Сергей Кротов - Ленинград-34

— Возьмём вариант, что всем заправляет один человек, — живописный вид вымытых фруктов в стеклянной вазе решительно не вяжется с официальным названием "мёртвая природа". — и перед ним стоит задача скомпрометировать тебя. "Медовая ловушка" (использование подставной женщины) — это классика жанра, но с тобой это вряд ли сработает: ты молод, не женат, даже на серьёзный проступок не тянет ("Что будем с ним делать? Завидовать будем".). На его месте я бы попыталась замазать тебя связями с Троцким, иностранной разведкой или финансовыми злоупотреблениями. Финансы: расчёты у тебя будут по договору, то есть, безналичные прозрачные, что покупать — тебе виднее, короче, трудно доказать факт растраты. Связь с иностранной разведкой: возможно, но как-то малоубедительно. Когда и где тебя могли завербовать? Ты, всё-таки, ни разу не был за границей, с иностранцами не общался, опять же — молод. Остаются троцкисты: здесь молодость уже не аргумент, Ленинград — был оплотом зиновьевцев и троцкистов, причем не только в партии, но и в комсомоле. Теоретически, даже спасение Кирова могло быть операцией внедрения, подготовкой к перевороту. Итак, хотя дипотношениям с Америкой уже год, но визовая служба ещё не работает, поэтому все наши едут через Францию, где и получают "декларацию иностранного гостя".

"Хм, а она времени зря не теряет… Разузнала где-то".

— Кстати, в Париже живёт Лев Седов, сын Троцкого, — "об этом я тоже читал в газете", — и я бы устроила тебе ловушку именно там. Подсадила бы его к тебе за столик и сфоткала. Отсюда, рекомендация тебе: передвигаться по городу в составе группы и в кабак — ни ногой. Однако, надеяться только на фото я бы не стала. Не простая это задача с современной аппаратурой. Для подстраховки, проследила бы за тобой и зафиксировала бы момент, когда ты был бы один, скажем, в гостиничном номере или в буфете и составила сообщение от агента: в такое-то время, там-то ты встречался с Седовым, встреча длилась полчаса. И побольше ярких деталей: серебряный портсигар, золотые запонки, непромокаемый плащ, кольцо на мизинце.

— Ну и что это может доказать? — искренне возмущаюсь я, с отвращением выплёвывая в ладонь червивую ранетку.

— Во-первых, доклад сотрудника НКВД — это документ, — невозмутимо продолжает Оля. — а, во-вторых, все эти яркие детали тебе демонстрируют во время поездки разные люди: в часовом магазине, магазине одежды, кафе, куда тебя сопровождает, скажем, прикреплённый переводчик. По приезде тебя повторно пропускают через этот тест и нужные реакции на нужные слова фиксируются в отчёте. Причём заметь, отчёт подписал уважаемый профессор уважаемого института, ничего не знающий о докладе НКВД. Косвенные, но доказательства. Похожий пример приводил на лекции наш преподаватель.

— Это может быть вообще удар по Кирову: пригрел троцкиста, а я тут постольку — поскольку… — моя рука застывает в нерешительности перед полупустой вазой.

— Вполне возможно, — подпирает голову рукой Оля. — может быть тебе отказаться от поездки?

— Ну как отказаться? — Решительно беру мягкую грушу. — Столько всего не достаёт для работы. Да и не возьмёшь меня за рупь за двадцать. Не получат они от меня аффекта у меня все ходы записаны, нет у них методов против Кости Сапрыкина! — Ты особо-то не хорохорься, — снисходительно усмехается подруга. — много есть методов хороших и разных… Так, что ты говорил там насчёт жены Ежова, кто она?

— По виду сильно пьющая… — замолкаю, безуспешно пытаясь вспомнить её лицо.

"Странно, не помню лица, у нас это что с Шерешевским общее? Надо будет попросить Олю провести со мной курс "юного оперативника", ведь должна же быть система запоминания лиц, да и распознавание "хвоста" может оказаться нелишним".

— В общем, она — редактор журнала "СССР на стройке". — Пытаюсь прочитать в олиных глазах… хоть что-то. — А почему интересуешься? Подружиться хочешь? Тогда советую через Зинку, её подружку, работает в той же редакции. Ну и раз уж так здорово мы все сегодня собрались, поделись своими планами. Когда свадьба?

— Какая свадьба, — грустно отвечает девушка. — ты что не понимаешь какие события впереди?

— Пожалуй, ты права, — бросаю этот свой дурацко-оптимистический тон. — если возьмут Павла, то твой арест как члена семьи будет только вопросом времени.

— Не если, а когда, — неожиданно всхлипывает Оля. — как мотылёк на огонь… Михаил Николаевич то, Тухачевский сё… какой он гений, какой стратег.

Так ты что, уходишь от Паши? — возмущаюсь я.

— Нет, не ухожу, — обижается она в ответ(типа: "а меня тебе не жалко"?). — но расписываться не буду.

— Так что ты делать-то собираешься? — начинаю терять терпение.

— Уже сделала, — Оля начинает убирать со стола тарелки с огрызками. — поступила в медицинский институт. В Первый Московский, на санитарно-гигиенический факультет. Я так и застыл с открытым ртом.

"Не… ну это нормально? Я свою душу, можно, сказать наизнанку выворачиваю, а из неё информацию клещами не вытянешь"…

— А почему гигиенический? Мойте руки после еды? — мстительно поджимаю губы. — дипломированный врач не смогла поступить на лечебный?

— Эх, — не обидчиво вздыхает Оля. — я могла бы не попасть даже на стоматологический, со своей-то тройкой по диктанту. Ты только представь: идти пишется как итти, чёрный — как чорный, а казак — как козак. Хорошо, что хоть без ятей.

"Дела… хотя всё, в общем, правильно. Оставаться работать в особом отделе в Ленинграде для неё становится просто опасным: поголовная дактилоскопия сотрудников не за горами, сам я также скоро перебираюсь в Москву. Просто не ожидал, что расставание уже так скоро, что не будет надёжного защитника за спиной".

— Санитарно-гигиенический — это лабораторная медицина, — продолжила она. — мы же с самого начала планировали заняться антибиотиками. Ты что забыл?

— Ничего я не забыл, — "захотел бы не забыл!". — просто я считал, что ты сольёшь информацию Ермольевой и на этом всё.

— Я тоже так думала сначала, — Оля присаживается на краешек стула. — но потом решила навести о ней справки. Зашла в ВИЭМ, как бы устраиваться на работу секретарём, поболтала немного с девчонками. У дамы сейчас напряжённый период развода с мужем и нового романа с женатым мужчиной. Самое неприятное, что и тот и другой вскоре будут арестованы, так что ей просто повезёт, что она окажется в тот момент уже разведённой и ещё не успевшей вновь выйти замуж. А что если в этот раз, она окажется немного более настойчивой или менее удачливой? Поэтому решила начать сама со студенческой работы на кафедре микробиологии, а Ермольеву подключать попозже.

— Послушай, — загораюсь я. — а может попробовать раздобыть образцы пенициллинового грибка у Флеминга в Англии?