Александр Михайловский - Призрак Великой Смуты

Утром 3 апреля германский МИД заявил об объявлении войны Дании и Норвегии, так как те вышли из состояния нейтралитета и решили перейти на сторону стран Антанты. Почти одновременно с этим колонны германских солдат и бронепоезда пересекли датско-немецкую границу. Немногочисленная датская пограничная охрана была заблаговременно и почти без сопротивления разоружена немецкими егерями, прошедшими специальную подготовку.

В то время как 8-я армия без выстрелов, крови и потерь двигалась на север в направлении Фредерихсхавна, несколько дивизионов немецких эсминцев, вышедших в ночь из Штральзунда, при поддержке легких крейсеров, подошли к Копенгагену со стороны Балтики и высадили десант прямо на набережную датской столицы. Жители были в шоке, гарнизон Копенгагена капитулировал, фолькетинг разбежался, а король Кристиан Х вместе со всей своей семьей стал почетным пленником кайзера Вильгельма. Впрочем, ничего особенно для датчан от этого факта не изменилось – просто датские гарнизоны береговых батарей в проливах сменились немецкими.

В Норвегии все обстояло гораздо сложнее. Подошедшие к Кристиании и Бергену германские боевые корабли попали под обстрел норвежских береговых батарей. Все случилось почти так же, как и во время «Везерских учений» в 1940 году нашей реальности, за исключением того, что на этот раз немцам по-настоящему удалось упредить действия союзников по Антанте.

И когда германские линкоры избивали тяжелыми снарядами береговые батареи и норвежские броненосцы береговой обороны, соединенный англо-французский флот находился еще в двух сутках хода от места событий. Помимо расстояния, он должен был преодолеть еще несколько развернутых на его пути завес из германских подводных лодок, в то время как немцы уже обустраивались на захваченных ими норвежских береговых батареях.

Почти то же самое случилось и в Тромсё, где за отсутствием береговых батарей «мальчиками для битья» выступили два британских крейсера, «Кинг Альфред» и «Левиафан», совершенно не способные противостоять двенадцатидюймовым фугасным «чемоданам» с «Севастополей». Не прошло и получаса, как они, не сумев даже отойти от причалов, превратились в объятые пламенем стальные развалины. При этом от упавших в порту снарядов погибло множество как британских морских пехотинцев, так и местных норвежцев.

Пока грохотала канонада, с миноносцев началась высадка первого эшелона русского десанта, состоящего из двух специальных батальонов Красной гвардии.

Латышские стрелки дисциплинированно ждали на кораблях своего часа. Но их помощь не понадобилась. Норвежский гарнизон разбежался, а британский десант частью был уничтожен при артобстреле и в бою с русскими красногвардейцами, оставшиеся же в живых сложили оружие. При этом впервые массово были применены в бою спешно изготовленные на Сестрорецком оружейном заводе реплики пистолета-пулемета ППС.

К полудню все было уже закончено, и над городом под залп артиллерийского салюта был поднят красный флаг. Сошедшие на берег латышские стрелки начали приводить в порядок разрушенные норвежские укрепления и строить новые, чтобы отразить возможную высадку второй волны британского десанта.

Но его никто и не собирался высаживать. Когда Ллойду Джорджу доложили о произошедшем конфузе, он схватился за свою седую голову. Этот проклятый Черчилль оказался прав! Соединенный британско-французский флот только на бумаге считался соединенным. На самом же деле он представлял лишь несколько отдельных отрядов, каждый из которых по отдельности был значительно слабее объединенного германского Флота Открытого моря. А то, что он, выполнив свои задачи, успеет вновь соединиться, в британском адмиралтействе не сомневались. Даже еще одна Доггер-банка с ничейным результатом была неприемлема для английских адмиралов. Ну, а мысль о том, что это будет еще один Ютланд или, не дай бог, Берген, и вовсе приводила их в ужас.

Поэтому операция была немедленно свернута. Впрочем, это не спасло британский флот от потерь. Преодолевая завесу германских подводных лодок в Северном море, «Малайя» – один из мощнейших линкоров британского флота – получил попадание торпеды, которое привело к затоплению нескольких отсеков и выбило вал крайней правой машины, что загнало его в сухой док на полгода. А французский линкор «Жан Бар» был потоплен германскими подлодками при попытке уйти обратно в Ла-Манш. Вот уж воистину – в чужом пиру похмелье.

6 апреля 1918 года. Германская империя, Потсдам, дворец Цецилиенгоф. Кайзер Вильгельм и гросс-адмирал Альфред фон Тирпиц

Операция по захвату Норвегии и Дании прошла блестяще, именно так ее и задумали в Генеральном штабе Германской империи. Копенгаген и прочие датские города были захвачены без единого выстрела. С Норвегией пришлось немного повозиться, но после незначительного сопротивления королевская армия сложила оружие и сдалась на милость победителя. Потери, понесенные в ходе проведения операции «Учения на Везере», были для армии кайзера, привыкшей к масштабным гекатомбам на Западном и Восточном фронте, просто смешными. Зато теперь проливы оказались полностью в руках Кайзермарине, порты Норвегии позволили германским эскадрам выходить в открытое море и обрушиваться с севера на океанские коммуникации Британии.

Гросс-адмирал Тирпиц, докладывая кайзеру Вильгельму, как замечательно пошла спланированная, в том числе и им, операция по захвату Дании и Норвегии, не смог сдержать своего восторга.

– Ваше величество! – воскликнул он. – Все было проделано с чисто немецкой четкостью и аккуратностью. Вы должны гордиться вашей армией и флотом! Противник не ожидал от нас такой дерзости и не смог воспользоваться своим численным превосходством. Это победа, ваше величество! Я полагаю, что все участники этой операции будут щедро вознаграждены вами.

– Можешь не беспокоиться, Альфред, – кайзер словно помолодел, и в его глазах появился прежний задорный блеск, – я с огромным удовольствием вручу моим храбрым гренадерам и морякам заслуженные ими награды. В данном случае нельзя скупиться на ордена и медали! Альфред, я считаю, что следует наградить и русских из эскадры адмирала Ларионова. Ведь без их помощи нам вряд ли удалось бы так блестяще провести операцию «Учения на Везере». Или ты считаешь иначе?

– Вы правы, ваше величество, – гросс-адмирал Тирпиц ласково пригладил свою, уже успевшую подрасти седую бороду. – Адмирал Ларионов и его подчиненные действительно оказали нам неоценимую помощь. И они вполне заслужили высшие награды Германской империи. Только, ваше величество, следует учесть деликатность ситуации. Русским совершенно ни к чему, чтобы весь мир узнал об их участии в операции «Учения на Везере». Поэтому награды должны им быть вручены тайно, так, чтобы никто из посторонних не узнал об этом.