Сергей Зеленин - Реинкарнация

— Это все мы! — я обвёл руками всю окружающую нас Вселенную, — ты отдаёшь всем свой труд и свои силы, а все делают тебя защищённым… Один за всех и, все на… За одного!

— От кого «защищённым»? — не сдавался Отморозок.

— Ну, на первое место надо поставить «от чего»… От неизвестного будущего, прежде всего! У тебя всегда будет работа и кусок хлеба… Мало? Так, это от тебя зависит! Но, от голода ты не помрёшь — это стопудово! Если ты заболеешь — «Корпорация» тебя будет лечить… Если, не дай Бог, помрёшь — «Корпорация» не даст пропасть твоей семье… Этого тебе мало? Ну, иди тогда работать на фабрику к Хлудову [67] Алексе́й Ива́нович Хлу́дов (1818–1882) — московский предприниматель из купеческой семьи Хлудовых, потомственный почётный гражданин, библиофил и собиратель рукописей (среди которых знаменитая Хлудовская псалтырь), глава одного из крупнейших российских купеческих домов. Его фабрики были известны своими нечеловеческими условиями труда и быта для рабочих. …

— …Ну, а вот если другой барин обидеть захочет? — осторожненько спрашивает.

— Какой, «другой»?!

— Ну, просто барин…, — видать, были прецеденты, — другой барин…

— Тогда «Корпорация», — я ударил себя рукой в грудь, — порвёт тому «другому барину» задницу на британский флаг!

Никто из присутствующих сельских подростков британского флага в глаза не видел — но, выражение сразу всем понравилось… «Отморозки» дружно заржали.

— Ну, а если полиция или… Чиновник, какой? — осторожно продолжил Отморозок.

— За, что? За то, что ты сам обидел «другого барина» или просто так — ни, за что?

Кивает, но не понятно по какой позиции… Тут, надо не давать никаких иллюзий:

— Всё таки, мы с вами живём в государстве… А в государстве есть законы. Плохие они или хорошие — не нам судить. Закон есть закон, каков бы он не был и его надо выполнить… А, если ты нарушил закон — то тебе придётся отвечать. Кем бы ты не был! Но, своим людям «Корпорация» обещает, что если те нарушат закон и попадут под суд — то, будет тот суд под тщательным её присмотром… С этим понятно? Наймём лучшего адвоката, не пожалеем денег… Если даже и, сядешь — даже, если сядешь надолго, то когда выйдешь, снова будешь работать в «Корпорации». Мы своих не бросаем!

Я обвёл всех глазами:

— Все поняли?! В «Корпорации» есть свои правила, законы — можно сказать! Первый закон: «ПРАВИЛИ ЕДИННЫЕ ДЛЯ ВСЕХ» и второй: «МЫ СВОИХ НЕ БРОСАЕМ»!

Вроде до всех дошло — вон, как глазёнки горят! По себе знаю — все они, в тяжкий час мечтали о сильном старшем брате… Чтоб пришёл и заступился. А тут вот — он! Да, какой!

— Ну и, теперь сами должны догадаться: эти «законы» только для тех, кто сам их не нарушает… Понятно?!

— Понятно!!! — загудели «отморозки»… Даже, невозмутимый и мрачный обычно — как памятник на могиле, артельный выкрикнул своё одобрение.

— Ну, а если полицейский или чиновник какой, нарушит закон по отношению к вам… Ну, тогда «Корпорация» сделает так, чтоб тот об этом долго-долго жалел!

Посидели, поговорили ещё кое об чём… Ту, пришёл Линь и дал мне команду убыть на рыбалку…

— Слушаюсь, товарищ бригадир! — на полном серьёзе выпалил я.

Среди «отморозков» особо тупых не было и, они дружно заржали.

— Ничего смешного, кстати! — рявкнул я, — я здесь на территории «Спецназа» — значит, товарищ Линь здесь самый главный! И, его всем и — в первую очередь, надо слушаться! Даже, мне — ПРАВИЛА ЕДИННЫЕ ДЛЯ ВСЕХ!!!

И потом, обращаясь к Генше:

— Товарищ голова, ты с нами?!

— Конечно! Крючки уже наточил!

…Ну, рыбалка, конечно, была так себе, средненькая… С вечера хорошо поклевал карась, правда, размером больше среднего. С утра, на прикормленном месте — линь. Не, о чём разговор — крупный линь! Нет, нет — да и, попадался средних размеров сазанчик или какая другая рыбёшка… Но, вот щуки — что-то, ни одной!

Мы с Геншей, ходили и по очереди кидали один-единственный спиннинг, по очереди сидели за удочками. Систематически блёсны за что-то цеплялись и уже больше не отцеплялись и их приходилось обрывать — не лесть же в холодную и, какую-то подозрительно мутную воду!

Линь плотно сидел на подаренных мною ему бамбуковых удилищах из будущего, с капроновой леской и крючками того же происхождения, наловив вышеупомянутых карасей да линей чуть ли не в два раза больше чем мы с Генщей вместе взятые.

К обеду Генша уже начал потихоньку звереть, искоса бросая на Линя нехорошие взгляды:

— Какие здесь щуки, говоришь?

— Ну, раз на раз не приходится…, — смущённо защищался тот, — нету сегодня хода у щуки!

— Ну, как обычно: клевало вчера и будет клевать завтра… Тьфу!

Я, слушая их разговор, делал проводку вдоль берега…

— Чёрт! Опять зацеп!

Блёсен осталось уже… Маловато!

— Генша, хорош лаяться! Плыви сюда.

— Что задумал, Шеф?

— Да, жалко блесну — отцепить надо… Отцепляем и, уходим — хватит на сегодня. Ты плавать и нырять умеешь?

— Кто, я?! …Никак, нет! — а, сам лыбится.

По ходу — умеет, просто гасится…

— Блин, всё приходится делать самому…, — бурчал я, — и, на кой, тогда я вас держу?

— «Правила единые для всех», Шеф! На рыбалке все равны: ты зацепил — вот ты и, ныряй!

Научил на свою голову!

— Ладно, ладно, расчирикался! Держи спиннинг так, чтоб леска постоянно натянутой была.

Я, конечно, тоже не Ихтиандр [68] Герой фантастического романа Беляева «Человек-амфибия». — если не сказать большего, но по леске донырнуть смогу. Вода, вот только какая-то мутноватая…

Раздевшись, поиграв мускулатурой, чтоб предварительно разогреться, я зашёл в воду и, держа леску рукой, пошёл всё дальше и глубже… Метров через десять пришлось, набрав побольше воздуха в лёгкие и, закрыв глаза — всё равно в такой мутной воде ничего не видно, нырнуть. Перебирая рукой натянутую леску, я погружался всё глубже и глубже…

…А вот и, осклизлое на ощупь бревно, за какое зацепилась блесна! Во! Что за хрень?! Где блесна, то? Во! В этой расщелине, что ли? Ой! Колется! Что за фигня?! Невольно, я открыл глаза: сквозь водяную муть на меня таращилось жёлтым глазом замшелое «бревно» с раззявленной пастью…

— АААА!!! — я выскочил из воды, как баллистическая ракета «Булава», запущенная из подводного ракетоносца и, большими скачками — практически по воде, выскочил на берег.

— Шеф, что за…, — начал было Генша.

— Там, там… Ну, Лох-Несс — мать его, не меньше!!!

— …???

— Линь! Бросай хернёй занимать, греби сюда!

— Дмитрий Палыч?

— Ты на кобыле скакать могёшь?

Линь посмотрел на пасущуюся мирно и, не о чём не подозревавшую лошадь:

— Охлюпкой? [69] То есть, без седла.

— Да хоть галопом! Скачи в лагерь, возьми в багажнике «Хренни» моток капроновой верёвки и, так же быстро, скачи обратно!