Геннадий Марченко - Манускрипт [litres]

– Так давайте немедленно продегустируем!

Когда первая проба была снята, Лейбовиц поинтересовался:

– А вы что же, Ефим, теперь ещё и книги пишете?

То же самое накануне спрашивал и Вержбовский. Будто после того, как я сочинил несколько сценариев, в том, что теперь написал и книгу, есть что-то необычное. По мне, это почти одно и то же. Сценарии даже, как мне показалось, писать сложнее, но это моё чисто субъективное мнение.

– Да вот решился на эксперимент, с издателем всё утрясли, теперь осталось только ждать. Но слава Достоевского и Толстого мне не грозит, – заверил я собеседника, уже собиравшегося что-то сказать.

Распивая кукурузный виски, мы поговорили на разные темы, вспомнив и битву при атолле Мидуэй, и военные действия в Европе, и волнения в Индии. Обсудили и экономический рост Штатов, резонно предположив, что здесь присутствует прямая взаимосвязь со Второй мировой.

– Послушайте старого еврея, Ефим, который плохого не посоветует, – в какой-то момент доверительным тоном произнёс Абрам Моисеевич. – Вам нужно обзавестись семьёй. Уверен, при ваших данных да с вашим благосостоянием это не проблема. Проблема – выбрать ту, которая станет для вас надёжным спутником до конца ваших дней и будет ценить вас не за ваши деньги и даже не за брутальный вид.

«А за что?» – захотелось мне простодушно спросить, но Лейбовиц меня опередил:

– Она вас будет ценить за вашу верность и преданность семейным ценностям и сама станет вашим последователем в отношениях. Поверьте, это очень много значит, когда муж и жена доверяют друг другу.

– Не спорю, это важно, – кивнул я, думая, к чему это старик клонит.

– У вас есть кто-то на примете? – живо поинтересовался антиквар.

– Хм… В данный момент, пожалуй, нет.

На самом деле на примете у меня, конечно же, была Варя, так ведь не станешь же Лейбовицу рассказывать, что после Победы у нас намечена свадьба. Старику я доверял, но не до такой степени. А как уж я перетащу Варю в Штаты – это другой вопрос.

– Ефим, – совсем уж доверительно склонился ко мне Абрам Моисеевич, – послушайте, что я вам скажу… В прошлом году из Франции в Нью-Йорк перебрались моя двоюродная сестра с двумя дочерьми. Старшей уже двадцать четыре года, высокая, красивая девушка, я уверен, она вам подойдёт. Давайте я вас сегодня вечером познакомлю, присмотритесь друг к другу, может, и впрямь что-то получится.

Ах вот ты куда гнул, старый пенёк! Родственницу свою решил мне сплавить. Может, она и красивая, да только есть мне о ком мечтать, так что даже и не надейся!

– Абрам Моисеевич, – вздохнул я с деланой грустью, – спасибо, конечно, что заботитесь обо мне, да только зарок я себе дал, что буду хранить верность той, которую оставил в Союзе и фото которой всегда ношу с собой.

Я вынул бумажник, открыл его и показал Лейбовицу фотокарточку Вари. Тот явно скис, но всё же старался сохранить лицо.

– Да-да, я помню, вы уже показывали мне это фото. Да только что толку мечтать, когда жизнь идёт.

– Ну почему, кто знает, может, мы когда-нибудь с ней встретимся.

– Вы неисправимы, Ефим, – покачал головой старик. – Ладно, найдём Басе жениха из своих. А за бурбон спасибо, я вторую бутылочку буду беречь в память о человеке, который достиг таких высот не без помощи старого Абрама.

Я едва не хмыкнул. Вот же жук, всё-таки подколол. А вслух выразил благодарность за то, что он и впрямь поначалу немало сделал для вчерашнего иммигранта.

Покинув лавку антиквара, я пешком направился в Централ-парк на встречу с агентом, о котором знал лишь, что его зовут Алексей, и уселся там на одну из лавочек с развёрнутой газетой в руках. Минут через пять рядом подсел гражданин в костюме, шляпе и тёмных очках. Не поворачиваясь ко мне и даже, как мне показалось краешком глаза, не размыкая губ, он произнёс:

– Здравствуйте, Ефим Николаевич! Письмо при вас?

– Да, – ответил я.

– Положите его в середину газеты, а когда будете уходить, газету оставьте на скамейке возле меня.

– Хорошо.

– Не торопитесь, у меня для вас важная информация.

Я весь обратился в слух.

– Наверху думают, что ваш статус холостяка в глазах американцев выглядит не лучшим образом. Вы же не планируете пока жениться?

– В ближайшее время нет, меня в Союзе ждёт невеста, мы договорились сыграть свадьбу после Победы. А к чему этот вопрос?

– К тому, что он касается как раз вашей невесты, Варвары Мокроусовой. Её направляют в Соединённые Штаты, так что письмо от вас она получит уже здесь.

– Вы не шутите? – От радостного удивления я даже слегка повернулся в его сторону.

– Ефим Николаевич, мы такими вещами не шутим, – холодно ответил собеседник. – И не крутите головой, вы привлекаете внимание. Варя будет жить в Лос-Анджелесе по документам Барбары Светлофф. Соответственно, никого особо не удивит, если она где-то заговорит по-русски. По легенде, Барбара – дочь русских иммигрантов, осевших в Мичигане. Но в двенадцать лет лишилась родителей, которые якобы погибли в автокатастрофе. Её отправили в приют в Детройте – соответствующая запись задним числом сделана во всех надлежащих документах приюта. Достигнув совершеннолетия, она покинула приют и отправилась покорять Голливуд. Но ни на одной студии ко двору не пришлась и, чтобы прокормиться, работала официанткой то в одном заведении, то в другом. Через неделю она будет трудиться в кафе «Весёлый лангуст», это на Гроув-стрит в Лос-Анджелесе. Там вы с ней как бы случайно и познакомитесь, если, конечно, захотите создать семью. Более точная информация для вас появится позднее. Так как, вы согласны действовать по такому сценарию?

Ещё бы я был не согласен! Орать в счастливом экстазе на весь Централ-парк, само собой, не стал, но со стороны, наверное, напоминал стоваттную лампочку, щедро дарящую свет окружающим. А ведь как в тему Лейбовиц завёл разговор о женитьбе, словно что-то чувствовал!

– Конечно, Алексей, можно было даже не спрашивать.

– Ну и отлично! А теперь оставляйте газету с письмом и уходите.

– Постойте, а как вы можете быть уверены, что Варе удастся устроиться в это кафе?

– Не сомневайтесь, там заправляет наш человек, скажем так, сочувствующий. Мы ему делаем кое-какие одолжения, теперь его очередь помочь нам…

В отель я добирался словно в каком-то полусне, совершенно не замечая происходящих вокруг событий. Сердце моё было готово выскочить из груди и весело поскакать по нагревшемуся асфальту Манхэттена. Со стороны я, наверное, походил на большого мальчишку, которому родители наконец купили щенка. Да и плевать, пусть люди думают что хотят, сегодня мой личный праздник!

Разрешение на поездку в Лос-Анджелес с целью знакомства с «будущей супругой» я получил только через месяц, спустя пять дней после выхода в свет книги «Экспансия». Презентацию решили не устраивать, всё-таки я публикуюсь под псевдонимом, что должно лишь подогреть интерес к изданию. Так оно и вышло, впрочем, не без помощи проплаченного Стетсоном по моей просьбе анонса в нескольких центральных изданиях. Так что и пресса, и книголюбы уже были морально готовы схватиться за книгу и прочитать её от корки до корки.