Сергей Зеленин - Реинкарнация

Первым, на изменившуюся обстановку, среагировал Спец… Проскочив ловким финтом мимо двух омоновцев и, сбив с ног — одновременно выбив автомат из рук третьего, он — сущим чёртиком выскочил на сцену к Аниськину:

— Бей тревогу, Михалыч! Бей, говорю — НАС СЕЙЧАС УБИВАТЬ БУДУТ!!!

Тот, жестом остановил других омоновцев, кинувшихся было к Спецу:

— Что, говоришь? …Убивать?! …Кто?!

Как-никак они были хорошо знакомы, поэтому Аниськин и, начал диалог, а не просто приказал одеть наручники и убрать с глаз долой…

— Некогда выяснять, кто! Труби общую тревогу, Михалыч!

— …?

— Рация, же есть? Вызывай блокпост!

Аниськин, несколько опасливо косясь на Спеца, достал старую — ещё советскую рацию и, после несложных манипуляций, в ней зашипело:

— Семёнов на связи!

— Семёнов! — так же опасливо — как на буйнопомешанного, посматривая на Спеца, спросил Михалыч, — у вас всё спокойно?

— Так точно, товарищ полковник! — бодро зашипело в ответ, — у нас всё спокойно, никаких происшествий не произошло!

— Семёнов! — заорал Спец, — бери своих людей, оружие и срочно спускайтесь в бункер!

— Уберите его! — скомандовал своим людям Аниськин, — оденьте наручники и, куда-нибудь… Куда-нибудь, определите!

— …Кто, это? — зашипело в рации у Аниськина.

— Семёнов! — опять заорал Спец, — если тебе, хотя бы твоя жизнь дорога, уходи в бункер! Слышишь?! СРОЧНО УХОДИ!!!

— …Да, так, — ответил в рацию главный районный мент, — один из перепивших гостей Владимира Фёдоровича… Странно… А запаха, вроде нет… Может, курите что?

«Он, в задницу себе клизму водкой делает… С другой стороны „выхлоп“ нюхай!», — хотел пошутить я, но в это время…

И, в это время погас свет… Все, оставив все свои дела, невольно задрали голову и, дружно посмотрели на здоровущую, шикарную хрустальную люстру с немереным количеством лампочек. Такие люстры, я только в Колонном Зале видел и, то — только по телевизору и в далёком детстве… Впрочем, «за бортом» — всего лишь поздний вечер и, в пресс-конференц-зале было достаточно светло.

Воспользовавшись заминкой, Спец освободился от схвативших его за руки здоровых омоновцев и снова подскочил к Аниськину:

— Тебе «полкана» дали за то, что ты задницей думаешь? Ты, думаешь …опой и веришь в случайные совпадения, Михалыч?

Тот завис, думая видно, про то — каким местом он сейчас думает…

— …Так, что же мне делать, товарищ полковник? — зашипело в рации.

Спец, опять:

— Сделай, как я говорю, а потом можешь хоть арестовать меня!!!

— …Спускайтесь в бункер и будьте наготове: высший уровень готовности! — после тяжких — по нему видно, раздумий, наконец решился Аниськин.

— Ага, понял! — радостно зашипело в рации, — тут, какие-то люди…

— Семёнов! Никого не пропускай в Замок! — заорал, как оглашённый Спец.

— Действуйте по инструкции, Семёнов: проверьте документы — если есть и, если…

— Семёнов! Ради всего святого, — не унимался Спец, — никого — никаких «людей», не подпускай к блокпосту!

— Хорош, уже командовать моими людьми! — заорал на него в ответ Аниськин, — да уймите же его, кто-нибудь!

— Ваши люди, полковник, вот-вот будут все мертвы… Спать спокойно после этого будешь?!

— …Вертолёт, — зашипело в ментовской рации, — вертолёт подлетает на большой скорости к Замку…

— Данила! — враз про всё забыв, спохватился Спец, хватаясь за «Кенвуд», — …Данила, ты меня слышишь?

Однако, из «Кенвуда» раздавался только громкий треск…

— Глушилка, …лядь! — Спец, в ярости от собственного бессилия грохнул рацией об пол, — ССУКИ!!!

Послышался явный шум винта подлетающего вертолёта…

— Стрелок! — враз подобравшись, скомандовал Спец, — бегом на крышу! Убери оттуда детей! Если успеешь…

— Я успею! — Стрелок ломанулся, как молодой олень к лифту, мимо оторопевших от всего происходящего омоновцев.

По пути, он сбил с ног пару моих гостей и опрокинул несколько столиков, а через стулья просто перепрыгивал.

— Лифт обесточен! — успел крикнуть ему вдогонку я.

— Ага! — слегка изменив направление, Стрелок побежал кругами по винтовой лестнице.

Перебросив «туда» — в прошлое, очень мощный немецкий дизельный генератор, я совсем недавно — предвидя возможные перебои с электричеством (правда, не при таких обстоятельствах!), установил в гараже небольшой бензиновый. Правда, тот давал свет только в самом гараже и в погребке, да энергию для лифта в погребок — к порталу…

Не успел Стрелок ускакать вверх — на крышу, как по той же лестнице, только снизу — из холла, где гудел «народ попроще», прискакало два переполошённых мента-омоновца:

— Таащ! Там, там…

Вдруг как, что-то КАК ГРОХНЕТ!!! Удар был такой силы, что пол — казалось, подпрыгнул и ударил по пяткам… Со стен и потолка полетел весь «евроремонт», а люстра закачалась, хрустально звеня… Широкое окно, выходящее во внутренний дворик вылетело и осыпая мелкими осколками стекла находящихся в пресс-конференц-зале, грохнулось прямо на его середине, сбив с ног несколько моих гостей… Крики, истеричный визг женщин, режущий уши…

Взрывная волна, фантастически красивым — жёлто-багровым огненным пузырём, ворвалось через пустой оконный проём и, обдавая адским жаром всё живое, прошла поверху помещения, обрушив вниз хрустальную люстру и выбив наружу Замка все три окна поменьше — находящиеся на противоположной стороне…

Крики боли, а потом стоны раненных, вопли ужаса обезумевших от страха людей…

После того, как «грохнуло», я — как и все, наверное, упал на пол и закрыл руками голову. На меня сверху «упал» Тень… Вот реакция, а?! Их, что? Специально такому учат, что ли?!

Почему то, как только поднялся на ноги и, начал хоть немного соображать, я первым делом очень сильно разозлился на него — на своего телохранителя:

— Никогда так больше не делай, Денис! НИКОГДА, ПОНЯЛ!!!

— Понял, понял, Шеф! — внешне спокойно ответил тот, — никогда, больше не буду делать так…

При этом мы оба, не отрываясь, смотрели на мою вторую «тень» — на мента, приставленного ко мне Аниськиным. От лежал у наших ног и, слегка постанывал — обхватив ладонями голову и, из под его пальцев обильно сочилась кровь…

Потихоньку все начали приходить в себя… Раненные — к счастью их было немного, продолжали кричать и стонать и, им суматошно и бестолково, начали оказывать первую помощь. Впрочем, были и, те — кто лежал неподвижно… Двое… Нет, трое… Да, да… Трое! Больше всего жертв и пострадавших было в том месте, куда обрушилась люстра. Близко туда я не подходил, пытаясь вместе с Тенью реанимировать его коллегу-любителя… Не смогли: минуты через две, тот — пару раз сильно дёрнулся и вытянулся… И, четвёртым — «мой» мент!

— Что, это было?! Что, вашу мать, происходит, в конце концов?! — Аниськин поднял шипевшую рацию к уху и прислушался, — …стреляют, что ли?! Семёнов, Семёнов! Что у вас происходит, приём…