Петр Донцов - Николай I - попаданец. Книга 1 (СИ)

Следующим этапом переселения стала колонизация балтийских губерний и Кавказа. В этом случаю планировалось частичное переселение местного населения вглубь империи и заселение на их место великороссов. Помня, что национальный вопрос в итоге расколол империю, и что раскол случился из-за отпадения национальных окраин, я хотел это предотвратить. Так получилось, что Россия являлась континентальной империей, а ее немногочисленные выходы к Черному и Балтийскому морям были заселены малыми народами. В случае отделения этих окраин, империя лишалась большинства своих портов. Именно поэтому колонизация этих провинций титульной нацией имела стратегическое значение.

На Кавказе шла многолетняя Кавказская война, ведущаяся, в том числе и на английские деньги. В рапортах полковника Соколова постоянно фигурировали англичане. Генерал Ермолов, планомерно проводящий наступление на горные районы, согласился с предложением выселять аулы поддерживающих повстанцев. Русские переселенцы селились в основном на равнинах, а горы пока оставались под контролем местного населения. И дабы ослабить этот контроль, мы решили отселить часть из них в глубь империи. С другой стороны, мы старались использовать метод 'разделяй и властвуй', переменив на свою сторону некоторые роды и принимая их сыновей в русскую армию.

В прибалтийских губерниях переселенческой программы не проводилось. Пока. Дабы не создавать дополнительный очаг напряжения. Но планы на будущее имелись, когда первый этап крестьянской реформы завершиться. На будущее была отложена массовая колонизация Русской Америки. Ибо пока попросту нахватало средств для освоения столь отдаленного региона. Закрепление России на Дальнем Востоке создавало трамплин для колонизации Русской Калифорнии и Аляски. А пока нас ждал Тихий океан.

Август в Бостоне выдался жарким, так что, дойдя до нужного адреса, Василий Андреевич Готхард оттер платком пот со лба. Он целый день провел на складе, распоряжаясь погрузкой товара, в основном тюков хлопка, на который стабильно сохранялся высокий спрос в империи. И хотя хлопок дешевле было покупать напрямую на юге, через тот же Чарльстон, Василий Андреевич предпочитал Бостон. Здесь у него уже появились деловые связи, и по популярности Бостонский порт считался вторым после Нью-Йорка среди российских купцов. Очень часто купцы скупали хлопок 'всем миром' дабы сбросить цену. И зачем спрашивается тогда идти в Чарльстон? Да и промышленных товаров в Бостоне всегда имелось на любой вкус, что позволяло разнообразить ассортимент. Но был у Василия Андреевича и другой интерес в Бостоне, помимо купеческого, а именно - местная ирландская община.

Большинство ирландцев иммигрировали в США в надежде на лучшую жизнь, но находились среди них и те кто уехал из-за нежелании жить под англичанами. И хотя Ирландия находилась под властью англичан уже несколько веков, они так и не смирились с этим, периодически восставая в надежде восстановить утерянную независимость. Вдобавок, присутствие английских колонистов-протестантов было вдвойне оскорбительно ирландцам, которые являлись набожными католиками. Вот так и получилось, что в Америке, за тысячи миль от изумрудного острова, многие ирландцы лелеяли мечту о независимости своей родины. И некоторые из них, в основном молодые и решительно настроенные, организовали подпольный союз, целью которого стало вооруженное сопротивление английской оккупации.

Именно эти ирландцы и интересовали, прежде всего, господина Готхарда - российского торговца хлопком и по совместительству лейтенанта имперской разведки. В Большой Игре между Россией и Англией, ирландская карта стала большим козырем, как Британии попеременно были: Османская империя, Персия и кавказские горцы. Вот так, волею судьбы, два года назад Василий Андреевич первый раз попал в США. Он знал, что помимо него, на восточном побережье действуют более десятка агентов, но он лично знал лишь еще одного: Петра Мищугина, который тоже 'работал' в Бостоне. Мищугин работал в Русском торговом представительстве, и поэтому жил в Бостоне постоянно, налаживая контакты с местными властями, бизнесменами и журналистами.

Лейтенант Готхард происходил из остзейских немцев, обрусевших несколько поколений назад - еще при Анне Леопольдовне. С незапамятных времен предки его служили в армии, сначала в шведской, ну а потом и в русской. Поэтому вопрос выбора карьеры в семье Готхардов не стоял. Военная стезя была единственным поприщем, где они себя мыслили. Закончив Виленское военное училище пятым на своем курсе, молодой офицер попал в Смоленский полк, где после года службы был рекомендован в пятый отдел генштаба, который занимался внешней разведкой.

С тех пор жизнь Василия Андреевича круто изменилась. Попав в недавно созданную разведшколу под Москвой, молодой человек возмужал и стал смотреть на жизнь иначе. До разведшколы в его жизни все было ясно и понятно. Смысл жизни своей он видел в служении царю и отечеству, постепенно продвигаясь до подполковника, а может быть и выше, смотря как повезет. Ну и семья, конечно, как же без этого в жизни добропорядочного лютеранина. А там и сыновья появятся, которые продолжат славные традиции рода Готхардов. В разведшколе же учили, что можно и нужно лгать и изворачиваться, ежели это приносит пользу отечеству. И что мир не устроен так прямолинейно, и что есть закулисная жизнь, где кодекс офицерской чести зачастую не применим и что нужно уметь искать потайные пружины, нажимая на которые, можно манипулировать людьми. Все это внесло страшную сумятицу в голову молодого офицера. Впрочем, тут он оказался не одинок, ибо многие его сокурсники чувствовали себя примерно так же.

Их выпуск оказался довольно пестрым по составу, который отражал тот плавильный котел, коим стала русская армия. Там были и выходцы из семьи потомственных военных, таких как Готхард, и дети вчерашних крепостных, и выходцы из купеческого сословия. Что интересно, выходцам из низов было легче приспособиться, ибо с детства они привыкли к выживанию и их жизненный опыт был зачастую более суровым, чем у выходцев из дворянских семей. Привыкшему быть одним из первых, Василию Андреевичу, пришлось нелегко. Ибо те задачи, которые ставились перед курсантами, требовали от него превозмочь свои былые убеждения, в то время, как сын бывшего крепостного воспринимал эти задачи совершенно естественно. Но, Готхард не был бы самим собою, если бы не сумел превозмочь свои предубеждения. В этом, рекомендовавший его комбат, не ошибся. Ибо молодой человек был честолюбив и отличался завидной самодисциплиной.

Два года, проведенные в спецшколе, пролетели очень быстро. После ее окончания, Василий Андреевич провел год в Королевстве Польском в качестве помощника инженера по установке телеграфных аппаратов. Благо с телеграфными аппаратами он ознакомился во время учебы в разведшколе. За этот год он много разъезжал по Польше, пользуясь служебным положением. В том числе он посещал воинские части и правительственные учреждения. Его отчеты регулярно, раз в месяц, отсылались специальным связным егерь курьером на родину. Так как все свое детство он провел в Виленской губернии, он довольно неплохо говорил по-польски, чем располагал к себе поляков, что оказалось немаловажным в его работе. Этот год, проведенный в Королевстве Польском, был стажировкой, по окончании которой, уже старшему лейтенанту Готхарду, было дано новое распределение - на этот раз за океан.