Сергей Зеленин - Реинкарнация

Еле-еле притащил из будущего четыре камазовских аккумулятора — это «аварийное освещение»: чтоб не гонять по любому поводу бензиновый генератор. С помощью одной простейшей самодельной приспособы — я придумал, Громосека смастырил, подзаряжаются автоматически от бензинового генератора…

На правом пруду сделали мостки и, теперь — после работы, с удовольствием с них ныряли.

Практически, сделали-переделали печь… Глину для неё я навозил на мотоблоке из найденного за селом котлованчика, а песок приходилось таскать в мешках из своего времени — песок в Солнечногорске всю жизнь был привозной — от Бони узнал. Осталось подождать — по словам всезнающего Громосеки, с месяц — когда печь естественным путём высохнет.

Комната у Громосеки была небольшая — размером с детскую спальню в стандартной советской квартире, поэтому сообща решили, что он обойдётся небольшой газовым нагревательным прибором… Ну, а если будет уж слишком холодно — временно переселится ко мне.

Ну и, общий ремонт в обоих жилых комнатах сделали: обои поклеили, потолочку прилепили, линолеум расстелили… Хотя гостей, может, звать в такое жилище и стрёмно, но жить в нём уже можно.

Конечно, быстроте ремонта во многом благоприятствовал электроинструмент — которого, столько в девятнадцатый век натащил, что появилось опасение спалиться. Что б, хоть немного «замаскироваться» — везде, где только обнаружил, уничтожил все надписи и прочие символы, по которым можно сделать вывод в каком времени они были изготовлены.

Немножко мебели принёс для Громосеки: панцирную кровать, тумбочку, да пару стульев. Продавались они, просто парно… Кроме того — советскую стиральную машинку «Малютку» на барахолке приобрёл, (что удивительно — совершенно новую!) видя, как Громосека мучается со стиркой.

Громосека, вполне себе освоился — отъедаться потихоньку начал на моих харчах. Раз попросил его попробовать перебиться без «стакана». Нет, не получилось. До полуночи прошатался, но заснуть так и не смог… Зависимость, однако! Пришлось ему налить.

Ну, а курить — реально меньше стал: сперва ему двух пачек в день не хватало, сейчас же и полпачки ему много…

— Да, что-то не тянет, Вова! — сам удивляется, — самого себя курить заставлять приходится.

…Так, что три недели прошли плодотворно. Ну, три недели — это те, что в прошлом. Ещё неделя прошла в моём времени. Туда частенько приходилось мотаться за всякой необходимой хренью, за бензином, например. Одна заправка, практически — тридцать литров! Ну и, девчонок своих проведать — «здесь» я ещё девчонками не обзавёлся. Некоторые мелкие организационные вопросы решить. Заодно, золотой запас многократно увеличил — «отксерив» через портал.

Пару раз засветился перед подчиненными: пёрвый раз перед Спецом, с которым случайно столкнулись после моего очередного возвращения «оттуда»:

— Что-то не пойму, Шеф! Пятнадцать минут назад я видел тебя гладко выбритым, а сейчас у тебя — как минимум, трёхдневная небритость…

— Сам не пойму, Саша! Временами бриться через каждые десять минут приходится…, — не моргнув ничем, соврал я, — должно быть анормальность Солнечной Пустоши на меня так действует.

Поверил? Конечно, нет! Но, других вариантов ответа на собственный вопрос у него не было…

Другой раз случайно забыл закрыть дверь в гараж со стороны холла и, в гараж так же случайно забрёл мистер Адамс, который — по моим расчётам, должен был смотреть с миссис Адамс на пару, очередную серию каких-нибудь там, «Ментов»… А я как, раз направлялся в погребок с двумя канистрами бензина и рюкзаком, гружённым «золотишком»:

— В гараже жарко, — с ходу придумываю, — боюсь, могут взорваться. Пускай пока в погребке полежат…

Не знаю, поверил или нет, но даже бровью не повёл.

Да, шила в мешке не утаишь! Как любила моя бабушка поговаривать. По крайней мере, долго…

Проверил, нет ли изменений в настоящем — из-за моих движняков в прошлом: сравнил флешки с историей Пустоши — одну из которых я с собой в прошлое всегда брал, а другую здесь в сейфе хранил. Оказывается, есть изменения! Схема канализации на плане Замка изменилась. На старом плане стояк канализации выходил из Замка через полуэтаж под холлом, на новой — через кухню… На остальной ход мировой истории сооружение туалета в прошлом — вроде, не повлияло.

По вечерам, когда Громосека вырубался после своего стакана, я катался по окрестностям Солнечногорска на велосипеде. Задумка моя была такова: не ждать пока Автопром мне «драбаган» сделает, съездить всё же за тем — самым близким кладом… Ну, тем — что рыбаки на берегу Волги нашли. Не так деньги нужны были, как обуял меня кладоискательский зуд! А, до него километров сто — чуть меньше. С непривычки ноги отвалятся — вот я и привыкал, с каждым разом заезжая всё подальше и надольше. По моим прикидкам, когда я «привыкну», то смогу до места клада на велосипеде добраться часов за шесть…

…В тот вечер суббота была и, Громосека — на вполне законных основаниях, после «утрешнего» стакана весь день продрых, практически. И, после вечернего, тоже — недолго российские сериалы по ноуту смотрел… Я же, так — ковырялся слегка весь день по хозяйству. Хотел уже, без надоевшего до смерти «катания» свалить к себе — в будущее, но всё же решил поездить на велосипеде, чтобы не терять приобретённые навыки.

Ещё издалека, от Замка заметил — возле Храма, что-то не так… Какая то, там нездоровая тусня нарисовалась!

Я поднажал слегка на педали. Ёкарный бабай! Цыгане, что ли? Да нет, вроде свои… Возле Храма стояла телега, почему-то без лошади. На телеге было сваленое в кучу какое-то убоищное пёстрое барахло, а возле телеги живописная кучка: мужик в лаптях, непонятного возраста. С ним баба, такого же вида и, трое детёнышей женского пола. Все пятеро одеты в, невыразимое — нематерным языком, рваньё и, страшно худы и измождены… Кого, это чёрт принёс по мою душу?

Не успел я, спешившись, открыть рот, как мужик меня опередил:

— Барин, Дмитрий Павлович, где же ты, так долго пропадал? — запричитал он и повалился мне в ноги. За ним, завывая, последовала его баба и трое, видать — дочерей.

«О! Один уже признал за Дмитрия Павловича!» — хватило ума подумать мне.

— Извините, любезнейший… Мы с Вами, разве знакомы? — интересуюсь.

— Как, же так, барин? — запричитал мужик, — ведь обещал же к себе взять, а сам пропал куда-то, али не помнишь?

Ну, ни хрена себе!

— Не помню, конечно — сколько воды, то с тех пор утекло… А зачем это я, тебя к себе взять обещал? Напомни!

— Ну, как это зачем, барин, Дмитрий Павлович? Ведь, из ваших я — из генеральских! Дед мой, царство ему небесное, верой и правдой Вашему батюшке всю жизнь служил, да и отец мой, тоже — ныне покойный, успел ему послужить… Да и, худо мне барин! Тогда было худо, а ныне вообще — край! ПОГИБАЮ Я, БАРИН!!! Вместе со всем своим честным семейством погибаю…