Сергей Зеленин - Реинкарнация

— Жёстко вы за них взялись!

Генша только пожал плечами:

— Не так уж и, жёстко! День предельных физических нагрузок, потом два дня отдыха… Относительного, конечно.

— Хорошо! Только не переборщите, смотрите! Всё же не взрослые — почти дети, ещё…

— Эти «дети» такое повидали! В наше время, взрослому за всю жизнь такого не увидеть!

— Знаю! И, всё же… Ладно, вам виднее. Пойдём, жилые землянки посмотрим.

Что землянка, что шалаш над ней были рассчитаны на десять — двенадцать человек, хотя в них пока проживало всего по семь-восемь.

— Что? Недокомплект? — поинтересовался я, — не хватает «отмороженных»?! «Настоящих буйных мало…»

— Да, нет, Шеф! «Отмороженных», конечно всегда мало… Просто мы тут посовещались и решили, что семь человек, плюс восьмой — командир отделения-артели, самая оптимальная структура подразделения самого нижнего звена! В каждом отделении командир, по два снайпера, остальные четверо — бойцы-штурмовики… Ну, а лишние места в землянках пусть будут!

— Понятно… Попозже, через два года — когда канал строить будем, а в России будет очередной голод, сюда столько народу за куском хлеба приедет! Вот тут вы и, не зевайте — ищите подходящий контингент!

— Да, Шеф! По плану, после того периода значительное расширение: будет образовано три-четыре стрелковых взвода по три отделения в каждом, плюс отделение огневой поддержки в каждом взводе — два ручных пулемёта с командиром отделения. И, если получится — отдельный сапёрный взвод.

…Спать обитатели, как в землянках — так и, в шалашах над ними, должны были на двухъярусных деревянных нарах, застеленных тощими дерюжными тюфяками, из которых торчала солома… Вместо подушек в головах нар были личные вещевые мешки.

— В бытовом отношении — увы, ещё ничего не налажено! — опередил мой вопрос Генша.

Я ещё раз обвёл помещение землянки глазами… Какой там быт! Дерево и земля.

— Ничего, наладится!

— Недолговечно всё…, — ещё подлил дёгтя Бугор, — из сырого дерева построено — сгниёт года через три.

— За три года что-нибудь посерьёзнее построим… Я надеюсь! Печек и, здесь ещё нет?

— В кухне-столовой и бане печи соорудили, а в других землянках на потом отложили… Сам же знаешь, какой напряг с кирпичом?!

— Да, знаю…, — хоть из будущего его таскай, блин! А, дорогущий какой…

Ну, в принципе, нормально… Посетили и, отхожее место — справили мелкую нужду. Тоже, ничё — выше среднего…

— Какие работы ещё остались?

Тут, точки зрения Генши и Бугра радикальным образом разошлись:

— Нужна ещё резервная жилая землянка — ну, мало ли что… Вдруг, заболеет кто?! Чтоб отселить было куда. Фельдшерский пункт, пару землянок под склады, конюшню…, — раскатил губу Генша.

В ответ, Бугор достал губозакатывающий аппарат:

— Не, не, не… Что сейчас строят — закончат и, я убираю людей! Ты у меня не один! По осени — как с кирпичом наладится, пришлю печников…

— И, что? Мы в таком состоянии зимовать будем?

— А, кому ныне легко? — нагло, даже хамовито — как только он один умеет, закатил геншину губу Бугор, — на дворе девятнадцатый век, ёпсель!

Генша беспомощно посмотрел на меня, ожидая поддержки… Напрасно, это он!

— Боюсь, что Николаевич в данном случае прав… Придётся эту зиму перебиваться так. И, с лошадьми до следующего года давай отложим.

— Что, вообще, ничего?

Мы с Бугром молчали…

— А с топливом как? Самим дрова на зиму заготовлять? Мы, что? Решили дровосеков готовить?

— С дровами надо помочь, Николаич!

Бугор почесал в затылке и, взялся за ручку, записывая себе в блокнот:

— Дам бензопилу и подводу для возки… Это всё! Там — ближе к Волге, сушняка — валом. За пару месяцев напилят и навозят.

Пока то, да всё — со стороны столовой раздались частые удары по чему-то железному… Я вопросительно посмотрел на Геншу:

— Сигнал на обед… Надо будет нечто вроде сирены сделать.

— Ну, пойдём, пообедаем…

Помыв руки в донельзя примитивом умывальнике, мы зашли в то, что называлось столовой… Три длинных стола параллельно друг другу, один — поперёк их.

Мда…

Столы из тонких, расщеплённых повдоль брёвен, с одной стороны обтёсанные топором. Примерно, такие же скамьи вдоль столов.

— Местные деревья на деловую древесину не пойдут, — заметив мой взгляд, извиняющимся тоном просветил Бугор, — кривые и больные какие-то… А, ничего более лучшего, пока — тупо нет!

Куда бы сесть… Где здесь место для самого главного?

— Вот за этот, — подсказал Генша.

Я сел — как и, положено хозяину, во главу поперёк стоящего стола — за которым, по ходу, трапезничало местное начальство…

Постепенно, но довольно быстро, подтягивался народ… Первым из начальства заявился бригадир «Спецназа» Линь, формально — здесь самый главный:

— Доброго здоровьица, Дмитрий Павлович!

— Здравствуй, Линь! — я пригласил его сесть рядом с собой по правую руку, отчего тот засиял, как новая галогенная лампочка, — как сам, то?

— Да, ничего вроде… Кряхтю, потихоньку!

Рожа у Линя, с тех пор, как последний раз его видел, слегка округлилась…

— А как рыбалка?

— Да, это разве рыбалка? Так, себе… Вот, помнишь в прошлом году! — ну, начинается вечер воспоминаний…

Пока вспоминали, все собрались: «отморозки» с унтерами за параллельными столами, остальное начальство — Спец, Генша, Пацан и Бугор, справа и слева от меня.

Четверо из «отморозков», по ходу — из дежурной артели, разнесли в больших кастрюлях обед — холодный суп и какой-то из видов кулеша… Ну и, по приличному куску жареной рыбы к нему. Раздали чёрный, ржаной хлеб… Не первый свежести. Далеко, не первой!

Заметив мой взгляд, Генша объяснил:

— С хлебом напряг. Из Солнечногорска два раза в неделю привозят… Но, не хватает!

В Солнечногорске недавно заработал первый мини-хлебозавод. Но, не на полную мощность и, качество пока… Короче, оставляет желание быть лучше. И, это ещё мягко сказано!

Рассевшись, все уставились голодными глазами на меня… Ну, я уже у курсе: как самый главный, хозяин — даже, я обязан прочитать молитву. Я её уже успел наизусть выучить:

— А, что? Все собрались?

— Все. Строители обедают вторым потоком.

— Ну, тогда — с Богом…

Я скороговоркой прочитал соответствующую случаю молитву и, в воздухе замелькали деревянные ложки и раздалось громкое, почти синхронное чавканье — как будто кормится стало… Ну, простой народ, же! Никто его «хорошим манерам» не учил! Не пердят вслух — и, на том спасибо… Стал кушать и, я.

На первое был какой-то необычный холодный суп… Ммммм… Вкусно!

— Что это? — спросил я у Линя.

— Мурцовка…, — ответил тот, уплетая за обе щёки.

— «Мурцовка»? — слышать то, слышал…

— Русский холодный суп…, — Генша объяснил более информативно, — похлебка из воды или кваса, в которую накрошен хлеб, яйца, лук.