Сергей Зеленин - Реинкарнация

Случайно попал на видеоролик, где из окна едущего по шоссе авто высовывается голая бабская …опа и, на ходу испражняется… Срёт, то есть. Полмиллиона просмотров за день! А, какие остроумные коменты! Вот, что людей интересует! Ловля рекордных рыб их интересует меньше — чем процесс дефекализации из движущего автотранспорта! Нет, ну как после этого человечество назвать?!

Сначала клевали караси… Ну, не слишком крупные — по здешним меркам, конечно. Килограмма по два каждый. Но, потом… К обеду ближе… Одна из удилищ (немецкая, кстати. Двоюродная сестра — та, что за Немцем замужем, подарила), сломалась после первой же поклёвки. Пришлось вываживать, намотав на руку, выше локтя, леску… Не помогло — сломался крючок. Что там за «крокодил» был — непонятно!

Пока бодался с первым «крокодилом», уплыла вторая удочка… В прямом смысле уплыла! Прямо на глазах. Больше я её не видел, как ни искал позже, «реквизировав» на время лодку у рыбаков со Второго Стана…

Третьего сазана я всё же, после долгой и упорной борьбы я вытащил. Когда я, взяв его за жабры, приподнял на землёй, то головой он достал мне до подбородка — а, хвост его касался земли… Сколько, интересно, это килограмм? Такого безмена у меня нет…

Комары, даже несмотря на «Тайгу», доставали мужиков очень сильно. Днём то, не так сильно — всё же двигаешься… Но, вот ночью! Несмотря, на вроде плотно закрывающиеся на «молнию» двери палатки — проникали вовнутрь и, спать мужикам по-человечески не давали. Мне то, что! У меня был с собой ультразвуковой приборчик и, зарядив его от генератора «Хрени» днём, я включал его на ночь в своей палатке и спокойно дрых.

На четвёртую ночь, выйдя из своей палатке «отлить», я об кого-то споткнулся. Включил фонарик… Ничего себе, дела! Мужики покинули свою общую, большую палатку и разлеглись вокруг моей… Даже, рыбаки здесь во главе с Линём! На следующую ночь поставил свою палатку между большой, с косарями и четырёхместной, рыбацкой… Как, там рыбаки на «Втором стане» спят?! Надо будет им дополнительно побольше тюбиков с «Тайгой» подкинуть.

То, что звери и птицы избегают появляться на Болотах — конечно верно, но отчасти. Водоплавающей дичи здесь прилично, хотя — на мой взгляд, могло быть и побольше… Всё-таки, видать — здесь им почему-то не климатит! Охотиться на уток да гусей не стал — так как, патроны у меня были заряжены крупной дробью — почти картечью. На волка, там… На волчару какого, двуногого! На всякий случай, короче… От уток, после такой дроби одни перья бы остались!

В пятую ночь кто-то частично сожрал рыбу в яме и, кроме того разрыл ямы с рыбьими потрохами. Ну и, запашок стоял, пока их снова не закопали! По следам определил, что это кабаны… Дикие или, домашние, не понятно — я не охотник. Хотя, откуда здесь домашние?

— Ну, вот! А ты говорил, что здесь зверя нет…, — упрекнул я Линя, — высчитать бы с тебя за потравленную рыбу!

— Я не говорил, что вообще нет зверя, — отмазывался тот, — я говорил, что редко заходит… Вот и, зашёл. Редко.

— Скажи ещё, что специально ко мне зашёл…

— Ну, а чё? Если комары от тебя, Дмитрий Павлович, улетают — почему бы кабанам, наоборот, не прибежать?

Не нашёлся, что ответить…

Решил устроить засаду. Мужики соорудили для меня домик из камыша, я забрался вечером вовнутрь, настроил фонарик с вечера — на яму с рыбой и, стал ждать.

Где-то за полночь в стороне ямы раздалось смачное хрюканье… Подождав ещё с полчаса, я включил фонарь и, почти наугад, разрядил весь магазин «Сайги» в сторону ямы. Фонарь то, даёт узконаправленный луч и, в кого стрелял — я практически, не видел! Вроде, как — кабаны.

Вылез из домика и вместе с подоспевшими мужиками осмотрел место происшествия. Возле ямы с рыбой валялась приличных размеров дикая свинья и три подсвинка — по словам Линя, полугодовалых. Кроме того, по следам крови догнали и пристрелили ещё двух поросят.

— Трое ушло…, — подытожил «следопыт» Линь, — сам кабан и с ним два поросёнка. Однако, как быстро ты, Дмитрий Павлович, своё ружьё перезаряжаешь!

Тут же, ночью наступило настоящее пиршество, ради которого я — на радостях от нежданной удачи, не пожалел большей части запаса водки, взятого с собой на Болота. Для того, чтоб мужики не заболели в здешнем промозглом климате. Каждый вечер я наливал им по сто грамм — для «сугрева». Впрочем, ели в основном потроха и ливер — мясо я приказал солить и отправлять на «большую землю».

Хорошо поев и выпив, мужики начали более свободно общаться со мной. В основном, они задавали вопросы про житьё-бытьё в Америке… Я тоже, на радостях слегка «поддав», охотно им не только отвечал — но и, в свою очередь, тоже задавал вопросы. Интересовала меня, разумеется, не Америка — а, то как они докатились до такой жизни… Ну, тут я ничего принципиально нового не узнал, в основном: «Бога забыли, пьём много — вот и, живём так…», — и при этом красноречиво косились на меня, аж неудобно было…

Чтоб соскочить с этой щекотливой темы, задал вопрос об Солнечной Пустоши. Спрашиваю: почему, мол, здесь всё не так — как в остальной Руси? Взялся ответить самый пожилой из мужиков:

— Мне мой прадед рассказывал, а дожил он, почитай — до ста лет, без малого… В стародавние времена жил в этих краях некий языческий народ… Не припомню название… То ли Щеря, то ли Меря… Не помню, короче, врать не буду! Жили они по своим старинным, справедливым обычаям — сытно и зажиточно. Не было у них ни бедных, ни богатых, не ведали они ни податей, ни барщины, ни рекрутских наборов… Избы делали из камыша, а одёжу из крапивы. Правили ими наимудрейшие старики, а молились те люди своим языческим богам — жертвы которым приносили в одной пещере. В основном, молоденьких девок. А, те им за это дарили всякие диковинные вещи… А, урожаи какие у них были! Сам-двадцать [24] Урожайность выражалась в четвертях или в «самах» — отношение общего сбора хлеба к количеству посеянных семян. ! А, то — и, сам-пятьдесят!

— Ну, это ты загнул, дядька Кондрат, — прервал его кто-то из мужиков, — не бывает таких урожаев!

— Бывает, — заступился я за Дядьку Кондрата, — в Америке фермеры, у которых урожай меньше — вылетают в трубу… Разоряются, то есть.

Ободренный моим заступничеством, рассказчик продолжил:

— Тогда таких засух — как на Пустоши и таких дождей — как на Болотах сейчас, не было! И, на Пустоши и, на Болотах летом было тепло, зимой не холодно, а дожди шли тогда — когда, им было нужно идти… Ну, а потом пришли наши — русские, на эту землю и стали обращать сей народ к вере Христианской. Долго воевали местные с нашими, но не смогли одолеть. Тогда, закрылись они всем оставшимся народом в Пещере и, случилось тут великое землетрясение… Вход в ту пещеру завалило и никто теперь не знает, где она была… После чего и, разделились Пустошь и Болота той грядой и, на Болотах пошёл непрерывный дождь, а на Пустоши настала великая сушь.