Владимир Поселягин - Прорыв

Так вот, теперь по моим действиям. Я, конечно, в журнале боевых действий в составе отряда числился как командир, Лосев и Бабочкин тоже тут имели должности, но занимались мы параллельной работай. Идею я подал, организовал, а осуществляли её те специалисты, которых к этому готовили. Как я уже говорил, это лётчики и технический персонал. Мы же с Бабочкиным в основном по окрестностям покатались. Тот лес, где была наша временная база и где нас ожидал Лосев, мы посетили не единожды, отогнали туда грузовик с продовольствием и припрятали его. Не грузовик – продовольствие. Всё равно долго не продержимся, или нам из штаба штафеля прикажут перебазироваться ближе к передовой, которая снова продвинулась вперёд, или вычислят. И то и другое плохо. Вот я и решил подстраховаться, нормально укрыли. К тому же мы работали под ложные посты, одиночные машины перехватывали, если находили в бумагах интересные сведенья, то ночью отправляли туда наши бомбардировщики. То есть тоже без дела не сидел, но работал на земле. А тут такая неожиданность, вычислили.

– Ты уверен? – спросил я у дежурного бойца-переводчика, что сидел за рацией.

– Да. Я сперва не понял, а потом, когда глаза у немецкого радиста забегали, сообразил, что тут что-то не так. Из штаба штафеля радист спросил, родила у нашего пленного жена или нет, тот сказал, что родила.

– Ясно. Сворачивайся. Быстро.

– Есть, – козырнул тот.

Выскочив из палатки и быстро отдав приказ на сворачивание аэродрома, благо техники теперь хватало благодаря нашим подвижным постам, даже «ганомаг» теперь был, и ещё один трофейный танк, в этот раз «чех». Бойцы забегали, командиры отдавали приказы, всё чётко и достаточно быстро происходило. Ха, а ещё ворчали на меня, когда я учебные тревоги устраивал, заставляя заниматься сворачиванием, четыре раза это было, но теперь каждый боец и командир знал, что ему делать, поэтому всё быстро и происходило. Я же, подняв офицера из зиндана, мне Бабочкин и ещё один боец помогали, задал ему прямой вопрос, женат радист или нет. Не женат.

– Немцев прикончить, – развернувшись, приказал я Бабочкину и быстрым шагом двинул к формирующейся авто– и бронеколонне.

К грузовикам уже цепляли зенитки. Мы так поработали, что боеприпасов и уж тем более бомб не осталось, снаряды к зениткам были, их погрузили, сейчас палатки убирали, раненых грузили. В общем, всё, что тут было, всё и грузили. Радиста тоже прирезали и сбросили в зиндан, который прикрыли еловой хвоей, и уже через полчаса, после того как я отдал приказ, наша колонна покинула бывший аэродром подскока и направилась к трассе. А все четыре «мессера» поднялись в небо, следом за ними обе «чайки» и Р-5. Остальные, «шторьх» и один У-2, вспыхнув, догорали на стоянке, чуть позже нас догнали двое бойцов на мотоцикле, те самые поджигатели. Мину и тут я поставил перед отъездом, указав на неё поджигателям, чтобы не подорвались. Жаль, что вычислили нас в полдень, вечером было бы лучше. План, как отправить основную массу народу на Большую землю с моим очередным докладом по боевым действиям, был давно подготовлен, осуществить его не проблема. Тут в шестидесяти километрах находился транспортный аэродром, захватим и перегоним все транспортники к нашим. И всё равно, что пилот у нас всего один на них. Работая фельджандармом, я смог выдернуть из колонн пленных ещё несколько пилотов, но их всё равно не хватало. Сейчас я был вынужден отправить трофейные и наши самолёты днём, чтобы те перелетели линию фронта. Правда, тут две задачи было, не только самолёты перегнать, но и предупредить, что ночью мы к ним отправим несколько транспортных «юнкерсов», пусть не сожгут с перепугу.

У-2 пришлой ночью серьёзно пострадал и находился в стадии ремонта, пробоины заделывали, баки чинили, но «шторьх» я бы перегнал на ту свою поляну с базой. На будущее, постоял бы замаскированный, глядишь, пригодится. Мне понравилось вот так перемещаться воздухом, быстро и фактически незаметно для немцев. Правда, как мне стало известно после допроса пленных, по всей Украине столько постов ВНОС организовали, муха не пролетит, так что всё равно приходилось сворачивать свои действия. Если какой пост что засечёт, то отправляет сообщение в штаб люфтваффе, там проверяют, есть ли плановый пролёт, если нет, высылают ночные истребители, и всё, костёр на земле. Такие случаи были, и, к сожалению, из-за подобной двоякой ситуации советские транспортники, которые отправляли в тыл противника, чтобы совершить выброску десанта или парашютистов, не возвращались обратно. О четырёх подобных случаях мне достоверно известно, ещё два ускользнуло к нашим. Темнотой смогли воспользоваться.

Колонна шла достаточно быстро, впереди я с напарником на мотоцикле с бляхами жандармов в виде сопровождения, потом оба танка и грузовики друг за дружкой, бронетранспортёр замыкал колонну. На всех, кроме танков, эмблемы люфтваффе, под которое мы маскировались. Ближе к вечеру мы были на месте, в трёх километрах встали лагерем, и на грузовике, в сопровождении «ганомага», подъехали ближе. Тут я и описал свой план, пока мы в бинокли рассматривали транспортный аэродром. Пять транспортников насчитали. Тут неподалёку находился штаб абвера, они использовали местные самолёты для выброски своих людей в тыл Красной Армии. Активно использовали. Кстати, похоже, готовится какая-то операция, на аэродроме появились планеры, которые обычно буксировались «юнкерсами». В планерах десантники сидели. Мы два дня назад тут были, изучали все объекты на территории аэродрома. Планеров точно не было.

– Просто взять штурмом? – с некоторым недоумением поинтересовался Хороводин. Он со своим экипажем оставался тут, именно они поведут за собой остальные транспортники, штурман на всех у нас был один, как ни странно.

– А что странного, – пожал я плечами, когда ко мне все повернулись. – Охрана у аэродрома есть, полный пехотный взвод охранной дивизии, что вполне достаточно для организации постов и патрулей по периметру, а ещё три десятка полицаев. Также тут технический персонал и лётный. Даже истребителей нет, они просто не нужны. Кстати, я там наблюдаю санитарный «шторьх», его берём целым. Улетаете вы, а я продолжу диверсионную деятельность.

– А зенитки?

– А что зенитки? Их всего четыре, да и то две тяжёлые, крупнокалиберные. Подгоняем танки и расстреливаем, сначала мелочь, потом по крупным. Это задача «тройки», «ганомаг» и «чех» в это время будут заниматься уничтожением охраны, технического и лётного персонала. У охраны пять пулемётных точек, их нужно ликвидировать, задача как раз для пушки «чеха». Меня больше беспокоит не охрана, а те планеры. Когда готовится операция с высадкой в тылу наших войск? Где сейчас десантники? Если они на аэродроме, то могут в тех зданиях находиться. Проблем с ними мы можем легко огрести, и танки не помогут. Сожгут к чёрту, их этому учили.