побережья вплоть до Гензана. Командовал этой группой контр-адмирал Энквист.

В его задачу, помимо охраны десантов на переходах и обеспечения их доставки на берег, входило также всемерное содействие войскам с моря, включая использование корабельной артиллерии и десантной роты с крейсера. Это должно было сковать японские резервы, нарушить снабжение и связь и, в конечном итоге, обеспечить успех наступлению наших войск от Пурьенга, которое предполагалось начать спустя несколько часов после начала первой высадки.

С началом активных боевых действий командующий Тихоокеанским флотом вице-адмирал Бирилев должен был обеспечить безопасность тылов и флангов, развернув разведочные завесы из мобилизованных китобойных и промысловых шхун у Сахалина и на подходах к заливу Петра Великого. А также организовать дозорную службу вдоль всего северо-восточного Корейского побережья и наладить регулярное снабжение действующих в Корее войск морским путем.

Для этого, в первую очередь, необходимо было заняться созданием дополнительных опорных пунктов с серьезной береговой обороной в районах порта Шестакова и Гензана немедленно после их захвата, с выделением всего необходимого из имевшихся во Владивостоке средств. С крепостным начальством этот вопрос был уже согласован, и из арсеналов выделялись три батареи осадных пушек с артиллерийскими парками, а с фортов снимались орудия, для вооружения береговых батарей.

Вторая боевая группа состояла из старых эскадренных броненосцев «Николай I», «Наварин» и трех броненосцев береговой обороны. Ей придавался отряд быстроходных транспортов с тридцатым Ингерманландским драгунским полком, двумя батальонами из состава Владивостокской крепостной бригады, дивизионом 120-пудовых шестидюймовых пушек и дивизионом 87-миллиметровых полевых пушек на борту. Для прикрытия конвоя группе отдали все истребители, имевшиеся в распоряжении. Командовал этой группой контр-адмирал Небогатов. Контр-адмирал Йессен, после вывода из состава флота своих крейсеров возглавивший отряд малых броненосцев, подчинялся Небогатову.