Сергей Протасов - Новые земли [litres]

После завершения разворота «Орел» и «Бородино» оказались на полмили ближе к берегу и возобновили обстрел. Из-за уменьшения дистанции теперь уже смогли открыть огонь и шрапнелью на пределе дальности по трубке. Но и форты, уже через три минуты почти скрывшиеся из вида за столбами вздымаемой взрывами снарядов земли и каменной крошки, смогли ввести в дело свои более мелкие батареи. С каждого из мысов открыли огонь еще по десятку орудий, большей частью скорострельных.

Море вокруг броненосцев буквально вскипело от всплесков, но попадания наоборот прекратились. Точно определить дальность японцам не удавалось. Более того, явно серьезно страдая от нашего огня, наиболее опасные японские батареи стреляли теперь реже и не из всех орудий.

Довольно скоро противник смог снова организовать свой огонь, сосредоточив стрельбу больших орудий на ставшем после разворота замыкающим «Орле», а «Бородино» закидывали десятками мелких, в основном 76-миллиметровых снарядов. Их калибр удалось узнать после того, как один из них, прошив навылет коечные сетки и противоосколочную защиту из котельного железа, застрял в наружной обшивке первой трубы, так и не взорвавшись. Попаданий тяжелыми снарядами в этом галсе не было, зато броненосцы очень удачно положили несколько залпов по своим целям, снова сбив японцам прицел и темп стрельбы.

В 08:58, когда броненосцы готовились к развороту на третий боевой галс, с шара сообщили, что видят дымы больших кораблей на юге, примерно в двадцати пяти милях. И они быстро приближаются. С запада и юго-запада тоже показались несколько отрядов небольших судов, а севернее, в районе Окочи, видны четыре быстроходных корабля, предположительно крейсера. До них было около двадцати миль, и они шли к транспортам.

Это было как гром среди ясного неба. Появление сразу стольких японских отрядов, да еще и с разных румбов одновременно, могло означать только то, что нас тут ждали и позволили самим залезть в расставленный заранее капкан, проигнорировав все отвлекающие маневры. Такое было возможно только если знать весь план операции напрямую из нашего штаба. Вычислить возможность нашего появления здесь, да еще и с обозом, было просто не реально.

О штурме Цусимы теперь никто уже не думал. Броненосцы отменили очередной разворот перед батареями и двинулись к конвою, до прояснения обстановки. Весь походный штаб командующего на мостике флагмана обсуждал варианты предстоящего боя и прорыва обратно во Владивосток, а «Орел» и «Бородино», тем временем, продолжали следовать на север, быстро выйдя уже на предельные для шестидюймовок дистанции. Хотя они продолжали стрелять по своим целям на берегу, эффективность этой стрельбы быстро сошла на нет.

От адмирала Небогатова до сих пор не было никаких известий. Но если раньше это никого не тревожило, то теперь сведения о месте, курсе и скорости его отряда были бы очень кстати. Пять его броненосцев и шесть эсминцев могли принципиально изменить ситуацию. Но связаться с ним не было никакой возможности. Мешали японцы. Да и расстояние до второй боевой группы, по прикидкам штурманов, было еще гораздо больше радиуса действия их станций беспроволочного телеграфа.

Судя по тому, что весь, или почти весь, японский флот был здесь, Небогатова оставили в покое, и он, скорее всего, сумел сохранить свои корабли. В случае объединения с ним появлялись шансы отбиться, хотя и не большие. Теперь нужно было думать, как прорваться на соединение с его отрядом с наименьшими потерями. В том, что их уже не избежать, понимали теперь все.

В самый разгар совещания на мостик поднялся лейтенант Гирс, чтобы доложить, что повреждение кормовой башни исправлено. Сообщив об этом командиру, он уже развернулся, чтобы вернуться на свой пост, но Рожественский остановил его, спросив: «Какой вариант действий в данной ситуации вы бы выбрали?»

Лейтенант, уже знавший о приближении японских отрядов со всех мыслимых румбов, сразу ответил, не задумываясь:

– Конечно, атаковать!

Это вызвало поначалу горькую усмешку у многих, кто был на мостике, но то, что было сказано в обоснование этого предложения, заставило задуматься.

Изложенный Гирсом план был прост и потому выполним. Он предлагал развернуть броненосцы и, быстро сблизившись, расстрелять японские батареи скорострельной артиллерией с минимальной дистанции. Одновременно он предлагал бросить крейсера, а следом за ними и транспорты, кстати, теперь неплохо вооруженные, в сам пролив, для его «зачистки» от японских миноносцев и любых других судов, могущих представлять опасность.

Искать их не придется. Сами на нас бросятся. Но в этом случае мы будем иметь атаку десятка миноносцев с одного направления, которую легче отбить сосредоточенным огнем. А уже покончив с японцами в Цусима-зунде, можно спрятать там конвой. Даже если кто-то из пароходов или крейсеров и нарвется на торпеду, то в таком случае его можно будет успеть дотащить до берега.

Зато потом броненосцы и оставшиеся боеспособными крейсера, не связанные по рукам и ногам заботой об обозе, вполне смогут постоять за себя. Не впервой! Если же мы примем бой в широком Корейском проливе, то на нас навалятся со всех сторон и непременно транспорты вырежут, не сразу, так с темнотой.

Выслушав лейтенанта, Зиновий Петрович кивнул, подумал немного, а потом сказал, обращаясь уже к своему штабу: «Как видите, господа, все просто. Конечно, рискованно, но, черт возьми! Как красиво!» После чего поблагодарил Гирса за службу и затребовал с шара последние данные о противнике.

Далее приказы следовали один за другим. Броненосцы развернулись все вдруг, начав набирать ход. Крейсера и транспорты, не терявшие скорость в развороте, обгоняли их, держась правее и перестраиваясь в клин. При этом резвые «Камушки» вышли в голову короткой колонны главных сил, приготовившись открыть огонь по фортам. Русские опомнились, и теперь пришел их черед удивлять.

В 10:30 с тридцати пяти кабельтовых снова открыла огонь батарея с мыса Камасусаки. Дав первый залп по броненосцам, она затем перенесла огонь на вырвавшиеся вперед, наши малые бронепалубники. Однако те шли слишком быстро, и она вновь перенесла огонь, на этот раз уже на «Донского». Вследствие этого метания между целями в этот раз все снаряды прошли мимо. Вторая батарея сразу начала обстрел приближавшихся броненосцев, но успеха также не добилась.

Наши корабли, даже транспорты, активно отвечали. Но, в отличие от медлительных японских пушек, к тому же часто переносивших огонь, стреляли вполне результативно. Огонь их скорострелок, сосредоточенный по сравнительно небольшим площадям японских укреплений, быстро достиг максимально возможной плотности и был просто подавляющим.