Михаил Ланцов - Игра за престол

— Что будем делать?

— Выбивать! — прорычал пребывающий в ярости Дмитрий. — Хватайте бревно! Да. Это. Давай! Не к двери! К окну. Да! Да! Вышибайте ставни!

Бах! Бах! Бах! Бах!

Отработали рейтпистоли в пробитое окно, вызвав внутри помещения вой и матерные тирады.

Бух!

Кто-то изнутри выстрелил из чего-то длинноствольного.

Бах! Бах!

Ответил Дмитрий из третьего рейтпистоля.

Заглянул внутрь.

Тихо. Ну как? Все, кто мог сражаться, — отошли на второй этаж и теперь там спешно городили баррикаду. Остальные стонали на полу или лежали безучастными трупами.

Дмитрий взял в руку пуффер и рывком проскочил в окно [29] Размер окон в те годы — признак статуса. Крестьяне могли вообще окон не иметь или довольствоваться «бойницами». В то время как Московская торговая компания англичан была в Русском царстве самым богатым торговым домом. И дом имела с подходящими для такого положения окнами. . Продвинулся вперед. Занял позицию. Достал второй пуффер.

Влезший за ним Хосе разблокировал дверь, пуская остальных.

Быстро добили раненых.

Передав пуфферы Густаву, Дмитрий принялся перезаряжать рейтпистоли. Их главное ударное оружие. Мощное и крайне эффективное. Особенно накоротке.

— Эй! — крикнул Дмитрий. — Сдавайтесь!

— Иди к черту! Выродок!

— Я сдам вас в разбойный приказ! Чего вам бояться? Попытают немного да повесят.

— Да кто тебя слушать будет!? Дурак! Мог бы царем стать! А так — сдохнешь, как собака! Мы уже послали за подмогой. Скоро подойдут и перебьют тебя и твоих прихлебателей!

На что Дмитрий хмыкнул и пожал плечами. Дескать, и такое может быть. А наемники окончательно убедились в том, что этот парень не врал.

— Что делать будем? — тихо спросил Хосе.

— Выкуривать этих сидельцев. Закрыть ворота! Если к этим подойдут казаки, будет туго. От десятка легко отобьемся. А вот если полусотня нагрянет — беда.

Хосе кивнул. И сразу два немца бросились к воротам.

— Так, — продолжил Дмитрий. — Расчищайте пол. Нужно ничего не сжечь лишнего.

— Сжечь? — удивился Густав.

— Пожар — дурная идея в деревянном городе. Мы на земле гнилушек навалим и подожжем. Дыма много. Огня мало. Но этим, — кивнул он наверх, — хватит. И да. Нужно зарядить пищали тех казаков. Все зарядить. Как полезут — поохотимся!

Наемники приободрились.

Хороший план. И брюхом на клинки лезть не нужно.

Сказано — сделано.

Однако минут через десять пришлось прерваться. За воротами послышался топот. И кто-то заколотил в створки со всей дури. Минута. Другая. И над сплошным забором показалась первая голова казака.

Бах!

Дмитрий с такой дистанции из штуцера не промахнулся. Голова разлетелась как спелая тыква.

С той стороны затихли.

Минуты две спустя с дальнего края забора аккуратно выплыла еще одна голова с чубом.

Бах!

И ее постигла та же участь.

Вновь затихли. Разве что бегали туда-сюда. Явно готовились к чему-то.

Дмитрию это совсем не понравилось. Он оттянул своих людей на первый этаж терема. Заблокировал дверь. Подпер баррикаду, идущую на верхние этажи, со своей стороны. И приготовился к отражению общей атаки. Великого ума не требовалось, чтобы понять — лестницы ищут, чтобы махом перевалить и взять в сабли. Судя по топоту, там десятка три человек или четыре. Может, больше.

— Вот и все, — тихо произнес Дмитрий, усмехнувшись. — Повоевали. — А потом громко: — Эй, люд лихой!

— Чего тебе? — ответили ему спустя довольно долгую паузу из-за забора.

— Сколько эти христопродавцы вам дали?

— Хочешь дать больше? — со смешком поинтересовался тот же голос.

— А может, один на один кто со мной? А? А потом по домам?

— Мы уже знаем, что ты хорошо железом машешь. Тут разве что пятеро на одного.

— По очереди? — нервно хохотнул Дмитрий.

— Пожить хочешь? — поинтересовался с той стороны новый голос.

— Да куда мне, — фыркнул Дмитрий. — Не вы — так кто другой. У меня теперь каждая кочка во враги метит. Кто зипун с меня содрать хочет, кто — кровь пустить. Такие долго не живут!

— А чего отказался народ подымать? — после долгой паузы с той стороны спросил уже третий голос. Хриплый до такой степени, будто наждачкой по ушам гуляли.

— Ради чего? Ради этих жирных задниц?

— Так венец же царский наденут! — воскликнул какой-то молодой парень. — Люд тебя поддержит! Казаки поддержат!

— Святая простота! — воскликнул Дмитрий. — Словно дети, ей-богу! При чем тут люд да казаки? Кто воду мутит? Кто выгоду великую для своей мошны замыслил? Вон даже вас мерзость всякая нанимает. Неужто не понимаете? Или и правда хотите всю Россию в крови утопить? Чтобы брат на брата? Отец на сына? Вперед! Только крест снимите! Не позорьте! А я так не могу. Лучше самому сдохнуть!

Наступила тишина.

С той стороны напряженно перешептывались. Не понравился им ответ.

Как бы там дело обернулось, не ясно. Однако спустя минуту на всю улицу разнеслось истошное:

— Стрельцы!

Потом десятка два выстрелов. И топот множества ног и копыт. Крики. Удары клинков.

Минуты через две в ворота громко постучались.

— Откройте! Именем государя! Откройте!

Дмитрий кивнул ближайшему немцу и тот, убрав оружие, вылез через окно и, разблокировав, раскрыл ворота. За ними стояли стрельцы. Много. Очень много. С полсотни только проглядывалось. А, судя по шуму, там и две сотни не удивят.

— Чего надо? — крикнул Дмитрий, подождав, пока его немец отойдет с линии огня. Наемники, очевидно, со стрельцами воевать не стали бы. Но те могли. Сам же он встал в окне в полный рост, чтобы его видели.

— Государь приказал задержать тебя, твоих людей и англичан, коли живых застану, — произнес незнакомец в довольно дорогом «окладе».

— Кто таков?

— Окольничий Иван Иванович Годунов [30] Иван Иванович Годунов (убит в 1610 году) — дальний родственник Бориса Федоровича Годунова (четвертое колено, племянник). .

— Своих людей не сдам.

— Я не могу их отпустить, — нахмурился Иван. — Приказ царя.

— Я за все ответственен. Мне и отвечать. Ты отпустишь их.

— Не могу.

— Тебе живым нужно меня взять?

— Живым, — еще сильнее нахмурился Иван.

— Значит, ты их отпустишь. Мне все равно жить осталось недолго. Днем раньше. Днем позже. А они — доброе дело делали. Не хочу, чтобы под горячую руку попались. Ослушаешься — пулю себе в голову пущу. То дело верное. Если должно приложить и рукой не дрожать, смерть в мгновение, а голова в труху.

Окольничий задумался.

Ослушаться царя? Дурная идея. Так ведь и этот вроде как не шутит.

— Неужто не боишься самоубийцей стать? — наконец после минуты раздумий произнес Иван.

— Боюсь. А что делать?

— Деметрий, — хмуро произнес Хосе. — Не надо.

— Чего не надо? — громким голосом начал возмущаться Дмитрий, так чтобы и окольничий, и стрельцы все слышали. — Вы давно на дыбе не висели? Чай не для радостных объятий Борис Федорович стрельцов прислал. Испугался. Мало ли я бучу подымаю да злоумышляю что против него. Разобраться-то разберется. Наверное. Только вы после пыток уже все переломанные будете. А то и головы порубят. Нарветесь на деятельного дурака, и поминай как звали. Я убедил вас идти за мной. А значит, мне за вас и ответ держать!