Сергей Зеленин - Реинкарнация

— Как с продуктами? Поделились?

— Поделились… Только, сами — чтоб меньше отдавать, так наелись, что некоторые до сих пор их нужника выйти не могут. Овцу, единственную съели, одну козу и всех кур… Что с такими делать?!

А, что с такими сделаешь? Как говорил кто-то из великих, не помню, кто: «Эх, люди, люди! Жалкие отродья крокодилов…».

— Постараться понять и простить… Что ж, ещё?!

Оглядевшись на «строй», я заорал:

— Здорово, утырки! — и, не обращая внимания на ответные разноголосые приветствия, продолжил:

— Ну-ка, по шустрому: своё добро оставили на этой стороне площади, а сами перешли на ту и построились! Бегом, мать вашу!

Ещё с час продолжалась бестолковая сутолока. За это время подтянулись из нужников обожравшиеся и приехал на мотоблоке Громосека, вызвавший бурю разнокалиберных эмоций у пипла.

Я прошёлся вдоль «строя»… Млять! После недельного проживания в своём времени их рожи показались мне ещё более уродскими. И, вот с этими типами мне предстоит прогрессорствовать? Да, с мартышками из Африки будет легче! Может, туда и слинять? Поселиться у буров, показать им инфу из ноута про предстоявшую британскую агрессию, научить что делать… Сделать им атомную бомбу — урана то, в Южной Африке, хоть завались! А ещё больше в Южной Африке золота и алмазов… Хотя бы по одному месторождению того и другого и, «жить» можно! Хахаха!!!

Мечты, мечты… Буры — мужики серьёзные, себе на уме, да к тому же — религиозные фанатики. Ничего не выйдет!

Ну, ладно. Помолясь, приступим к делу. Первым делом надо выписать им трендюлей, чтоб бояться не переставали:

— Сегодня утром я, с возмущением и негодованием, увидел, как бабы набирали воду с этого пруда, — я показал рукой на левый, если смотреть от Замка, пруд, — тут же они мыли руки, ноги, а кто-то даже стирался… Вы, что? Совсем скоты?

Народ недоумённо безмолвствовал.

— Вы, что? Совсем скоты? — повторил я вопрос, — где пьёте там и гадите? В этом пруду вода для питья людям! Скоты, вроде вас пьют из правого пруда.

Пускай ещё спасибо скажут, что расстреливать сразу не стал — хотя, настроение такое сперва было. Поостыв, продолжил:

— Для питья Степан Лузер будет два раза в день — утром и вечером, включать помпу из левого пруда. Для животных и на хознужды, он же будет включать также, два раза в день, помпу с правого пруда. Там же — в правом пруду, можно и купаться… Если, ещё кого увижу возле левого — пусть, даже мимо проходит, убью падлу! Потом пусть не обижается.

На глаза, как на грех, опять попался Лысый:

— Ты, Лысый, назначаешься за это дело ответственным, — а, какой с него ещё был бы толк? — будешь следить, чтоб даже птички, пролетая над этим прудом, в него не какали… А, меня колышет, как? Построй себе будку на берегу, сиди в ней и гавкай… Степан! А, ты из молодёжи кого посмекалистее да пошустрее найди и, научи помпу включать, а то запаришься, на хрен…

— Тут среди вас, говорят, кузнец был… Выйти из строя!

Вышел какой-то гоблин…

— Ты, что? Кузнец?! Ну, тогда я — электрический самовар. Ещё, есть мастеровитые? — тишина в зале. Ладно, внесём уточнения, — печники есть? …Ну, кто хотя бы видел, как печи кладут?

Вышло двое… Тоже, не лучше — один другого краше…

— Плотники есть? Только, по честноку… Наеб…те, мзды получите!

Ещё трое вышло… Ну, топор в руках, по ходу, держать умеют — не более того.

— Все вы направляетесь в ремонтно-восстановительное подразделение, к Борису Михайловичу… Михалыч! — обратился я к Громосеке, — принимай контингент! Переписать, анкетные данные и, всё такое прочее. Сначала на общих основаниях пахать будете, потом восстановление домов и так далее. Ремонт инструментов, там и прочая мудотория… Кузницу сделать надо — лошадей ковать… Гоблин, ты лошадей подковывать могешь? Ну, смотри у меня, если что… Сам напросился!

Прошелся вдоль животных, остановился у коров… Ну и, коровы! Если б не характерные рога и коровьи сиськи, подумал бы, что это такие большие собаки…

— А, они хоть молоко дают? — из строя прозвучали утвердительный ответы, — ну, ладно… Пока есть их не будем, посмотрим на удойность.

Прошёлся ещё раз вдоль коров… Из восьми, их осталось только шесть.

— Где хозяйки вот этих двух коров? …Я сказал — «хозяйки», куда ты, на хер, вылез?! Те, кто их за сиськи дёргает…

Вышло две женщины.

— Направляетесь в животноводческое подразделение «Колхоза», в распоряжение Евдокии Фроловны…, — их коровы наиболее ухожены — значит, я надеюсь, и за «общаковскими» лучше других ухаживать будут… Не факт, конечно, — Евдокия Фроловна, забирайте коров, коз, этих двух женщин и идите заниматься своими делами. Как отпашемся и отсеемся, ещё пару дедов себе выберите — пастуха и скотника.

Подошёл, вернулся — точнее, к строю… Прошёлся пару раз вдоль него, присматриваясь.

— Выйти из строя! — обратился к здоровущей, хотя и высохшей и измотанной бабе, с рябым лицом. Раз она стоит в первом ряду, значит — глава семьи, значит — вдова…, — как звать, то?

— Фрося…, — женщина, по ходу, до смерти перепугалась.

— Дети есть? — кивает, хотя можно было и не спрашивать — за её спиной кучковалось с пяток разновозрастных ребятишек, мал мала меньше.

— Назначаешься, Фрося, — а, как это имя «по-взрослому»? Блин, не знаю! — заведующей столовой. Сейчас я отберу тебе с десяток баб почистоплотнее, будете готовить еду на всю эту толпу… Ну, что встала, как вкопанная? Бегом по телегам с барахлом, отбирать посуду для столовой… Не тормози, Фрося!

Прошёлся, отобрал для столовой десять баб в более-менее опрятном виде и одежде и двух дедов покрепче для мужской работы — дрова носить-рубить и прочего.

— Степан! Выбери дом неподалёку отсюда для столовой…

Степан, по ходу, сегодня запарился, но подсказал дельно:

— А чего его «выбирать»? Вон же — трактир бывший есть!

— А ведь и, точно… Там правда, от печи одни воспоминания остались! И из мебели ничего — ни стола ни лавки.

— Были б стены целы!

Пиломатериал в этом времени, по ходу, в немалой цене, поэтому во всём Солнечногорске днём с огнём, не найдёшь ни одной — хоть самой, что ни на есть, задрипанной доски…

Теперь надо озадачить Громосеку:

— Михалыч! Быстренько метнулся со своими орлами в тот трактир, что тебе Степан укажет — сооруди там нечто вроде временной печи, чтоб хавчик можно было готовить! К обеду чтоб всё было готово! Давай, только пошустрей — на том свете отдохнём с тобой, на этом нам с тобой отдыхать некогда!

«Михалыч» — Громосека, то есть, попытался было разинуть варежку:

— Я тебе, чё? Электрический?!

— Бегом сказал, ушлёпок!

Что-то, до фуя звездеть стал!

Прошёлся вдоль лошадей… Мля… Зайдём с того же конца — что и, с доярками и поварихами: